перекрыл натужный рев труб — УУУУУ! УУУУУ! УУУУУ!
И зазвенели колокола. Началось таинство возведения на трон.
Император Эдвин шел по ступеням на возвышение, очень похожее на эшафот. Толпа на площади волновалась, люди вопили, стучали ногами, хлопали в ладоши — им нравился новый Император, молодой, красивый, сильный. И пускай лишь бастард прежнего императора — он все равно глава Клана, и в жилах его течет правильная кровь.
Семь месяцев прошли в смуте — будущий император, который оказался могучим волшебником, да еще и некромантом, первым делом пошел во дворец и прикончил своего папашу, посмевшего убить мать будущего императора, и напавшего на него самого. Почему он убил, почему напал — версии были разные. Вроде как случайно напал. Так было сказано в манифесте, озвученном временно управлявшим страной Эдвином, а не верить ему себе дороже. Вон, как он расправился с теми, кто попытался преградить ему дорогу к трону. Уничтожил почти весь свой клан — всех братьев и сестер, которые встали во главе войска. И это немудрено — как можно воевать с некромантом, который посылает против тебя твоих же солдат, только уже мертвых? И этим солдатам не мешают убивать ни раны от копий и мечей, ни воткнувшиеся в тело стрелы. Их можно уничтожить только одним способом — отрубив голову. И то — лишенное головы тело ползет и вцепляется в противника, мешая тому продолжать бой. Рассказывали такие ужасы о побоище, когда Эдвин захватывал Запретный город, место обитания Императора, что чувствительные особы ночью не могли заснуть. Им мерещились мертвые тела, толпой идущие на приступ дворца, и кровь, разлитая по площади так, что ноги тонули в ней едва ли не по щиколотку.
Шесть месяцев тяжелых боев, в которых погибла куча народа, и вот — наступил день коронации. А после него народу обещан пир, чем будущий император сразу завоевал сердца горожан, падких на дармовую выпивку и жрачку.
Загремели фанфары, и Великий Храмовник возложил на голову Императора Эдвина золотой венок, украшенный россыпью бриллиантов размером с ноготь большого пальца. Венок сверкал под солнцем, и казалось, вокруг головы император возник сияющий орел, больше подобающий какому-нибудь святому, а не черному колдуну, некроманту, залившему империю человеческой кровью. На смену обычному императору, параноику и до предела упертому человеку, пришел Черный Властелин, и такого не было за всю историю империи.
Впрочем, людям на это было плевать. Пусть даже ими правит каннибал и кровопийца — главное, чтобы он не пил их кровь, кровь их детей, а еще — чтобы в доме всегда была еда, дрова для очага, и чтобы завтра в дом не ворвалась толпа грабителей и не вынесла последние пожитки. А что там делает у себя во дворце этот юный красавчик — да какая разница? Им до него — как до богов. Не видать, и не слыхать.
Новый Император поднял руку, призывая к тишине, и все замерли, ожидая его первой речи. Что он скажет? Что понесет молва по великой Империи? Чего ожидать от этого небожителя? Пир, конечно, интереснее речи, но если нельзя избежать — придется слушать. Да и любопытно, на самом-то деле!
* * *
Я поправил венец, который давил на голову, и который ужасно хотелось снять, чтобы почесать за ухом. Но приходилось терпеть. Я же Император! Типа — Черный Властелин. А Черные Властелины не потеют, не пукают, и не чешут в паху. На людях, по крайней мере. Да, чесалось и там тоже. Чертова парадная одежка меня изнурила. Жара ведь! Это вам не Сибирь! Хотя… летом там как бы не жарче, чем на югах. Но да ладно… надо что-то говорить. Что-то такое, что запомнится этим людям.
Про то, что отменю рабство — говорить нельзя. Это будет, но позже. Скажи сейчас такое, и от меня отвернется средний класс, всякие торговцы, купчишки разного уровня.
Кстати — сделаю им звания. Пусть платят деньги за то, что являются поставщиками государства и все такое. Казну надо пополнять. После того, как я устроил переворот, деньги у меня утекали не ручьем — полноводной рекой. Хорошо, что можно было вытряхнуть мошну тех кланов, что напали на поместье Содии. Вот нефиг было пытаться грохнуть будущего Императора! Теперь платите, сволочи! Все забрал. Подчистую. Просто-таки озверел, хапая их сокровища! А их было едва ли не больше, чем в императорской казне. Распустил гадов папашка, они его надували, как хотели.
Хорошо, что я не видел, как он помер. Мои зомби разорвали его на куски. Увы, пострадало и немало слуг. А не надо было вступаться за хозяина! Тут уже не до сантиментов, бузить, так бузить. Увы, никакая революция не обходится без крови. Правда, товарищ Ленин?
— Подданные мои любимые!
Эк завернул! Вот чего несу!
— Обращаюсь к вам, так как без вас нет и меня!
Чистая правда. Император без подданных — смешно. Кто будет за мной ухаживать? Типа горшки выносить?
— Сегодня я взошел на престол моего отца, случайно погибшего в результате несчастного случая!
А что, разве не несчастный случай, если сынок вдруг оказывается некромантом и приводит толпу зомби? Истину глаголю!
— И уверен, что мое правление будет долгим и плодотворным!
Еще как надеюсь! Армию надо модифицировать по типу римских легионов. Скоро южные провинции замирять. Там эти суки засели, оппозиция хренова. Вроде даже кто-то из родственничков выжил. А если не выжил — найдут бастарда мне на замену, чего уж там. Папенька разбрасывал свое семя куда попало! Впрочем, надо его за это благодарить, а то бы и меня тут сейчас не было. Нет, все-таки жаль, что я его не нашел — похоронил бы по-человечески. Родная кровь все же!
— Я сделаю все, чтобы вам под моим правлением жилось сытно и привольно!
Насчет сытно — да. А насчет привольно — хрен вам. Только дай повадку — сразу начнут бузить и требовать еще вольностей. Самодержавие, тирания — наше фсе. Загнать в светлое будущее — это дело знакомое. Загоним, чего уж там… перестройка промышленности, электрификация… хмм… ну, это рановато. Но будет, да!
Я говорил еще минут десять, чувствуя, как теряю внимание толпы. Им уже все нафиг надоело. Скорее бы пожрать, да выпить — вот задача минимум! Потом еще подраться и трахнуть подвернувшуюся бабенку. Нормально, а чего? Нормальные инстинкты горожанина. Потому надо закругляться со своей пустопорожней болтовней. И… вперед к светлому будущему!
— Милый, хватит, мы устали! — слышу позади себя шепот.
Там сидят три моих матроны, пузатые, как если бы их накачали насосом
