– А если, не дай Бог, пожар?! – упиралась уважаемая Наталья Антоновна, хотя на самом деле ей очень хотелось, чтобы мама поскорее уехала и оставила ее распоряжаться в квартире.
Она смотрела все телесериалы подряд и не понимала, зачем ей вдобавок смотреть скучную жизнь собственных взрослых детей и внуков. Еще никто из них не оказался украденной в детстве дочерью миллионера и даже не отравил кого-нибудь из-за наследства. Они только отвлекали ее от событий на экране.
Поэтому когда кто-нибудь из соседей уезжал и просил Наталью Антоновну присмотреть за их квартирой, она эмигрировала к ним, как в свою любимую Санта Барбару, и целыми днями сидела у телевизора. Соседей это устраивало, потому что квартира оставалась под присмотром. Наталью Антоновну это устраивало, потому что ей никто не мешал. А ее семью это устраивало, потому что обыкновенным людям трудновато жить с обитательницей Санта Барбары. Но при всем том Наталья Антоновна любила, чтобы ее упрашивали.
Они с мамой дошли до комнаты Блинкова-младшего, а там на подоконнике, в цветочном ящике с землей, жил Митькин кролик. На человеческий взгляд это, конечно, неважное жилье. Но кролику нравилось. Он сам выбрал это место.
– Эт-то еще что такое? – обвиняющим тоном вопросила Санта Барбара, указывая на торчащие из норы длинные уши.
– Кролик, – сказал Блинков-младший.
– Вижу, что не таракан! Вы что же, и кролика на меня оставляете? Он же, наверное, не только ест! Он… – И Санта Барбара выпучила глаза, ужасаясь тому, что еще делают все живые организмы.
Тут Иван Сергеевич не выдержал.
– Оля, оставь ключи мне, и дело с концом, – сказал он. – Что я, цветы не смогу полить?!
– Мужчина. Он вам, пожалуй, польет, – дрогнувшим голосом заметила Санта Барбара.
– Конечно, надежды на него никакой. Начнет преступников ловить, а про дело забудет, – потешила пенсионеркино самолюбие мама. – Но что поделать, если вы заняты? Видно, придется…
– Так и быть, давайте сюда ключи, – торопливо перебила ее Санта Барбара. – Только своего кролика забирайте с собой. Я не собираюсь за ним выгребать!
– Куда же мы его возьмем? – изумилась мама. – Не в госпиталь же. А Олег вообще уезжает за границу. И Митьку не пустят в санаторий с кроликом.
– На вашем месте я бы его съела, – безжалостно отрезала Санта Барбара, кивнув на Блинкова-младшего, как будто собралась есть его, а не кролика. – Хотите, научу вас, как выделать шкурку?
Услышав про «заграницу», Блинков-младший понял все окончательно и решил, что пора и ему вступать в игру.
– Я ни в какой санаторий не поеду, – заявил он. – Останусь дома один, буду кролика кормить.
Мама ободряюще подмигнула ему – так держать, единственный сын! – и заквохтала:
– Митенька! Что ты говоришь! У тебя же больные нервы! Тебе надо подлечиться в санатории!
«Ага, нервы у меня больные», – сообразил Блинков-младший и решительно сел на пол.
– Не поеду-у! Здесь буду сидеть!! Знаю я! Она кролика слопает и скажет, что он сам убежал!
– Я думала, у вас воспитанный мальчик, а он хулиган какой-то! – буркнула Санта Барбара и поджала губы.
– Больной, – объяснил «доктор» Василенко. – Переходный возраст, нервная система не справляется.
– Митенька, Санта… То есть Наталья Антоновна не съест кролика! – кинулась поднимать единственного сына мама.
Блинков-младший отнял у нее руку, лег на пол и бережно ударился затылком о паркет.
– Она сама сказала, что съест! И шкурку выделает! Пускай она уходит!!
Пенсионерка часто-часто заморгала и стала наливаться краской.
– Мальчик совсем плох, – скорбным голосом сказал ей Василенко. – Уходите, не нужно доводить его до истерики.
– Да, Наталья Антоновна, вы уж извините, что так получилось, но мы лучше Ивана Сергеевича попросим помочь, – вздохнула мама. – Сами видите, какое у нас несчастье.
Блинков-младший для наглядности еще раз стукнулся о паркет.
– Мне зайти попозже? – со значением спросила Санта Барбара.
– Я все слышал! – завопил Блинков-младший. -Договариваетесь, как без меня кролика слопать!
Иван Сергеевич взял Санта Барбару под локоть и начал потихоньку выжимать ее в прихожую. Болонка у нее на руках залаяла и попыталась тяпнуть полковника.
– Она и волкодава своего на кролика натравит! – подлил масла в огонь Блинков-младший.
С пылающим лицом несчастная Санта Барбара выскочила из квартиры, напоследок хлопнув дверью.
– Неплохо для экспромта, – заметил Василенко, заперев за ней замок.
– Да чего там! Отлично запустили «дезу», – пробасил Иван Сергеевич.
.
Да, офицеры запустили дезинформацию через Санта Барбару. На языке контрразведчиков это называется использовать объект втемную. Объект, понятно – Санта Барбара. Она сегодня же насплетничает всем дворовым пенсионерам: дескать, контрразведчица из семьдесят пятой квартиры легла в госпиталь, ее муж опять в командировке, а сына они сплавили в санаторий (где он, понятно, научится курить и вообще будет неправильно воспитываться).
Теперь террористы пойдут по ложному следу.
У всех было веселое настроение. Только папа, который совсем не участвовал в обработке Санта Барбары, осуждающе заметил:
– Поиздевались над пожилым человеком. А ее вы спросили, хочет она проталкивать вашу «дезу» или нет?
Иван Сергеевич положил руку ему на плечо и сказал:
– В общем ты прав. Нехорошо, когда спецслужбы используют в своих играх людей, которые об этом даже не подозревают. Но подумай, Олег: сейчас, может быть, жизни твоей жены и твоего сына – на кончике языка этой Санта Барбары. Ваш адрес есть в справочной, в жэке и на телефонной станции, в поликлиниках, в паспортном столе, в Митькиной школе и мало ли где еще. Не сегодня-завтра террористы его узнают, если не знают уже сейчас. И тогда они начнут собирать информацию. К той же Санта Барбаре или к любой другой из дворовых сплетниц подойдет в парке пожилая женщина с такой же собачкой. Пока собачки обнюхиваются, Санта Барбара по простоте душевной выложит ей все, что знает о твоей семье. Так пускай она лучше расскажет то, что поможет контрразведке, чем то, что поможет террористам.
Глава VII. Тайный переезд через двор
Иван Сергеевич ушел минут через десять. Им с мамой и не нужно было много времени, чтобы обо всем договориться. Когда-то они служили вместе и научились понимать друг друга с полуслова.
Мужчины Блинковы, старший и младший, пошли в комнату к маме. Их вещи были уже собраны. Все знали, что прощаются надолго.
Когда прощаешься с любимым человеком, говоришь ему те же пустоватые слова, что и просто хорошему знакомому. «Ну, до свидания. Береги себя» и все такое. Только сердце щемит, но это нельзя выразить словами.
