Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
– Он пьян, – сказала Анжелика матери, когда воскрешенец удалился настолько, что не мог уже их услышать.
– Пьян, даже когда без алкоголя в крови. Когнитивист не имеет ничего против. Мы располагаем полной архивацией.
– Зачем отцу этот Лазарь? Так уж необходимо держать его в собственном доме?
– С легкостью можешь спросить Джудаса, может он тебе ответит.
Случай не представился. Отец редко появлялся в Фарстоне, да и тогда она видела его лишь издали.
Зато Замойский был под рукой.
– Итак, память о каком прошлом вас так тяготит?
Анжелика ждала хотя бы малейшего изменения в выражении его лица: знака, что СИ позволила ему услышать вопрос.
Наконец, он искривил губы.
– Порой мне кажется… – начал он, с таким огромным трудом артикулируя слова, что даже наклонился невольно вперед, к стакану; в стакан вперил свой взгляд. – Порой…
– Что?
– Что нечто должно было случиться.
– И что же?
– Эти взгляды. Полужесты. Когда они думают, что я не вижу. Вы тоже. И Нина. Все. Корпоративные юристы. И остальные. А когда я подшофе, чуть более легкий, чуть более умный… тогда мне кажется, что это я – что именно я обладаю некоей тайной. Что я был… извлечен.
Он будто считывал фразу с поверхности алкоголя, слово за словом. Не расслаблял напряженных мышц; напрягся еще сильнее. Анжелика слушала его с растущим удивлением и – с чем-то вроде изумления.
Значит, не существует идеальных фильтров: отцензурированных слов Замойский не слышал, недозволенного не видел, но несмотря на все, что-то до него доходило – как-то – в атмосфере, в настроении момента, в ощутимом напряжении между собеседниками.
Он не мог знать, но – предчувствовал.
Малые шахматы с семинклюзией, подумала Анжелика, попивая сок. Вдали, меж гостями, она видела отца; тот как раз склонил ухо к губам мандарина. О чем они там говорят, отец и Император? Секреты Цивилизации на свадьбе моей сестры. Но такова правда, это не ее свадьба – мало кто пришел на нее ради самой Беатрис и Форри, большинство прибыло из-за Джудаса Макферсона. Ставлю ли я ему это в упрек? Она задумчиво заглянула в свой стакан, бессознательно копируя поведение Замойского. Злюсь ли на него? Нет, пожалуй, уже нет. Слишком банальная причина, чтобы обижаться на собственного отца. Она сделала еще глоток холодного сока.
Ну, значит, придется играть в шахматы с СИ. Она обратилась памятью к истории завоевания космоса в XXI веке.
– Где вы учились? В GLOM?
– Нет, я был из европейского контингента, – ответил он непроизвольно, не задумываясь.
– Брали женатых?
– Насколько знаю —
Гром прокатился в горячем воздухе, заталкивая в рот Замойскому непроизнесенные слова. Стакан упал с колена на землю. Оба, Анжелика и воскрешенец, вскочили на ноги, он – словно еще и протрезвел.
Все гости отреагировали схоже: нервная дрожь, миг неподвижности, потом взгляды в поисках источника звука. Разговоры упали до шепота. Продолжала играть музыка – скрипки, словно бы из Штрауса, но слишком резкие, без штраусовской плавности. Рах-рах-рах, рарарах, рах —
На газон ворвалась черная, словно эбен, женщина с пламенем над головой.
Была она обнажена, глаза кроваво-красные, ногти трупно-бледные. Мчалась огромными прыжками. Люди были ей по пояс. Язык пламени метровой высоты бил ввысь с ее безволосой головы, ослепительный плюмаж, меч чистой плазмы.
Гости смотрели, не двигаясь. На лицах погруженных в Плато стахсов Анжелика заметила судороги удивления, некоторые оглядывались вокруг, надеясь на интервенцию Императора при посредничестве инфа. Если такая и случилась, Анжелика, видимо, это пропустила. Не могла оторвать взгляда от женщины-огня.
Не только она. Сотни гостей, дюжины энстахсовых работников фирмы, нанятой для организации мероприятия – все, погруженные в странный ступор, таращились, как жуткая негритянка газельими прыжками преодолевает замковый двор, направляясь к – Анжелика перевела взгляд – прямо к Джудасу Макферсону!
На пути великанши стояло с десяток персон, но Анжелика не сомневалась. И не только она пришла к такому выводу. С дюжину наноматических манифестаций гостей кинулось наперерез черной спринтерке. Поскольку к этому обязывал протокол, они были в своих гуманоидных образах, медлительными и неуклюжими сравнительно с негритянкой: ни побежать быстрее человека, ни ударить сильнее, ни выжить от того, от чего не выжил бы человек.
Гонка длилась всего несколько секунд, слишком быстро стало очевидным, кто имеет, а кто не имеет шансов ее догнать. Осталось четыре манифестации, способных преградить ей дорогу.
И тогда произошло кое-что странное – Анжелика даже моргнула, в первый миг не поверив глазам, – поскольку женщина-огонь, в прыжке, совершенно не замедляясь, раздвоилась.
А долей секунды позже – раздвоилась снова: уже четыре живых факела бежали к хозяину.
После подобного разрежения наноматической манифестации (а ни у кого уже не было сомнения в природе происходящего), отдельные ее копии некоторое время будут относительно ослабленными из-за опоры на неполные связи. Одновременно, свободная мультипликация доказывала, что бегущая негритянка совершенно игнорирует протокол. А если так, ограниченные его запретами наноматы не имеют ни малейшего шанса – поэтому все четверо самозваных героев остановились, пропуская огненный квартет. Нет такой игры, в которой честный игрок выигрывает у обманщика, игнорирующего любые правила.
Анжелика смотрела на отца. Несмотря на расстояние, она видела все отчетливо.
Тому оставались секунды. Он не убегал. Что-то говорил мандарину. Мандарин всем своим видом выказывал раскаяние Императора: упал на колени, бил челом перед Джудасом.
Джудас отдал кельнеру бокал, снял очки и глубоко вздохнул. Потом что-то сказал жене, и Анжелика тогда увидела над плечом матери спокойное лицо отца.
Смогла прочитать слова по экономным движениям его губ:
– Живописное покушение, ничего не скажешь, постарались.
У нее перехватило горло. Анжелика поняла то, что он хотел объяснить ей под черным небом Африки. По сути, все мы влюбляемся лишь в самих себя.
Надеюсь, что ты архивировался с памятью о тех трех днях в Пурмагезе.
Лишь бы это случилось быстро и безболезненно.
Первая из женщин-огней добежала до Джудаса, схватила его двумя руками и разорвала в клочья. Гости смотрели с интересом. Мясо и кровь с мокрым звуком разлетелись на несколько метров во все стороны. Когда-то Анжелика видела, как две львицы рвут антилопу. Та была их пищей, поэтому они вели себя куда гигиеничней.
Мандарин взорвался рассеянным облаком наноматической взвеси, и в этом образе бросился на убийцу. Объял ее высоким вихрем инфа; они исчезли за завесой пыли.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
