«счастлив», то есть уместно ли оно в данном случае, когда самолёт всё же упал, а пассажиры погибли. Генерал извинился, пояснив, что не это имел в виду и что, конечно, сожалеет о случившемся и скорбит вместе со всей Россией.
Корреспондент поинтересовался, была бы скорбь генерала столь же искренней, если бы майору Быстрову не удалось изъять чемодан со взрывным устройством, который занёс, хоть и не зная содержимого, генерал. Авдругов ответил, что не понимает, как его, такого опытного военного, могли втянуть в столь преступную операцию, и считает себя настоящей жертвой. Более того, он подозревает, что и его руководство могло не знать, что происходит. Возможно, тут осуществлялась чья-то более тонкая игра.
Почти сразу же в российской печати появились отклики на это интервью с саркастическими заголовками: «Счастье генерала Авдругова», «Чем обрадовала смерть генерала?», «Служба генерала и вашим и нашим», «Правая рука не знает, что делает левая».
Аллочка, или Алла Владимировна, потерявшая сознание в аэропорту Внуково, как только услышала о гибели самолёта, была приведена в чувство медицинским персоналом, но по причине плохого состояния пациентки её отвезли в больницу на машине скорой помощи. К вечеру лекарственные препараты сделали своё дело и Алла Владимировна, почувствовав себя лучше, уехала домой. Утром её разбудил звонок телефона. Соратница по общественной деятельности, ставшая большой подругой, Наталья Юрьевна решила поделиться впечатлениями от публикации в Интернете.
– Аллочка, вы не читали? Ой, я вас не разбудила? Но это так важно. В Интернете мой сын только что увидел и показал мне. Представляете, правительство наше знало и, может быть, даже организовало убийство Романа. Это просто ужас! У вас есть компьютер? Включайте немедленно. Наберите в «поиске» «Роман Науков» – и там прочтёте. Потом позвоните мне. Надо срочно ехать в Думу. Там такое будет!
Аллочка позвала мужа, попросила включить компьютер и найти нужный сайт. Сама пользоваться техникой она не привыкла. В своей библиотеке они работали по старинке, хотя новую аппаратуру и поставили.
Муж быстро нашёл нужный текст и зачитал его Аллочке. Ей тут же стало плохо. Выпив двойную дозу успокоительного, Аллочка заторопилась. Проглотила чашку крепкого кофе. Вместо спокойствия в тело начала входить неизвестно откуда приливавшая энергия. В глазах появился некий злобный огонёк, нос заострился, тонкие пальцы сжимались в кулачки. Позвонив Наталье Юрьевне, известила, что выезжает, попросила позвонить кому-нибудь в Думу, чтобы им выписали пропуска. За несколько недель совместной общественной работы этот процесс был налажен.
Лицо Премьера приобрело серый цвет. Президент в панике. Ждёт доклада. Работавшие секретарши объявились больными и не вышли на работу. Врут, конечно. Это обструкция. Если на такое пошли, чтобы не работать с премьером, значит, дело серьёзно. Жена в гневе. Министры отводят в сторону глаза, словно не шеф перед ними. Охрана и та обмякла.
– Как быстро люди меняются, думая, что кресло Премьера шатается. Ну, ничего, – думал Премьер, – как развернём стрелку барометра в другую сторону, снова запрыгают на задних лапках. Не так легко сломать хребет Премьера, которого поддерживает бизнес.
Вызвал помощника.
– Ну, что, лопухнулся?
– Почему, шеф? Всё сделано чисто.
– Чисто?! – Премьер аж поперхнулся от злости. – Откуда всё в Интернете? Почему первый вариант не сработал?
– С майором вышла оплошка. Но мы его и привлечём. Зато второй вариант операции прошёл. Хорошо, что я его предусмотрел. А с Интернетом ничего не поделаешь. Но мы выпустим свою версию.
– Да, надо собрать журналистов на пресс-конференцию и прояснить ситуацию. Впрочем, что их собирать? Они всё время здесь и в Думе. А идти туда придётся. Ты подготовь наброски мне. Завтра втолкую, что надо. Вот только женщины наши… – Премьер назвал их словом подворотен, то есть которое не употребляют в приличном обществе. – Они готовы съесть нас с потрохами. Никогда не думал, что эти ведьмы такие злые. Даже мои девки не вышли на работу. Выгоню их к чёртовой матери!
– Я уже вызвал сюда офицеров Кремля. Они справятся.
– Ну и правильно. К чертям этих баб! Только одень офицеров в гражданское.
– Естественно, шеф.
– Да, и вот что. Кто разрешил Авдругову давать интервью? Он думает, нас уже здесь нет? Позвони в консульство лондонское. Пусть дадут ему у себя работу и заставят замолчать. Потом решим, куда направить.
– Будет сделано.
– Не тяни, звони сейчас же. А то он наговорит с три короба. Чего это его прорвало? Всегда ведь молчуном был.
– Душа человека – потёмки.
– Но не для нас, дорогой мой, не для нас. С тёмными душами мы не можем работать.
– Понял.
– Надеюсь. Иди. Мне пора к Президенту.
В Кремлёвский кабинет Премьер вошёл как обычно спокойно, деловито, уверенно. Это всегда срабатывало. Президент должен видеть, что власть в сильных руках. Страной всё-таки управляет Премьер, а не Президент. Это надо понимать. Тут не США. Тут Россия, где президентов никогда не было прежде и к ним ещё по-настоящему не привыкли. Тем не менее, официальная субординация существует и её надо выдерживать хотя бы внешне.
Между тем, Президент был не просто в панике. Его состояние походило на близкое к нервному срыву, а то и параличу и понятно отчего. Узнав о крушении самолёта, жена такое устроила, что Президент до сих пор не мог придти в себя. Они оба находились в кремлёвском кабинете, рассуждая, как и где лучше принимать звезду науки. Президент предлагал организовать всё в доме учёных или в зале академии наук, чтоб всё выглядело достойно, но скромно. Всё же это простой учёный без каких-либо званий и степеней. Жена настаивала на официальном торжественном чествовании в Кремле, аргументируя тем, что открытие настолько взбудоражило весь мир, а главное всех женщин Москвы и области, что скромность приёма никем не будет понята.
Зазвонил телефон. Президент поднял трубку – лицо его побелело на глазах. Он посмотрел на жену и, едва шевеля губами, сказал:
Самолёт взорвался.
– Как? – выдохнула жена. – Вы всё-таки это сделали?
И тут пошла такая тирада слов, от которой у президента по спине забегали мурашки.
– Как вы могли? Это же наша национальная гордость. Это любимец всех женщин. Мы его должны были боготворить. Да ты знаешь, кто ты теперь после этого? Никто. Был Президент, а будешь снова никто.
– Да я ни слухом ни духом не знал об этом, пролепетал Президент, который для своей жены был просто мужем-неудачником, о чём она ему тут же и высказала всё начистоту.
– Вот именно, что ни слухом не духом. Ты должен быть во всём и слухом и духом, если ты Президент, а не президентская шляпа. Сколько сил
