Оставалось совсем немного, и уже слышался шум подающей со скал воды, когда я остановилась, как завороженная глядя в темноту, где в неясном лунном свете чётко вырисовывались гнутые металлические прутья и кованые элементы в виде различных растений. В следующий миг свет луны исчез: тёмные облака окончательно скрыли её, и потому ночь показалась пугающе-чёрной. Я перевела полные ужаса глаза на Лисмуса и быстро отвела взгляд:
— Эльфы убьют тебя… Это эти ворота я видела… — прошептала я.
— Это ничего не значит, — ответил Лис и обнял её за талию, что было не очень приятно, поскольку его ладонь прижала ко мне холодную мокрую одежду, только-только немного отлепившуюся от кожи.
— Это многое значит! — не согласилась я. — Мой сон был вещим. Теперь сомнений не осталось! — я посмотрела на Лисмуса влажными от подступивших слёз глазами, отчего сердце его тревожно сжалось и во взгляде промелькнула жалость.
— И что ты предлагаешь? — тихо спросил он. — Нам осталось пройти не больше полукилометра до портала, и погони за нами пока нет… — он, наверно, вспомнил, что эльфы перемещаются бесшумно, и переспросил у Арсазаила: — Ведь нет погони?
— Пока нет, — сдержанно ответил он и, помолчав, высказался: — Я благодарен вам, но Варя права — сном нельзя пренебрегать. просто так ей бы не приснилось то, что находится в моём мире, но чего она никогда не видела. Идите к порталу, а я пойду ближе ко дворцу, если никого не встречу — перемещусь сразу за вами. Если встречу — отвлеку, и вы сможете уйти… — он посмотрел на готового возразить Лиса: — Я не хочу оплачивать свою свободу твоей жизнью.
Я схватила одной рукой эльфа за локоть, а другой Лисмуса за запястье, словно они могли прямо сейчас разбежаться в разные стороны.
— Ну нет, надо держаться вместе. Ни на шаг друг от друга отходить нельзя! — заявила я, видя в этой стратегии единственный шанс на спасение.
Эльф послушно кивнул, а Лисмус безнадёжно вздохнул: он начинал сомневаться в том, что мой сон всего лишь сон, но вида не подавал, чтобы не нервировать меня ещё больше.
Ближе к водопаду, где шум воды становился единственным слышимым звуком, эльф заметил засаду. Он жестом остановил нас и замер, став похожим на дикого зверька: грациозного, гибкого и предусмотрительного. Те, кто был в засаде, тоже заметили путников, но пока не стреляли — они опасались бластеров, не зная, что их больше нет, а также не решались стрелять в темноту. Хоть эльфы и видят ночью гораздо лучше людей, но тёмной ночью на далёкое расстояние метко стрелять не могли даже они.
Арсазаил мягко разжал мои пальцы, которые всё ещё стискивали его локоть, и принялся подбираться ближе к эльфам. Мы с Лисом следили за ним напряжённо. Не нравилось мне, что мы всё же разделились, но спорить с казавшимся мне мудрым эльфом я не решилась: он знал, что делает, или так просто казалось. В любом случае, отчего-то я испытывала доверие к нему и к его действиям. Зачем он пошёл вперёд, вскоре стало ясно: оказавшись на нужном расстоянии, эльф напал первым. Он знал, что с такими спутниками, как мы, мимо засады незамеченными не пройти. Эльф стрелял метко, но ему не хотелось убивать, и он пускал стрелы в руки или плечи своих сородичей. Сам он от стрел увёртывался с редкой точностью и проворностью. Наверно, он был весьма хорошим воином, пока его не заточила в камеру.
Лисмус оттащил меня в сторону, ещё немного приблизив их к порталу, пока эльфы были заняты перестрелкой с Арсазаилом. И не только перестрелкой: они ещё и переговаривались на своём странном языке, явно на повышенных тонах.
— Мы не должны были отходить от него! — сердито и безнадёжно сказала я Лису.
Моё сердце рвалось на куски каждый раз, как происходило что-то, приближающее нас к ситуации, увиденной во сне. Прошло полтора месяца, а я могла живо представить себе тот сон, и он упорно продолжал сбываться, собираясь как мозаика, по кусочкам. Это было ужасно и отдавало неотвратимостью. А главное: всё из-за меня! Из-за того, что я возомнила, будто смогу спасти эльфа, и без меня не справятся! Но без меня бы справились замечательно, намного лучше, чем со мной: просто ускакали бы на лошадях к порталу, и были бы сейчас уже дома.
Лис совершенно не хотел признавать, что верит мне. Я видела и чувствовала, что он поверил, когда я опознала кованые ворота, но вида старался не подавать. Он заглянул в мои глаза, из которых вот-вот могли политься слёзы.
— Мы находились на открытом месте — нас бы уже застрелили… — неуверенно предположил он.
Какая чушь! Всё сошлось: мы промокли, мы видели эти проклятые ворота, эльфы, хоть и немногие, но опередили нас и теперь могли выстрелить в Лиса. Лично у меня сомнений не было, что кошмар мой сбудется. Я почувствовала, что по щекам текут слёзы: сон ничем не помог нам, мы всё равно оказались в ситуации, которую я так надеялась избежать. Лисмус судорожно сглотнул, не зная, чем и как утешить меня при том, что сам он уже всерьёз верил, что сейчас проходят последние минуты его жизни. Он знал, что я смогу вздохнуть спокойно только тогда, когда окажусь с ним, здоровым и невредимым, в нулевом подпространстве своей родной планеты. В том, что это всё-таки произойдёт, он очень сильно сомневался.
Подлые эльфы умело скрывались за деверьями, на ветвях и в кроне, и было даже неясно, откуда ждать опасность. Сколько их — тоже не угадать. Наверняка больше, чем стрел у Арсазаила.
С того момента, как я поняла, что Лис мне верит, чувства мои окончательно смешались в какое-то одно, напряжённо-тревожное, безысходное и страшное ощущение. я даже не представляла, что делать, чтобы изменить предначертанное: оставаться на месте или же бежать вперёд. Тогда, во сне, я смотрела только на Лиса, и потому не могла точно вспомнить место, где конкретно его убили.
Лисмус начал почти физически ощущать взгляд врага за секунды до того, как стрела со свистом пролетела мимо меня и вошла в его левое плечо с такой силой, что он пошатнулся и чуть не упал. Я пронзительно вскрикнула, понимая, что самое страшное началось. Лис зашипел от боли и посмотрел на меня ошарашено и виновато, словно ощутил, что это и его ошибка, что мы оказались здесь и сейчас.
Арсазаил заметил ранение товарища и, метнувшись к нам, сообщил:
— Нам надо пробраться к порталу. Моих стрел не хватит, чтобы обезвредить каждого эльфа, а мои сородичи только прибывают!
Я в который раз хотела напомнила, что нельзя им никуда двигаться с места, но снова выбора не было. Вернее, был, конечно. Выбор есть всегда, просто остальные варианты были уж совсем безнадёжные. Двигаться вперёд было необходимо, но вид торчащей из плеча Лиса стрелы оптимизма не добавлял.
— Надо вытащить стрелу, — оглядев окрасившуюся в багровый цвет рубашку Лиса, заметил эльф.
— Некогда, — отозвался Лисмус, который не хотел терять время.
Зря. Очень зря: вытащенная стрела хоть немного бы изменила виденную мной во сне картину. Но высказаться по этому поводу я не успела.
Арсазаил стал отходить к водопаду перебежками, прячась за стволами деревьев. Его ноги и руки были в нескольких местах рассечены прошедшими по касательной стрелами, но это не создавало для эльфа особенных трудностей — он по-прежнему оставался недосягаемой мишенью. Стрел у него осталось всего две или три, я не разглядела точно. Но теперь он не тратил их, а старался просто отвлекать эльфов на себя. К сожалению, их было слишком много, чтобы все они переключили внимание на него.
