поздоровался с кем-то в форме, недолго поболтал, посмеялся и уселся на место.
– Принимал меня пару месяцев назад, – кивнул он вслед погонам.
Через сорок минут прибежал тот же вестник и сказал, что штурм откладывается на час.
– Пойдем курить! – Племянник поднялся по стеночке и направился в туалет. Туалет был женским, но там курили полицейские и другие парни. Мы раскурили одну сигару и передавали ее друг другу, затягиваясь по очереди.
– Это все странно, – поделился он.
– Надо разведку нормальную сделать, – предложил я.
– Давай подождем еще немного.
Спустя еще сорок минут гонец сообщил, что штурм вновь откладывается часа на полтора. Племянник опять побывал наверху и сообщил, что руководство совета уже в неадекватном состоянии.
– А где они сейчас находятся, эти революционеры? – спросил я гонца.
Вестник сообщил название парка.
– Проверим! – Я дернул племянника за рукав, и мы покинули «расположение части».
Ввиду полного отсутствия дисциплины и организации мы без лишних вопросов спустились вниз, вышли из здания и, протиснувшись через толпу на ступеньках, подошли к турникетам. На площади перед советом стояла сцена, в лучах прожекторов один из знакомых активистов благодарил всех, кто собрался на защиту совета. Немного поодаль проходил митинг «революционеров» – там я узнал советника финансиста, наряженного в военную форму с шевронами, на которых был государственный герб.
Мы перепрыгнули турникет и через оцепление и оба лагеря протиснулись к дороге, где была припаркована машина.
В течение часа мы колесили по городу в поисках пятисот боевиков, двадцати автобусов со столичными номерами, тысячной колонны с канистрами бензина. Информация менялась каждые полчаса.
– Ну что, попьем чаю, и хватит с нас штурмов? – озвучил племянник наши общие мысли.
Мы остановились у ближайшего кафе и обсудили все, что беспокоило обоих: слишком уж ненатуральными были все эти меры защиты. Информация о скором подходе активистов с «коктейлями Молотова» появлялась ежедневно, но ничего не происходило, несмотря на реальное присутствие в городе вооруженных групп наци, которые уже прошли «крещение» в беспорядках на столичной площади и ходили по городским улицам в защите и с номерами подразделений и сотен.
Подобных «штурмов» мы увидели еще около десятка – ночь за ночью горожане верили сообщениям телеканалов о скорых штурмах городских силовых ведомств и администрации. Тем временем ситуация в столице обострилась до предела: фактически, там уже шли позиционные бои, протестующие продвигались к зданиям парламента и кабинета министров, ряд регионов страны был уже под властью каких-то непонятных групп, изгнавших местных чиновников и руководителей. Страна трещала по швам.
Ну а когда президент без каких-либо публичных заявлений попросту исчез и столица осталась без управления, стала ясна причина «загадочных штурмов»: наши местные руководители просто играли на два фронта. Президенту они демонстрировали многочисленные митинги в его поддержку и готовность людей защитить администрацию от наци, в то же время, имея все возможности для разгона радикалов, этого не делали. Городское руководство просто выжидало, чтобы после говорить с победителем, и с бегством президента они тут же выразили лояльность новому «правительству», которое выбрала столичная площадь.
– Одна площадь, на которой собрались представители отдельных, национально озабоченных регионов, не может делать выбор за всех! – Мощнейшие порталы разносили мой голос на площади перед администрацией. – Нам не нужна власть, которую мы не выбирали. Мы хотим говорить на своем языке! Мы сами должны выбрать тех, кто будет руководить нашим городом! Только учитывая интересы всех граждан в равной степени, мы сможем сохранить мир и целостность нашей страны!
Со сцены многотысячного митинга я видел десятки флагов нашей партии – это было мое первое публичное появление в роли лидера местной организации движения с полуострова, с ними мы говорили о создании представительства в городе еще летом.
События в их регионе развивались стремительнее: люди там организовались в отряды и пресекли погромы, при этом неизвестные вооруженные люди взяли под контроль государственные учреждения, закрыв их для наци. Они связались с нами и обещали поддержку в случае развития силовых сценариев – тем не менее реального понимания, что там происходит, у нас не было. Главной же идеей моего призыва стало формирование народных дружин, которые смогут удержать порядок и скорейшее проведение выборов вместо назначений из столицы, которые уже готовило нам новое правительство националистов.
Перед митингом мы собирали флаги, надевая светлые полотнища на приспособленные для этого дела удочки. Бегемот рассуждал:
– Вот если к нам придут эти же «неизвестные вооруженные» – вообще огонь будет! Мы сразу заходим во власть без лишних вопросов! – мечтательно говорил он.
– Знаешь, я бы не хотел попасть в руководство городом на чужих штыках… Мы сами должны это сделать.
– Ну не знаю… У этих уродов уже все схвачено: «сотни», оружие, мы не готовы идти против них, не готовы, – качал головой Бегемот.
– Знаешь, я был бы, возможно, не против, но только в случае, если это не войска Федерации – чтоб горожане уважали нас, мы должны победить. Хотя еще может быть так, что это и местные переоделись, – сам не веря в сказанное, произнес я.
– А я уверен, что это Федерация. Форма, вертолеты, оружие… Это они, – заключил Бегемот.
Об участии нашей вновь созданной городской партии в митинге перед городской администрацией племянник договорился благодаря связям своего депутата – многие еще продолжали тайно вкладываться в организацию мероприятий против наци. И это было той же стратегией выжидания: несмотря на то, что президент бежал, все еще было неясно, удержится ли новая власть.
После беспорядочных брожений горожан по защите управления города от наци появилась понятная точка сбора: противники нового порядка десятками тысяч собирались на площади перед администрацией, и мое выступление на внушительном городском митинге племянник устроил не без труда – уж слишком многие хотели сорвать политические очки в переломный для города и страны момент.
…Несколько десятков парней с наспех собранными флагами уже вышли в сторону площади, я все еще набрасывал тезисы выступления.
– И тут еще такое дело, звонили с полуострова, они хотят провозгласить независимость, – несколько скомканно сказал племянник, – я уже думаю, хорошая ли это идея – выступить с их флагом…
– Их флаг, не их – будем сами за себя, а там посмотрим, – сказал я и поставил точку в последнем предложении текста выступления.
Знакомства, которые появились у нашей компании за последние годы, выстрелили неожиданным образом: местный криминалитет предложил нам свою поддержку – и на митинг я шел под охраной двух верзил со свернутыми носами и шрамами на лицах.
– Когда начнется хаос, мы знаем, что и у кого возьмем, – негромко говорил пожилой мужчина. Давняя, похоже, привычка заставляла
