помрачнел. — Но, когда Аня потеряла сознание, все закончилось. Или наш дар пропал, или пророчество свершилось.
— Свершилось, — важно кивнул Муравей. — Мы победили и дракона, и Большого.
— Ой! — Степа по-детски прикрыл рот. — А какой элемент вы нашли там? Что открыли?
— Ты про элемент, который изменит мир? Тут все оказалось просто — нашим элементом оказался человек. Как мы выяснили, люди — это и слуги тьмы, и будущие драконы, и мы, кто с ними сражается.
Я улыбнулся, слушая объяснения Муравья. Возможно, в пророчестве имелось в виду и что-то другое, но Костина версия мне точно нравилась. Она была красивой и, самое главное, означала, что все закончилось. Вот только откуда тогда это гнетущее чувство?
— А почему вы решили, что элемент должен изменить мир? — спросил Степа.
— Ну, полное пророчестве ни мы, ни Адвокат не слышали, — пожал плечами Муравей. — Вы его тоже не помните. А такое продолжение там просто напрашивается.
— Это Аня не помнит, — тихо ответил Степа. — А я… Я помню…
Я чуть не сбился с шага. Захотелось одновременно крикнуть и «говори», и «молчи».
— Расскажи, — вот Муравей, судя по всему, не сомневался. Он хотел знать.
— Сейчас, — Степа прокашлялся, а потом тихо продекламировал два четверостишья.
Сияющий спаситель-человек,
Рожденный в пламени дракона,
Найдет последний элемент
В год смерти первенца закона.
И навсегда изменит бег
Все, сотворенное чужою волей.
И только сам решает человек,
Кем будет он — слугою иль собою.
В этих словах больше не чувствовалось потусторонней силы, но я как будто уловил тревожное дуновение ветра. Все, сотворенное чужою волей — про что эти строки?
— Всем внимание! — мои мысли оборвал крик Королевы. — Я нащупала новую короткую тропу! Готовимся к прыжку на счет три, а потом — десять секунд, и мы будем на месте!
Как и ожидалось, моя невеста не сидела без дела все это время. Она спешила к отцу, она хотела стать сильнее, и у нее это получилось!
Урусов, несколько часов назад
Николай Дмитриевич Урусов был в ярости как командир отряда, часть которого отправилась в самоволку, рискуя жизнями.
— Неужели они настолько мне не доверяют, что ничего не сказали? Что просто сбежали?! — вопрошал он в пустоту.
Впрочем, отвечала ему совсем не она, а Лихо. Девушка стояла рядом в привычном плаще, сверкая сразу тремя расстегнутыми верхними пуговицами.
— Ты же знаешь, что это не так, — уже в который раз сказала она.
— Знаю, — ответил князь и сжал кулаки.
Он предпочитал ругаться, потому что альтернативой гневу было только одно. Страх! Страх за дочь, которая ради него полезла в самые темные глубины осколка.
— Позови моего заместителя… Кто там сейчас вместо Голицына? — Урусов принял решение. — Пусть принимает командование, а я отправлюсь следом.
— Нет, — Лихо покачала головой.
— Смеешь спорить? Или ты забыла, что не властна надо мной?
— Я не могу помешать тебе рисковать жизнью, — девушка пожала плечами. — Но я не дам тебе нарушить сделку. Или ты забыл?
Плечи князя опустились — он помнил… Информации о втором и третьем кругах было немного, но в одном все исследователи не сомневались. Если живой придет в мир тьмы, мертвые души его рода будут к нему тянуться. Но это если он будет один. А если двое? Души выберут кого-то одного, а второй станет жертвой насмешки самой тьмы.
Если сам Урусов готов был рискнуть, то подвергнуть такой опасности дочь — уже нет. Если Инга выйдет к нему, то кто тогда встретится Анне?
В глубине джунглей второго круга что-то громыхнуло.
— Словно издевается надо мной! Напоминает, как легко там расстаться с жизнью! — князь грохнул рукой по столу.
В этот момент что-то громыхнуло еще раз. Только уже гораздо ближе. Урусов с Лихо переглянулись. Еще один взрыв и резкое движение силы где-то на границе их зоны контроля. Словно кто-то знал, на что они способны официально, но не учел кое-что убранное из всех отчетов.
С помощью вытянутой пространственной аномалии Урусов сократил расстояние между собой и обрывом, на краю которого был разбит лагерь. Еще раз просканировал окрестности, выругался, а потом, уже взяв себя в руки и совершенно спокойно, вызвал всех своих командиров.
— Тревогу не поднимать. Рядом с нами собираются создания тьмы. Будите людей, готовьте оружие, но применять его только по моей команде.
Князю ответили восемь человек. Не было Пожарского — про это он знал и раньше. А вот то, что куда-то исчезли Шут и его немцы, стало уже неприятным сюрпризом.
— Лихо, — Урусов повернулся к своей спутнице, когда закончил проверку. — Я выиграл нам около пяти минут.
— Понимаю, — Лихо кивнула. — Мы теряем инициативу, но это будет точно лучше, чем если мы пропустим врага у нас в тылу. Просишь меня о помощи, князь?
— Да, — Урусов не стал врать. — Помоги мне найти врагов, помоги уничтожить их, чтобы я смог дождать возвращения дочери!
— Не могу отказать мужчинам, когда они просят так искренне, — Лихо изобразила смешок, а потом они с князем быстро вышли из его шатра и двинулись по лагерю.
Единственные, кто не таился, а двигался прямо и во весь рост. Князь понимал, что это риск, что это может спровоцировать нападавших, но время было еще важнее. Прогремел выстрел… Лихо повернулась к Урусову, и тот вытащил пулю из аномалии, которую повесил прямо перед ними. Попытавшийся убить их стрелок был хорош, но именно князь, а не он, решал, сколько летать пулям вокруг них. И тогда даже самую быструю и смертоносную можно было поймать хоть голыми руками.
— Солдатик, — Лихо закончила изучение кусочка стали в руках своего спутника.
— Значит, создания тьмы под обрывом и люди Морозова здесь, в лагере, — князь задумался о том, кто им противостоит.
Он видел место, откуда в него стреляли. Очень хотелось отправиться туда и разобраться с бывшим игигом «Скорости», вот только Урусов знал своих противников. Морозов никогда бы не поставил на столь простую атаку, а Солдатик никогда не действовал в одиночку.
— Собирай наших игигов, — решил князь. — С ними будем зачищать лагерь.
Параллельно он продолжал сканировать пространство на границе обрыва. Полные тьмы создания уже вылезли оттуда
