После очередного неверного движения Кэссиди оступилась, вновь соскользнула и, распростершись в холодной грязи, попыталась перевести дух, одновременно прислушиваясь к лесным шорохам. Ветер поутих. С листьев накрапывал дождь. И вдруг она явственно расслышала звук приближающихся шагов.
Кэссиди поспешно задрала голову, готовая, если надо, откатиться в кусты и затаиться там, но опоздала. В нескольких ярдах от нее стоял генерал Скотт. Он был облачен в безукоризненно выглаженный мундир, а в руках вертел увесистую трость. На его добром отеческом лице отражалось несказанное изумление.
– Признаться, Кэссиди, я поражен, – сказал он. – Я ведь уже некоторое время наблюдаю за вами. Из вас бы вышел отличный солдат. Большинство новобранцев легко пасуют перед малейшими трудностями. А растянув лодыжку, они вообще вопили бы благим матом. Вы же упрямо продолжали ползти.
– У меня была причина.
– Не сомневаюсь, – сказал он. – Вас, наверное, интересует, каким образом я узнал, что вы здесь? Так вот, хотя я и живу здесь в настоящей крепости, я принял все меры предосторожности, чтобы в мою личную жизнь никто не вмешивался. У меня установлена, пожалуй, лучшая в мире система сигнализации. Я имею возможность наблюдать за любым нарушителем границы моих владений в радиусе целой мили. Кстати, где Ричард?
Надежда, едва теплившаяся в Кэссиди, сразу укрепилась. Она присела и с вызовом посмотрела на генерала.
– Здесь его нет.
– Не говорите глупости, – поморщился генерал. – Без него вы бы ни за что не нашли эту тропу. Я не люблю лжецов, Кэссиди. Я приучаю их к порядку.
– Где Франческа?
– В безопасности.
– В безопасности? – переспросила Кэссиди. – В ваших-то руках?
– Ага, – кивнул генерал Скотт, – понимаю. Значит, Ричард рассказал вам правду. Точнее, то, что считает правдой. А он рассказал вам, как умертвил мою малышку? Он никогда не понимал, что нас с ней связывает. И ревновал, всегда мучился от ревности. Мы с Дианой посмеивались над ним, над его нелепыми попытками ее переделать. Диана прекрасно понимала, кто из нас прав.
– Диана ни в чем не виновата! – вскричала Кэссиди. – Вы изуродовали ей всю жизнь, вы – чудовище!
Генерал даже глазом не моргнул.
– Да, никому не дано этого понять, – вздохнул он. – Впрочем, ничего другого я от вас и не ожидал. Пойдемте, Кэссиди. – Он нагнулся, помог ей встать и обнял рукой за талию. – Я помогу вам добраться до дома, и мы вместе с вами дождемся Ричарда.
Кэссиди попыталась было оттолкнуть его, высвободиться, но генерал оказался силен, как медведь. Где волоком, а где на руках он затащил ее на вершину горы, не обращая внимания на слабое сопротивление Кэссиди.
Дом оказался за самым гребнем, вполне мирный с виду деревянный особняк с застекленной верандой.
– Мое скромное бунгало, – негромко сказал генерал, даже ничуть не запыхавшийся. – Точнее – орлиное гнездо, – добавил он, увлекая Кэссиди за собой к веранде по аккуратно выстриженному зеленому газону.
– Что-то я не вижу никакой сногсшибательной сигнализации, – пробормотала Кэссиди.
– О, в глаза это не бросается, – непринужденно заметил генерал. – У меня повсюду установлены камеры. И всегда под рукой мощная снайперская винтовка. Прежде я считался весьма неплохим стрелком, но и сейчас, кажется, былой меткости не утратил. Стоит только Ричарду оказаться в радиусе наблюдения, и он очутится у меня на мушке.
– Вы его убьете?
– В конечном итоге – непременно. – Кэссиди со злорадным удовлетворением отметила, что генерал немного запыхался. Отодвинув в сторону скользящую стеклянную дверь, он протолкнул Кэссиди в гостиную, и она упала на белоснежный ковер, заляпав его грязью. – Но сначала я должен у него кое-что выяснить.
С полминуты Кэссиди молчала, прислушиваясь.
– А где Франческа? – спросила она наконец. – И где ваша жена?
– Обе спят крепким сном, – усмехнулся генерал. Он сбросил китель и подошел к бару. – Я неплохо разбираюсь в фармацевтике. Кстати, угостить вас растительным чаем? Он великолепно восстанавливает силы.
– А они мне понадобятся?
– Боюсь, что нет, – извиняющимся тоном ответил генерал.
– Вы меня тоже убьете?
– К сожалению, иного выхода у меня нет, – развел руками генерал. – В армии, видите ли, учат выполнять приказ, не задумываясь о последствиях. И уж тем более не скорбя о возможных потерях. – Он наполнил два стакана зеленовато-оранжевой жидкостью и приблизился к Кэссиди. Впервые в жизни она пожалела, что не может выпить виски.
– Но почему? – спросила Кэссиди.
– Необходимо, чтобы Ричарда продолжали считать тем чудовищным злодеем, каковым он на самом деле и является. И я, признаться, побаиваюсь книги вашего отца. Как, впрочем, и апелляции. Пока Ричард, примирившись со своей участью, не противился решению суда, я был вполне удовлетворен. Но апелляция меня тревожит. Я слишком хорошо знаю нашу систему правосудия и вправе допустить, что по измененному решению суда Ричард может провести остаток своих дней в одном из заведений, которые куда более уютны и приспособлены для жизни, нежели армейские казармы. Этого я допустить не могу. Ричард должен понести наказание за свои злодеяния. Если его не казнят за убийство Дианы, то он умрет за убийство вас и вашей сестры.
Кэссиди похолодела.
– Вы… собираетесь его подставить? – срывающимся голосом спросила она.
– Еще как! – Глаза генерала Скотта торжествующе блеснули. – Должен ведь я иметь подходящий предлог, чтобы его прикончить! Я объясню, что он захватил вас в заложники, затащил сюда, а потом убил – сначала вас, а потом и Франческу. И вот тогда мне пришлось пристрелить его как собаку! – Он протянул Кэссиди стакан с мутноватой жидкостью. – Вот, выпейте.
Но Кэссиди быстрым движением вышибла стакан из его руки, и зелье мутным пятном расплылось по ковру.
– Я не хочу, чтобы вы и меня опоили! – громко выкрикнула она.
Генерал зловеще улыбнулся.
– Маленький стойкий солдатик, – процедил он. – Что ж, придется действовать иначе. Вы ведь знаете, где находятся мои внучата. Где они?
На этот раз Кэссиди врать не стала.
– Там, где вам никогда их не найти! – вызывающе ответила она.
Генерал поморщился.
– Не несите околесицу, я всегда нахожу то, что мне нужно. Просто я не знал наверняка, что они живы, а то бы нашел их в считанные дни или даже часы. Но Ричард, воздадим ему должное, сумел меня провести. Мне даже в голову не приходило, что он мог их спрятать. Я был уверен, что в ту минуту, когда Диана призналась ему в своей беременности и назвала отца будущего ребенка, он совершенно обезумел. Хотя, разумеется, порой встречаются весьма изобретательные безумцы.
– Вы, например, – не удержалась Кэссиди.