Какие бы взгляды ни имел Аменхотеп III относительно Амона и его культа, они никак не влияли на его публичное поклонение этому божеству. Этот факт подтверждается строительством в Луксоре и дарами, которые он делал храмам и жрецам Амона по всей стране. Но кроме Амона он поклонялся и другим египетским богам, поскольку построил на Элефантине храм Хнума, очень древнего бога района Первого порога. А чтобы увековечить свою победу над нубийцами на пятом году своего правления, он построил большой храм в Сульбе, в Египетском Судане, названный Хетт-ка-эм-Маат. Он посвятил его отцу Амону, повелителю тронов и двух земель, Хнуму и его собственному образу, живущему на земле, Нимаатра. На барельефе, опубликованном Лепсиусом, мы видим, что он предстает как повелитель Та-Кенсет.
На некоторых настенных изображениях он показан приносящим дары Амону-Ра, Хнуму и другим богам, причем его часто сопровождает супруга — Тия. В Саденге он построил храм Тии, как богине Судана.
В Египте при тех или иных политических обстоятельствах не запрещалось поклонение древним богам страны, а то, что высшая знать делала это открыто, следует из стелы из серого гранита архитекторов Гера и Сути, хранящейся в Британском музее. Стела выполнена в форме двери гробницы, имеет ровный карниз и приподнятые края. В верхней части центральной панели расположены два утчата — глаза Солнца и Луны и крылатый диск, а внизу — фигуры Осириса и Анубиса. Фигуры архитекторов и их жен сгладились.
В надписи над панелью Гер молит:
1. Хатхор из Фив, владычицу богинь, позволить ему появиться перед богом;
2. Хонсу дать ему все хорошие сладости и приятные вещи;
3. Хатхор из Фив принять их в храмах.
Сути просит:
1. Амона-Ра дать ему загробной пищи в Гермонтисе;
2. Мут дать ему все хорошие вещи;
3. Хатхор, владычицу кладбища, дать ему красивую жизнь и удовольствия на земле.
На правой стороне панели Гер просит:
1. Ра-Гарахути, властителя небес, позволить ему видеть Атона и смотреть на луну, как он делал это на земле;
2. Анпу (Анубиса) дать ему красивые похороны в глубокой старости и место последнего упокоения в западной части Фив;
3. Божественную царицу Нефертари даровать ему сладкое дыхание северного ветра, прохладу и вино, а также открыть доступ к богу.
На левой стороне панели Сути молит:
1. Осириса, повелителя вечности, дать ему лепешки и подношения в присутствии Уннефера;
2. Сокара, повелителя мертвых, позволить ему входить и выходить из подземного мира без препятствий душе, по желанию;
3. Исиду, великую мать богов, даровать ему силу для свободного перемещения по Пеке (в районе Абидоса) с позволения великого бога.
Итак, мы имеем двух высоких должностных лиц, один из которых надзирал за работами в храме Карнака, другой — в храме Луксора, то есть людей культурных и образованных, моливших о благосклонности, помощи и внимании Хатхор города, Хатхор кладбищ, Мут, супругу Амона, Хонсу, сына Амона и Мут, древнего солнечного бога Ра-Гарахути, Анпу, божество загробного мира, Нефертари, божественную царицу Амазиса I, Осириса, бога и судью мертвых, его супругу Исиду и древнего бога подземного мира, особенно почитавшегося в Мемфисе, Сокара. Амон не упоминается среди этих древних богов, богов, в чьи руки Гер и Сути были готовы вручить свои души после смерти. Но Амон был великим божеством их города, которому они были обязаны работой и хлебом насущным, и они признали его могущество в гимне, высеченном на панели из похоронной стелы. Важность этого гимна весьма велика, поскольку стела датирована в строке 15 упоминанием имени царя, которому они служили, Аменхотепа III. Гимн очень короток, состоит только из восьми строк и почти не дает информации об Амоне. В первых строках говорится, что это гимн Амону, когда он поднимается, как Гарахути, иначе говоря, он обращен к Амону, как к богу солнца. Он с таким же успехом мог быть обращен к Ра, Гору или любому другому богу солнца.
Писатель называет бога «ежедневной красой, которая никогда не забывает появляться», и отождествляет его с Хепри (Хепером) — древним и весьма могущественным богом творения. Его лучи, которые ударяют в лицо, нельзя оценить, и даже яркий и сияющий металл, называемый чам, своим великолепием не может сравниться с его прекрасным ликом. Завершающие части на пирамидионах обелисков были сделаны из металла чам, и их сияние можно было видеть на много километров вокруг. В третьей строке сказано, что Амон был ptah-tu, то есть он был задуман, как задумывается предмет, или нарисован рисовальщиком. Очевидно, правильное толкование этого слова заключается в том, что Амон сам создал свою форму. Далее бог «покрыл пластинами свои члены», иными словами, сделал их такими, чтобы они имели вид пластин из металла чам. За этим утверждением идут слова: он дает рождение, но сам не был рожден: только один в своих чертах, качествах, могуществе и действиях.
Так мы узнаем, что Амон, как Хепри, был сам «задуман», сам сотворен и существовал в форме, которая никогда не была рождена, как рождаются обычные создания. Он был одинок, без равных себе или спутников, или «коллег». Далее писатель касается продолжительности существования бога, идущего сквозь вечность и следующего по дорогам миллионы лет. Его великолепие есть великолепие небес, и, хотя «все люди видят его прохождение, он скрыт от их лиц» (в своем качестве «скрытого, тайного» божества). Он путешествует по небесным водам на большие расстояния каждый день. Его работа никогда не прекращается.
Каждый видит его и никогда не перестает это делать. Когда он садится, он восходит над обитателями Туата, и его лучи находят дорогу в глаза [мертвых] (?). Когда он садится на западном горизонте, люди засыпают и становятся недвижимыми, словно мертвые. Этими словами завершается гимн Амону.
