– Она появилась у нас отеле с ведром живыхугрей, – вспоминал он. – И к нашему ужасу стала играть в любовь сэтими созданиями… глотать их и трахаться с ними.
– Ох, Ксавьера, – усмехнулась Инга, – этобыло невероятно. Она глубоко засовывала их в вагину, вытаскивала обратно,ласкала, облизывала головки и хвосты, а затем обернула их вокруг своего телатак, что была скрыта сплошной копошащейся массой скользких угрей. На следующийдень она их убивала и поедала.
Да, вот это блюдо!
– Каждый раз, когда эта девица получала свежую партиюугрей, – продолжала Инга, – она выступала в частном доме или насцене. Если людям хотелось посмотреть, как она занимается любовью с животными,они могли проехаться к ней на ферму! Она делала все, но номер с угрями был длянее самым любимым.
Я не очень была опечалена известием, что сейчас этойфокусницы не было в городе; она уехала в Стокгольм на съемки порнофильма. Сугрями, естественно. Но зрелища подобного рода не возбуждают меня. К тому жемне никогда не нравились дары моря.
После обеда (в конце которого были поданы сказочные датскиедесерты) Инга отвезла нас в «Клуб 25», невзрачно выглядящее, но пользующеесяуспехом секс-заведение.
В качестве пролога (или, как выражаются в театре, передподнятием занавеса) выступила пара лесбиянок, которая нагляднопродемонстрировала публике многочисленные способы мастурбации.
После них одна девица, полногрудая, чувственная красавица,засовывала себе вовнутрь самые невообразимые предметы: сначала одну свечу, азатем еще одиннадцать. Последнюю она зажгла, и я стала ожидать, не затянет ликто-нибудь песенку «Со счастливым днем рождения».
Потом в ход пошло все, что попадало под руку – вибраторы,огурцы, бананы, сигары. Одновременно свободной рукой она так молотила по своимгрудям, будто они были ее личными врагами и даже заставила помощницу связать ихузлом. Ее сценическое имя было «Мазохистка Мэйси».
Следующей была такая сценка: маленькая женщина (позднеевыяснилось, что она мужчина), одетая в кожаные штаны, лифчик «бикини» под цветштанам и высокие кожаные сапоги, вышла на подмостки и попросила публику принятьучастие в том, что будет происходить.
Она (он или оно) в конце концов продемонстрировала член, авыбранный из публики зритель стал сильно, почти до крови бить ее по заднице. Унас захватило дух, потому что трудно было представить, что это тощее маленькоесущество сможет вынести такое тяжелое наказание.
Я наблюдала представление без каких-либо сильных эмоций. Нокогда наступила очередь следующего (и последнего) номера, он по-настоящемузавел меня. До этого вся сексуальная возня на сцене выполнялась усталовыглядевшими скандинавскими блондинками и блондинами. Представление завершалпрелестный юноша с оливковым цветом кожи, великолепно сложенный, с длинными доплеч волосами. Он творил любовь с гибкой, длинноногой девушкой. Она обвиласьвокруг его тела ритмичными движениями, которые совпадали с тактами играющейгде-то за сценой музыки – «Героической» (эротической?) симфонией Бетховена.
Их вращения, изменяемые позы, изящные промежуточные движениявеликолепно сочетались с музыкой. То, что происходило на сцене, не было простотраханьем; это был сексуальный балет. Их тела двигались в такт с нарастающимтемпом музыки, набирали скорость по мере наступления финала, а при последнихзвуках этого музыкального шедевра юноша судорожно забился в оргазме.
Зрелище так завело меня, что нужно было что-то делать. Юношабуквально оросил всю сцену, и я поняла, что все это не было игрой, как частопрактикуется в подобных шоу. Этот юноша не притворялся. Он был сексуальныммузыкантом.
Я была так возбуждена, что не могла больше ждать. Он вышелиз-за кулис, хорошо одетый с каким-то отрешенным видом. Я приблизилась к нему ипрошептала по-английски:
– Это было великолепно, сэр. У вас что-нибудь осталосьдля меня на сегодняшний вечер?
Он вопросительно взглянул своими огромными карими глазами, итут я заметила в его облике что-то восточное. Во время представления я неочень-то обращала внимание на его лицо.
– Как вас зовут? – спросила я. – Откуда выродом? Могу сказать, что, благодаря вам, вечер не прошел для меня даром.
Я путалась в мыслях и словах. Со мной это случается, когда яочень возбуждена и не знаю, как поступить в данной ситуации.
– Меня зовут Рашид, – ответил он мягким низкимголосом.
– Так вы индиец? – спросила я. Он возмущеннопосмотрел на меня.
– Разве я похож на индийца? Я родом из ЗападногоПакистана! Конечно, я могу еще выступать сегодня вечером. И буду, – сказалон со странной усмешкой. – Но, к сожалению, не с вами. Мне нужно ехать напароме в Мальме для участия в еще одном секс-шоу.
Двужильный парень! Я спросила его, почему он так напряженноработает.
– Здесь, в Копенгагене, сейчас не очень много работы, амне нужны деньги. Но, возможно, мы встретимся на этой неделе. Вы здесь сродителями или друзьями?
– С друзьями, – ответила я.
– Не думаю, чтобы вашим друзьям еще раз захотелосьувидеть это шоу, но, возможно, вы не откажетесь проехаться со мной?
– Не думаю, что могу так внезапно бросить друзей.
– Безусловно. Я отлично понимаю вас.
– Хорошо, я спрошу… узнаю, как они собираются провестиостаток вечера.
Я подошла к Хендрику и Инге, которая оглядывала Рашида сболее, чем зрительским интересом, и объяснила, что, возможно, выкину номер иотправлюсь с Рашидом на гастроли в Швецию. Не возражают ли они?
– Отнюдь нет, – великодушно сказал Хендрик. –Развлекайся в свое удовольствие.
– И насладись этим прелестным юношей, – добавилаИнга, многозначительно подмигнув.
Рашид предупредил, что нужно торопиться на паром, но мыуспели вовремя и через двадцать минут пересекли пролив и находились уже вШвеции.
44. Лебединый танец
Как только паром пришвартовался в Мальме, мы бегомнаправились в театр, где должен был выступать Рашид. Мы успели туда как раз,чтобы присутствовать при примечательной любовной сцене, исполнителями которойбыли девушка и белоснежный лебедь с очень длинной шеей. Занавес открылся: насцене, на тахте, в застывшей позе лежала прекрасная девушка. Здесь же быллебедь, которого она вскоре начала ласкать, нежно прижимая его голову к своемуживоту и постепенно поднимая ее выше, к груди. Затем лебедь начал пощипывать ееза мочки ушей, как это делают любовники. Лебедь, естественно, не может целоватьклювом, но со стороны все это очень напоминало поцелуи.
Девушка был полностью одета. Внезапно она встала и с помощьюлебедя начала выполнять странный и обольстительный стриптиз, в ходе котороголебедь помогал ей снимать одну часть туалета за другой. Сначала она сняладлинные перчатки, и лебедь бережно взял их в клюв и отложил в сторону. Онарасстегнула платье и выступила из него; лебедь тоже отложил его в сторону.Затем она опустилась и легла на спину, а лебедь с быстротой и легкостьюопытного продавца нижнего дамского белья точным движением клюва снял с неебюстгальтер.
