4
В том, что проблемы найдут свое решение, можно быть в значительной мере уверенным еще до того, как станет известно, каким образом они будут решены. Эта мысль стала в наши дни банальной. В 1966 г., когда пишутся эти строки, есть все основания быть уверенным в том, что человек сможет высадиться на Луне в течение ближайших пяти лет, хотя многие детали этой операции еще не разработаны. Не вызывает сомнения, что борьба с загрязнением воздуха и воды может вестись более эффективно ради тех, кто — к счастью или к несчастью — должен будет остаться на Земле. Неопределенность сохраняется в отношении того, как лучше всего сделать это. Вполне вероятно, что будут найдены средства для обеспечения безопасности и удобства в американских городах. Но еще остается решить, как добиться этого.
Если бы методы выполнения конкретных задач были полностью известны, то потребность в использовании систематизированных знаний была бы меньше, чем в том случае, когда эти методы еще не определены. А эта неопределенность ведет к тому, что возрастают необходимые издержки и время, причем иногда очень значительно. Неопределенность в отношении свойств металла, используемого для обшивки сверхзвукового самолета; вытекающая отсюда неопределенность в отношении правильного способа обработки и получения этого металла; обусловленная этим неопределенность в отношении вида и конструкции оборудования, нужного для его обработки, — все это может привести к резкому увеличению продолжительности времени и издержек, необходимых для того, чтобы получить самолет. Такой подход к решению проблем, предполагающий большие затраты времени и денег, является признанной отличительной чертой современного производства. Во всех современных экономических дискуссиях она фигурирует как «научные исследования и опытно-конструкторские разработки».
Как уже было сказано, необходимость планирования обусловливается длительным периодом времени, которое занимает процесс производства, крупными капиталовложениями, которые требуются для него, и строго целевым характером этих капиталовложений, предназначенных для выполнения конкретной задачи. Когда речь идет о новейшем оружии, все эти факторы — время, издержки и целевой характер оборудования — приобретают очень большое значение, и особенно в тех случаях (типичных для производства вооружений), когда сами конструкции недостаточно определенны и соответственно требуются дополнительные расходы на научные исследования и опытно-конструкторские разработки. При таких обстоятельствах планирование становится существенно важным и трудным делом. Важным — из-за времени, которого требует весь процесс, из-за средств, которые расходуются на эти цели, из-за множества возможных ошибок и тяжелых последствий, которые могут в результате возникнуть. Трудным — из-за того, что оно должно охватить большое количество сложных вариантов.
Одно из возможных в этой ситуации направлений действий состоит в том, чтобы возложить весь риск на государство. Оно может обеспечить или гарантировать рынок сбыта соответствующей продукции, либо возмещать фирмам расходы на научные разработки, если они увеличиваются сверх определенного уровня, либо, наконец, оплатить и предоставить в распоряжение фирм необходимые технические знания. Совершенно ясно, к чему ведет логика такого рассуждения. Процесс производства всегда влечет за собой планирование; на более высоких ступенях своего развития оно может выдвинуть такие проблемы, которые выходят за рамки возможностей отдельной промышленной фирмы. Потребности развития техники, а не идеология или политические интриги заставляют фирму искать помощи и защиты у государства. Такое следствие развития техники представляет немалый интерес, и мы к нему еще вернемся.
В исследовании сложного комплекса экономических изменений развитие техники, движимое ее внутренним импульсом, служит отправным пунктом всего анализа. Но техника не только вызывает изменения, она в свою очередь испытывает их воздействие. Обусловливая углубление специализации, она является также результатом специализации. Предопределяя необходимость более сложной организационной структуры, она является также ее результатом. Изменения, вызванные развитием техники, будут рассмотрены (в несколько измененной ради удобства изложения последовательности) в других главах. Сначала мы остановимся более подробно на том воздействии, которое оказывают на промышленное планирование такие факторы овременного производства, как время и капитал. Затем мы рассмотрим источники и роль капитала, значительные массы которого являются объектом промышленного планирования, а вслед за тем — роль специализированной рабочей силы и ее организации. Ко всем этим темам — планирование, специализация и организация — мы будем постоянно возвращаться на протяжении всей книги.
Глава III. Природа промышленного планирования
1
Вплоть до конца Второй мировой войны и вскоре после нее термин «планирование» имел известное хождение в Соединенных Штатах. Под этим термином имелась в виду разумная озабоченность тем, что может произойти в будущем, и подготовка мер с целью предупредить те нежелательные события, которых можно избежать. Точно так же как пользовались уважением те люди, которые разумно планировали свою жизнь, считались похвальными попытки эффективно планировать условия существования в масштабах города или района. Все были согласны с тем, что жить в разумно спланированном городе — это хорошо. В правительстве Соединенных Штатов имелось Управление планирования национальных ресурсов. Во время войны в Соединенных Штатах и в Англии планирование послевоенной политики стало достаточно развитой самостоятельной сферой деятельности, в нем видели своего рода залог того, что участники войны смогут быть полезными и в мирном труде.
Однако с наступлением холодной войны слово «планирование» приобрело идеологический привкус. В коммунистических странах не только была обобществлена собственность (что считалось маловероятным в Соединенных Штатах), но и осуществлялось планирование, что по тем или иным причинам казалось более опасным. Современные либералы, которые стремятся выражать свои мысли не столько ясно, сколько главным образом деликатно, избегают этого термина, а консерваторы попросту превратили его в ругательство. Для государственного служащего заслужить репутацию сторонника экономического планирования было не так страшно, как прослыть приверженцем коммунизма или человеком с извращенным воображением, но и это обвинение имело отрицательные последствия. Все, к чему приводило беспрепятственное функционирование рыночного механизма, находило поддержку и поощрение, и такая линия поведения диктовалась не только приверженностью идеалам свободы, но и репутацией человека смелых экономических идей.
С точки зрения потребностей экономики и политики Соединенных Штатов и других развитых промышленных стран подобное отношение к слову «планирование» вряд ли могло сложиться в более неподходящее время. Это произошло тогда, когда широкое применение современной техники и связанный с этим характер использования времени и капитала настоятельно диктовали развертывание планирования во всех промышленно развитых обществах. Теперь это осознали, и в самых различных кругах слово «планирование» снова становится в известной мере приличным.
Но все то, что принято считать несуществующим, нередко воспринимается как действительно несуществующее. В результате этого роль планирования в современном индустриальном обществе по-прежнему недооценивается. Помимо того, глубокий инстинкт консерваторов подсказывает им, что экономическое планирование неизбежно означает установление контроля над поведением индивидуума. Отрицание того, что у нас есть какое-либо планирование, помогло скрыть факт этого контроля даже от тех, кто поставлен под контроль.
