Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
Буянов вернулся через минуту. Он подошел к столу и селнапротив Мамуки.
— Она обещала помочь, — коротко сообщил он режиссеру.
— Да? — удивился Погорельский. — Я не ожидал от нее такойпрыти. На съемках она постоянно проявляет свой характер. А как Катя?
— Ей плохо. Она лежит на кровати — кажется, заснула.
— Слава Богу! В таком возрасте истерики обычное дело.Говорят, что у женщины тридцать лет — самый критический возраст. А ей, кажется,двадцать восемь. Может, из-за того, что она до сих пор не вышла замуж?
— Не знаю. — Буянову был явно неприятен этот разговор.
Алтынбай поднялся. Ему было скучно смотреть на мелькавшиезвездолеты.
Свою газету он, очевидно, уже прочел. Ни слова не говоря, онпошел к лестнице.
— Куда вы идете? — спросил Мамука, сдавая карты.
— К себе, — ответил Алтынбай. У него был низкий голос.
— В вашей спальне лежит повар, — пояснил Мамука. — Мыпронесли его в первую комнату, которая была справа от лестницы. Мехти сказалнам, что это ваша.
— Ничего, — успокоил Алтынбай, — рядом комната Олега. Яполежу там.
Рахман-ака отдал свою спальню актерам. Ничего страшного. Ятолько заберу свою книгу, Дронго удивленно поднял бровь. Интересно, какуюименно книгу читает этот малоразговорчивый человек, похожий на борца?
— Только возвращайтесь! — крикнул Мамука. — Мы будем вместеужинать.
Алтынбай кивнул в знак согласия. Игроки продолжали с азартомсражаться в карты, в соседней комнате громко бросали кости Усманов и Шарай.Дронго смотрел в экран телевизора. В отличие от остальных ему нравился фильмЛукаса как некая игра, у которой были свои правила. Дронго всегда любилфантастику, и особенно американских мастеров этого жанра второй половины века,а фантастический фильм Лукаса был некой пародийной компиляцией многих подобныхпроизведений. Так продолжалось около пятнадцати минут, пока вниз не спустиласьНани.
— Скоро ужин будет готов, мы уже почти закончили, — сказалаона, обращаясь к мужу, — но у нашего повара сильный жар. Я боюсь за него. Иничем не могу ему помочь. Людмила все время дежурит у его кровати.
— Мы можем что-нибудь сделать? — спросил Мамука.
— Нет, — ответила Нани, — нужно болеутоляющее. Он началприходить в себя. А здесь самое сильное лекарство — это солпадеин. Его явнонедостаточно.
— И что вы предлагаете? — спросил Вейдеманис.
— Спиртное, — пояснила Нани. — Это должно на негоподействовать. Нужно дать ему выпить. Может быть, он выпьет и снова заснет.Хотя бы до прихода врачей. Но нам неудобно предлагать ему подобное «лекарство».
— Я пойду с тобой, — сказал Мамука. — На кухне естьспиртное?
— Очень много, — кивнула жена, — запасов хватит на несколькодней для всех желающих. Даже грузинское вино есть.
— Превосходно! — обрадовался Мамука. — Значит, будет не такскучно ждать. Я сейчас вернусь, — обратился к остальным мужчинам, вышел из-застола и направился к лестнице за супругой.
Дронго поднялся следом за ним. Подумав немного, он подошел кбильярдной, деликатно покашлял, перед тем как войти, и толкнул дверь, котораясначала не поддалась. Он толкнул ее снова и затем постучал.
— Войдите! — крикнул Усманов. — Дверь открыта! Толкнитесильнее. Она заедает.
Дронго толкнул сильнее. Дверь открылась. Усманов сиделспиной к ней. Он обернулся и улыбнулся:
— Эти двери давно нужно менять. Кажется, здесь и окнопротекает.
Ничего страшного, но неприятно. А дверь мы прикрыли потому,что оттуда сильно дует. Наши картежники еще играют?
— Играют, — кивнул Дронго. Он заметил у кармана Шараянебольшое пятно.
— Осторожнее, — предупредил Дронго, — у вас пятно на брюках.
— Когда нес чай, немного пролил, — улыбнулся Шарай.
Он взял кости в руки и посмотрел на Дронго, очевидно ожидая,что тот либо выйдет, либо присоединится к ним. Он чуть помедлил и бросил кости.Дронго взглянул на результат.
Две четверки. Шарай посмотрел на Усманова. Тот обернулся кДронго:
— Вы хотите сыграть?
— Нет, — улыбнулся Дронго, — спасибо, не хочу. Он повернулсяи вышел из комнаты, прикрывая за собой дверь. В гостиной работал телевизор, асидевшие за столом Вейдеманис, Погорельский и Буянов ждали Мамуку Сахвадзе,который уже спускался сверху по лестнице.
— Все в порядке, — радостно сообщил он. — Я уговорил Гасанавыпить два стакана неразбавленного виски. Ему даже можно делать операцию послетакой порции, и он ничего не почувствует.
: Мамука прошел мимо Дронго и сел за стол, собирая колодукарт со стола.
Дронго повернулся и пошел к лестнице. Он медленно поднялсяна второй этаж.
Послышался какой-то шум. Дронго прошел в конец коридора, гдебыл выход на веранду. Около двери стоял Отари, который разместил здесь своюкартину.
Светильник находился прямо над картиной.
— Вам здесь удобно работать? — спросил Дронго. Он взглянулна ботинки художника. Они были мокрые.
— Я иногда выхожу на веранду, — признался Отари. — Менятакая погода вдохновляет.
Дронго взглянул на картину. Отари работал, используя композициисимволистов. Вероятно, художник не был реалистом. На темном фоне картиныпересекавшиеся линии, очевидно, символизировали дождь, а размазанные фигурывнизу напоминали распластанных по земле людей и животных.
— У вас мрачная картина, — заметил Дронго.
— Жизнь вообще мрачная штука, — сказал Отари. — Разве вы ненаходите?
— Нет, — ответил Дронго. — Мне так не кажется. Он повернулсяи пошел обратно. Дошел до кухни, заглянув в нее. К его удивлению, Толдинастояла у плиты. Дронго невольно сделал шаг вперед. Актриса обернулась.
— Это вы? — произнес Дронго.
— Думаете, что я не умею готовить? — с вызовом спросилаТолдина.
— Нет. Но мне казалось, что актрисы вашего ранга несколькоизбалованны. Очевидно, это не слишком умное мнение, которое распространено охороших актрисах. Считается, что они не могут быть хорошими хозяйками.
— Вы изменили свое мнение? — улыбнулась она.
— Теперь да, — кивнул он. — Как ваша подруга?
— Плохо, — призналась Толдина. — Она в таком подавленномсостоянии.
Непонятное чувство страха и депрессии. Может быть, погодатак действует на ее нервы? Она, правда, заснула, но я беспокоюсь за нее, Втаком состоянии я ее никогда не видела.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
