Лисмус посмотрел на меня, и мы тоже ринулись в сторону водопада. В эту призрачную тёмную ночь бежать было трудно, и приходилось смотреть себе под ноги. У меня перехватило дыхание: земля была заросшей тысячелистником, ромашкой и мелиссой. Мы приближались к роковому месту… Мои мысли не успели оформиться в конкретные страхи, как Лис повалился на землю от пущенной в ногу стрелы. Стрела бы поразила его насмерть, но её траектория была изменена тем, что в стрелявшего попал Арсазаил, потратив предпоследнюю стрелу.
Я, по инерции пробежав вперёд, остановилась, развернулась и метнулась обратно. Лисмус лежал на траве и смотрел в небо: он не пытался что-либо предпринять, догадываясь, что это не принесёт пользы. Самым паршивым и ужасающим было то, что я уже видела его таким и уже знала, что будет дальше. Я сделала единственно полезное: села рядом, стараясь загородить его собой от той части леса, из которой стреляли эльфы. Совершенно не знала, что сказать Лисмусу в этот момент, поскольку перед лицом неотвратимой беды мои чувства резко сменились и обрели совершенно неожиданную для меня форму: я была зла, очень зла на него, но говорить об этом в последние минуты его жизни было бы жестоко, поэтому я молчала. Мужчина перевёл взгляд на меня и теперь смотрел долгим растерянным взглядом и тоже не знал, о чём стоит сказать: напомнить о своей любви или извиниться за то, что не поверил мне. Но он справедливо решил, что от этого будет только тяжелее прощаться, а потому сказал следующее:
— Я не жалею, что пошёл с вами. Наверно, Ивар прав, я был и остался эгоистом, — он дотянулся до растущей вокруг травы, сорвал веточку мелиссы и протянул мне здоровой рукой. — Теперь ты сможешь вернуться домой, и я тебе не помешаю…
Я схватила протянутое растение и зло отшвырнула в сторону. И без того закипающее негодование готово было вырваться наружу: он издевается! Ещё не пущены те, смертоносные, стрелы, а он уже пытается от меня отделаться!
Лисмус притянул меня к себе, и я поддалась, стараясь не задеть торчащую из его плеча стрелу. Злость отступила, стоило лицу Лиса оказаться рядом с моим. Я смотрела на Лиса широко распахнутыми испуганными глазами, из которых так и норовили снова покатиться слёзы, но я смотрела, не моргая, будто боялась, что стоит на секунду закрыть глаза, и живым Лиса я уже не увижу. Он больше не знал, что говорить. Для него мир резко сузился и сжался, так что теперь в нём существовали только невыносимо печальные, но такие прекрасные глаза любимой девушки. Я с ужасом осознавала, что у Лисмуса больше нет не только уверенности, но и слабый огонёк надежды на то, что всё будет хорошо, постепенно угасал в его серых глазах. Огонёк угасал, но раны были не смертельные, и взгляд мужчины оставался ясным и осознанным. От этого становилось совсем жутко. Он расписывался в своей смерти задолго… ну ладно, незадолго, но всё же до неё!
— Ты не можешь просто сдаться! — в отчаянии прошептала я.
— Вообще-то могу… — он едва уловимо коснулся губами моих губ и резко оттолкнул с себя обеими руками, скрипнув зубами о боли в плече.
Я от неожиданности упала в сторону и почувствовала, как третья и четвёртая стрелы свистят над ухом. Истошно закричала, понимая, что не успеваю. На время зажмурила глаза, чтобы ничего не видеть, а когда открыла их снова, увидела торчащие из земли стрелы на том самом месте, где несколько секунд назад лежал Лисмус. Сам мужчина обнаружился тут же неподалёку, оттащенный… Иваром, который недовольно бухтел ему:
— Знаешь, второй раз спасать твою шкуру — это просто издевательство надо мной! И знай, если тогда я поступил так по глупости и доброте, то сейчас — исключительно ради Вари! — голос вампира был гнусавый, так как его нос был зажат металлической прищепкой, но всё равно было слышно, что он раздражён тем, что вынужден помогать своему неприятелю.
Лисмус ухмыльнулся:
— Ивар… Впервые я рад тебя видеть!
Вампир был здесь! Он не ушёл в портал, как планировалось, а остался, чтобы помочь нам! Как же я была этому рада! Не знаю, почему он не последовал нашему плану, но это было здорово, поскольку, если бы не он, Лиса бы точно уже уничтожили.
Судя по всему, остался не только Ивар.
Я огляделась: Тима, Юрий и Алерта стреляли в эльфов из своих плазменных бластеров. Это было прекрасно: лесные обитатели боялись и не понимали этого оружия, что давало нам преимущество. Вампир стянул с себя пальто, а потом обнаружившуюся под ним тонкую кольчугу. Я уставилась на него с удивлением: вроде бы все мы от кальчуг отказались, а этот жук всё равно втихаря на себя напялил. Но возмущаться не стала, поскольку от этого предмета, так сказать, одежды, был толк: Ивар, стараясь не смотреть на окровавленное плечо Лиса, накрыл его сделанным из металлических чешуек полотном:
— Потерпи, сейчас разберёмся с преследователями, и свалим отсюда! — сказал он ему почти ласково. но гнусавость не передавала его эмоции достоверно.
От эльфийских стрел спасал Его Величество Случай, и, конечно, тот факт, что эльфы поставили перед собой задачу не выпустить из своего мира Арсазаила, а не нас, и потому стремились задержать именно его в первую очередь. А эльф, надо отдать ему должное, в бою стоил десятка своих сородичей.
Вампир продолжал поражать меня своей самоотверженностью: он отдал мне свой бластер, и снял с плеч полотенце, готовясь к бою. Потом посмотрел на меня, проследил за взглядом, устремлённым на Лисмуса и фыркнул, напоминая о презрении к лежащему на земле раненому мужчине.
— Да не умрёт он! По крайней мере, не сегодня! — гнусаво и убеждённо заявил вампир, кивая на Лиса. — Помоги лучше нам, больше пользы будет!
Я всхлипнула, кивнула и вскинула оружие. Хотелось отогнать остроухих негодяев подальше от Лисмуса. Эльфам сказочно повезло, что стрелять я никогда не умела и так и не научилась перед походом в их мир. Потому что сейчас я была готова всадить стрелу в горло, голову или сердце каждому стройному лесному красавцу, кроме Арсазаила. Однако, к моему искреннему удивлению, плазменные лучи обжигали эльфов совершенно в случайных частях тела, иногда совсем не в тех, в которые я целилась. Ивар не был обучен стрелять из лука, да бластер ему тоже не пришёлся по душе. Хотя с его проблемами это были бы вполне подходящие вещи, и вообще стоило бы отдать предпочтение стрелковому виду оружия, однако Ивар, как видно, любил рукопашную. Наверно, это осталось в нём от его подпространства. К тому же в силе и ловкости ему по-прежнему не было равных, хоть он и не умел бесшумно перемещаться, и приковывал к себе внимание всех, производя очень много шума. Тем не менее вампир проворно подбирался то к одному ближайшему эльфу, то к другому и каждого старался придушить полотенцем так, чтобы потом кто-нибудь мог этого несчастного откачать… хотя бы в теории. Ивар умело прикрывал себя телами полупридушенных эльфов, пробираясь, куда ему было нужно. Его стали бояться и сторониться, но стрелять не решались, поскольку один раз попали в умело подставленного своего.
Я, без разбору поля в сторону эльфов, старалась следить за Арсазаилом — я помнила, что согласно сну, надо успеть его окликнуть вовремя, иначе все усилия пойдут прахом. Это было довольно сложно: и стрелять, и следить. Благо, скоро бластер прекратил функционировать. Уж не знаю, как он там был устроен и потому не могу сказать, что в нём закончилось, но почему-то больше он не стрелял. Это случилось довольно вовремя: эльфы были отвлечены яростно нападавшим на них Иваром, Тимой, Юрием и Алертой, так что я смогла полностью посвятить себя слежке за Арсазаилом. Оглядевшись, я заметила эльфа, целящегося в занятого другими Арсазаила. Я направила на него бластер, но вспомнила, что он не работает. Окликнула Тиму, и тот среагировал проворно и метко, так что ему даже удалось обезвредить противника, так как луч прожёг тому обе ноги, отчего тот зашёлся диким криком и упал в высокие заросли папоротника так, что мы его уже не видели. Однако я приметила рядом с упавшим ещё двоих, которые предусмотрительно держались за стволами деревьев, но тоже метили в предателя.
