Книга Его трудное счастье - Таша Таирова

Телефон умолк. Алексей сдавил ладонями лицо и понял, что большего ему не надо! Девочка, лежащая в реанимации, едва выкарабкавшись из ямы отчаяния и возможной гибели, посоветовала ему отдохнуть. Потому что у него голос уставший… А сама договаривала еле слышно, почти задыхаясь. Нет, Вегержинов, кто-то там наверху имеет на тебя свои планы, если одарил тебя таким друзьями, такими близкими людьми. Такой любимой и таким неповторимым сыном. Хотя… повторить всегда можно, пусть только пройдёт время, подрастёт Павлик, окрепнет Леночка. Им ещё девочку родить надо попытаться. Такую же рыжую хулиганку, как её неподражаемая мама.

Глава 42

Лена откинулась на спинку мягкого кресла и выдохнула. Сегодня был праздник. Папин праздник. Ещё недавно только папин. А сегодня в их с Алёшей большом доме собрались родные и друзья, их жёны и дети, и получилось, что это мужской праздник. Даже маленький Павлик с утра улыбается в предвкушении подарков, не говоря уже о Мишутке, который скоро пойдёт в школу.

Но несмотря на то, что праздник мужской, именно мужчины сегодня руководили процессом приготовления шашлыка. И где только Алексей раздобыл почти пять килограмм мяса? Но по этому случаю все, по меткому выражению Валентина Кучерова, «девочки» были отправлены в большую гостиную, где их ждал чай и сладости, а все «мальчики» колдовали в отдельном домике в глубине загородного участка, где Вегержинов организовал зону отдыха. Он собственноручно под чутким контролем Николая Александровича Баланчина сложил небольшую печь и мангал, где и собрались сегодня мужчины, занимаясь мясом, тихо переговариваясь и делясь неспокойными новостями, приходящими с юга. Дима Воеводин, сохранивший дружеские отношения со своими сослуживцами, кратко обрисовал ситуацию, чем вызвал напряжённую тишину в их дружной компании.

— Думаешь, что там опять начнётся? — Кучеров с силой воткнул нож в деревянный стол, лезвие задрожало, издавая тонкий дребезжащий звук.

— Не думаю, Валь, — уверен, да оно и не заканчивалось никогда. Что-то много каких-то мелочей, взрывов тут и там, колонны военные уничтожаются, поезда сходят с рельсов, да и у нас тут недавно взрыв опять был на станции «Белорусская-кольцевая».

— Я так понимаю, — Алексей вытер нож и облокотился на деревянную сваю, — что это ещё на несколько лет, так?

Дмитрий кивнул и как-то тоскливо посмотрел на серое февральское небо:

— Я одного боюсь, мужики. Я за детей наших боюсь. Мишутке нашему через полтора года в школу идти. Не дай бог они начнут детьми прикрываться.

— Не думаешь ли ты, что они до такого опустятся? — Отец Алексея Александр Валерьевич Вегержинов, в прошлом офицер, военный врач, а сейчас удачливый коммерсант, посмотрел на сына и перевёл взгляд на Дмитрия.

— Александр Валерьевич, а шесть лет назад в Будённовске их кто-то или что-то сильно остановило, когда они только что родивших женщин с младенцами у окон поставили, когда стрелять начали?

— Алексей прав, — заметил отец Кучерова Павел Игнатьевич. — У нас в штабе тоже готовятся. Только боюсь, что одним югом не закончится, мужики, они сюда всё перенесут. Так что берегите девочек и детей, мужики. Но беречь мало, надо как-то мягко объяснить им, что не следует посещать места большого скопления людей, ограничить посещение театров и кино.

— Пап… — Валентин сжал пальцами переносицу. — Это всё можно сказать, объяснить, но наши жёны работают, они ездят на общественном транспорте, спускаются в метро, ходят в магазины, да и в школу Мишутку в любом случае водить придётся. А потом и Надюшку.

— Так, может, к тому времени всё как-то уляжется.

— Не уляжется, — уверенно сказал Роман Игоревич Фиккер. — Тут я полностью на стороне своего будущего зятя. Ты не хмыкай, Вегержинов, а то в лоб получишь. Но думаю, — нет, уверен! — что Алексей прав. Нам ещё несколько лет с этим очень плотно жить придётся. А вот девочек надо подготовить и объяснить, чтобы в панику не впадали. На себя они могут и рукой махнуть, а вот если что коснётся детей — полезут в самое пекло. Ленка моя так точно!

— Дома запру, — пробурчал Алексей, бросая взгляд на генерала. — Отштампую ей ещё одного мальца и запру.

Все мужчины медленно повернулись к бурчащему Вегержинову-младшему, который аккуратно нанизывал маринованное мясо на шампуры.

— Великий штампонист! Видали? — весело воскликнул генерал. — Ты ей ещё предложи попробовать садо-мазо, даю голову на отсечение — согласится!

— Это почему это?

— Это потому это, что после того, как ты мою рыжуху только попробуешь запереть дома, у неё будет только одна мысль, и именно об этом.

— О садо-мазо? — спросил ничего не понимающий Алексей и нахмурил брови.

— О нём, о самом. И не потому, заметь, что ей это нравится, просто тогда у неё будет только одна мечта — отпиздить тебя как следует!

Все мужчины дружно и громко рассмеялись, Алексей посмотрел на будущего тестя и покачал головой. Вот семейка досталась — зато не скучно!

— Вместо того, чтобы планировать мне рожу начистить, помогли бы лучше, — продолжал бурчать Вегержинов. — А если кто мою семью тронет, то будет ему кино — кому чо, кому ничо, кому хрен через плечо! Кому письку волосатую, кому сиську полосатую! Кучеров, итить-колотить, ты хирург или где? А ну взял шампур и представил, что это твои враги. Димка, готовь угли, а то спалим всё к ядреней фене! Пап, хорош мечтать! Кстати, товарищ генерал, а вы в курсе, почему ваш секретарь сегодня у нас в гостях? — вдруг ехидно поинтересовался Алексей. — Ага, не знает. А между тем, мой папаня за вашей Ириной Павловной увивается.

— Не натягивай сову на глобус, Алёшка, — миролюбиво ответил Фиккер.

— Я? А вы сами спросите у него.

— Саня, у тебя совесть есть? — Фиккер говорил совершенно спокойно, без злости и широко улыбался.

— Совесть, Роман, как хомяк, либо спит, либо грызёт, но организм уже принял решение. А твою Ирину я уже несколько лет уговариваю. Ещё когда на банкете ко дню города познакомились.

— Это когда ты ещё в госпитале запахивался до усрачки?

— Именно. Я тогда после двухсуточного дежурства так хорошо выглядел, что она мне такого наговорила!

— Давай, выкладывай, — генерал усмехнулся. — Сравним наши наблюдения. Я иногда от неё такие перлы выслушиваю!

— Подожди, сейчас буквы в слова соберу. Так, почти дословно, мужики. «Женщина в моём возрасте, которая ягодка опять, мечтает найти опытного ягодника для дальнейшей переработки её в самый сок в отдельном благоустроенном пакете. А вот всяких пожилых грибников со своими старыми мухоморами просьба не беспокоить».

Воздух опять сотряс взрыв мужского смеха. Александр Валерьевич вытер непрошеные слёзы