Совершенно особенную картину представляла собой плодородная область в Восточной Иордании — нынешний Хауран — и пограничные с ней участки полупустынных, заселенных арабскими племенами земель. В эпоху эллинизма эта область была полем колонизации. Здесь были основаны многочисленные греческие города, все они стали полувоенными урбанистическими центрами обширных земледельческих областей с населением, состоявшим из землевладельцев. Большинство этих городов возникло на месте старых поселений местных жителей. В период упадка царства Селевкидов здесь постепенно стали возвращаться к старым формам жизненного уклада; местные, полуэллинизированные цари возглавили общины. С началом римского господства в лизни этих земель началась новая эпоха. Как и во многих районах Малой Азии, римские императоры и здесь возложили дело цивилизации на просвещенных представителей греко-римского типа — на эллинизированных идумейцев Палестины, Ирода Великого и его наследников. Страбон и Иосиф Флавий оставили нам впечатляющие описания постепенной эллинизации плодородной полосы земли Трахонитиды. Эллинизация явилась плодом неустанных попыток колонизации этой территории благодаря поселению здесь крестьян-земледельцев и покорению издревле населявших ее пастухов и разбойников, в основном арабов. Главным образом это происходило после Иудейской войны и захвата Каменистой Аравии; римское правительство позаботилось о мире и безопасности Хаурана и прилегающих к нему земель, пригодных для возделывания, на месте старых караванных путей появились добротные римские дороги, на этих дорогах были основаны и обеспечены римской охраной жизненно важные пункты с источниками воды; и тогда в Восточной Иордании пробудилась новая жизнь. Старые города на пути караванов, оказавшись в центре оживленных торговых сношений, достигли богатства и процветания. Руины Востры, Герасы, Филадельфии и Канаты, а также многочисленных богатых деревень и сегодня являются свидетельствами того великолепия, каким отличались новые постройки, которые ни в чем не уступали самым лучшим зданиям в городах Палестины, основанных Иродом. Под защитой римских войск население страны окончательно вернулось к оседлому образу жизни и земледелию, и многие арабские племена стали жить уже не в шатрах, а в каменных домах и заниматься не скотоводством, а возделыванием зерновых. Конечно, часть племен по-прежнему оставалась верна старому кочевому образу жизни, однако грабить и разбойничать они перестали. «Оседлое население, — пишет Дюссо, — не опасавшееся более неожиданностей и освобожденное от тяжелой дани, которую они раньше должны были платить соседям-кочевникам, раздвинуло границы пустыни, используя всю пригодную для возделывания землю. Многочисленные деревни, от которых ныне остались лишь руины, служили приютом для разномастного населения, состоявшего из сирийцев и арабов. Они развернули оживленную торговлю с кочевниками, выращивали оливы, зерновые и виноград и занимались производством шерстяных тканей».[32]
Сотни надписей и многочисленные, весьма впечатляющие руины жилых и хозяйственных построек в деревнях свидетельствуют об этих процессах. То, что большинство надписей обнаружено в области сафаитов и что они написаны на сафаитском языке, доказывает сопротивление старых племен и упорство, с которым они отстаивали свою религию, обычаи и традиционные занятия. Однако общий облик страны все время менялся. В сравнительно крупных поселениях для местных божеств были возведены каменные здания храмов, соединенные с театрами; водоснабжение осуществлялось благодаря акведукам, которые пришли на смену старым колодцам; караван-сараи и рынки строились из прочного камня и становились центрами оживленной торговли; установления племен подверглись эллинизации и, после использования в них соответствующих греческих терминов, были признаны в качестве законов. Старое племя стало φυλή, прежний клан — κοινόν. Шейх теперь назывался πρόεδρος или προνοητής, στρατηγός, либо εθνάρχης. Крупные поселения («ώμαι) получили статус μητρο»ωμίαι, т. е. центров довольно крупного района, а некоторые из них получили даже статус городов, например Филиппополь при Филиппе Арабе. Каждая деревня имела свою землю, которая принадлежала жителям деревни, членам модернизированных племен.[33] Толчок ко всем этим переменам дали главным образом ветераны, урожденные арабы, отслужившие в войсках на чужбине и вернувшиеся в родные деревни. Они принесли с собой различные нововведения и новые бытовые привычки. С ними прибыли и многие иноземцы, они также поселились в арабских деревнях нового образца.[34]
