Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
Домино, прежде чем уйти, бочком подобрался к Мати:
— Удачи тебе, приятель! Покажи им, каков ты!
Он подмигнул и умчался вдогонку за другими, высоко задрав полосатый хвост.
Мати было жаль, что Домино уходит.
— А теперь взбодрись, малыш! — мягко сказал Воробей.
Он повернул в сторону рыночной площади, и Мати шел рядом. Мати уже чуял присутствие других кошек. И когда они приблизились к дальней стороне пустой рыночной площади, он увидел их, усевшихся в круг в лунном свете. Некоторые забрались на прилавки, другие сидели на земле. Одна вскарабкалась на ветку дерева.
Мати боролся с желанием повернуться и убежать. Он приказал себе держаться храбро, но тут же заметил, что его хвост сам собой прижимается к боку. Мати приказал хвосту подняться, но тот не послушался.
Людей на рынке не было. Лишь вдалеке, у мусорных баков рядом с парком, какой-то старик в потрепанном пальто искал съестное. Его башмаки скрипели на битом стекле. Узловатые пальцы рылись в мусоре, выуживая пластиковые коробки с остатками лапши, холодную картошку в промасленной бумаге, недоеденную пиццу… А еще дальше на дороге гудело движение, и с другой стороны шоссе доносились приглушенные звуки музыки из ночного клуба; от этих звуков у Мати покалывало лапы.
По мере того как Воробей и Мати подходили ближе к кошкам, Мати стал понимать, что собрание при полной луне уже идет вовсю. На одном прилавке сидел сиамец с узкой мордочкой и вещал слегка гнусавым голосом:
— И я знаю, что кое-кто из вас скажет: пусть придет лето, а уж тогда разберемся, но я скажу — мы должны подготовиться! Всем известно, что крысы способны захватить наши дома, отобрать источники еды — просто одолеть нас количеством…
— Крыса мне не страшна! — крикнул кто-то из слушателей.
— Может, и так, а что ты скажешь о тридцати крысах? Или пятидесяти? Помните, их число вырастает в десять раз быстрее, чем кошка успевает привести в порядок свою шкурку!
Все согласно закивали и забормотали.
Воробей наклонился к Мати.
— Это Финк Дальновидный, Смотритель и Ловец Крыс, — прошептал он. — Отличный парень, но любит поговорить… — Воробей нетерпеливо фыркнул. — Пусть сначала крысы придут, — произнес он, ни к кому в особенности не обращаясь. — Мне и не нужно защищать от них мои запасы рыбки.
На прилавок рядом с Финком вскочил большой черный кот. Его бархатная шкурка поблескивала в лунном свете, мощный хвост хлестал из стороны в сторону, а резкие волны мускусного запаха окружали его, как невидимый плащ. Еще до того как кот заговорил, Мати понял: это и есть альфа-кот, вожак, чей запах он уловил раньше, днем. Он командовал здесь всеми кошачьими.
Воробей шепотом сообщил:
— А это, само собой, наш вожак Пирруп: вождь Пангур Храбрый, король наших мест. Таков его полный титул, но не трудись его произносить, вполне достаточно называть его Пангуром.
При последних словах Мати почувствовал огромное облегчение: полный титул показался ему слишком сложным, а порядок слов — странным. К тому же Мати уже устал и просто не смог запомнить даже титул Финка.
— Спасибо, Финк, что обратил на этот вопрос наше внимание, — заговорил Пангур. — Давайте вернемся к этому, когда вдоль берега реки зацветут нарциссы. Согласны?
Кошки хором замяукали.
Пангур кивнул.
— Кто-нибудь против?
Эти его слова были встречены полным молчанием.
— Хорошо, — решил красавец-кот. — Тогда перейдем к следующему пункту…
Собрание продолжалось, кошка за кошкой занимали место на прилавке. Мати заметил, что Воробей подавил зевок.
Сам Мати всматривался в толпу. И вдруг заметил Домино, Риа и Бинжакса, затаившихся в кустах на краю пустого рынка. Он тут же повернулся в сторону Пангура, чтобы Воробей не проследил за его взглядом.
— Похоже, больше важных дел нет? — спросил Пангур, оглядывая всех.
Его вопрос подразумевал отрицательный ответ. Мати посмотрел на Воробья, ожидая, что тот заговорит, но большой рыжий кот промолчал.
— Хорошо, — кивнул Пангур, взмахнув хвостом. — Спасибо вам за терпение. И теперь, коты шлюза Крессида, я закрываю собрание.
Все начали вставать, переходить с места на место, приглаживать усы, откашливаться. Мати почувствовал, как от их шкурок исходит возбуждение. И вот они запели в унисон, и это было кошачье завывание, подобного которому Мати никогда не слышал:
Рыжая крыса вторгается к нам, Что-то хватает и сразу бежит. Мягкое брюхо ее разорвем! Справедливость и месть, зуб за зуб! Если же кто-то вдруг нападет На кого-то из нас, на кошку Крессиды, Держитесь вместе, деритесь вместе! Вместе будьте всегда, ешьте и пойте, Мурлыкайте вместе, А если надо — падите вместе!
Право владения — это наш враг, Мы независимы от оков. Кошачья мудрость превыше всего, Мудрость кошки и хитрость ее. Держитесь вместе, деритесь вместе! Вместе будьте всегда, ешьте и пойте, Мурлыкайте вместе, А если надо — падите вместе!
И при этом — живите вечно!
Кошачий гимн завершился воем, мяуканьем и прыжками. Какой-то молодой рыжий в полоску принялся царапать булыжники, маленькая голубая стала скрести прилавок. Но постепенно все успокоились и собрались расходиться, мурлыкая. Воробья тоже захватил всеобщий дух, он довольно мурлыкал. Мати наблюдал за всем, широко раскрыв глаза. Только черный кот оставался сдержанным и лишь посматривал на свое племя. И вдруг его глаза пристально уставились на Мати, и тот сразу прижался к огромному боку Воробья.
— Гм… — проворчал Воробей. — Прости меня, Пирруп, вождь Пангур Храбрый, король… ну, в общем, у меня, то есть у нас, имеется одно дельце.
Пангур впился в них взглядом:
— Ты мог сказать это до того, как я закрыл собрание.
— Это верно, прости мою невоспитанность, — запинаясь, произнес Воробей.
Он явно не привык к подобным вещам.
— Прошу всех вернуться! Наберитесь терпения, собрание еще немного продолжится…
Те, кто уже хотел уйти, вернулись на свои места.
Воробей неохотно подошел к высокому прилавку, Мати тащился следом. Рыжий кот взобрался на соседний прилавок, пониже, и лишь потом с тяжелым вздохом и с явным усилием запрыгнул на высокий пьедестал, упав на него всем весом.
Мати услышал веселое мяуканье среди зрителей, и ему стало больно за Воробья. Однако самого Воробья это как будто совсем не задело.
— Иди сюда, — велел он Мати, и тот легко запрыгнул на прилавок.
Вокруг тут же воцарилась тишина. Мати почувствовал, как подул ветерок, шевеля его красно-коричневую шерстку. Пангур стоял на прилавке молча, на его морде ничего не отражалось, но его сильный хвост метался из стороны в сторону.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
