Вслух же она произнесла:
— Я всегда знала, что могу полагаться на ваше доброе отношение к нам…
— Расскажите мне, пожалуйста, о Таниной подруге, — попросил герцог. — Она тоже довольно хорошенькая. Вы возьмете ее с собой в Лондон?
Он намеренно произнес эти слова как можно равнодушнее.
— Бедная Зоя! — ответила княгиня. — Мне ее очень жаль! Не ее вина, что все сложилось именно так.
— Что вы имеете в виду? — Герцог надеялся, что княгиня не заметит, насколько живо интересует его история Зои.
— Ах, я совсем забыла сказать вам, кто такая Зоя, — заметила княгиня.
— И кто же она?
— Дочь Пьера Баллона.
Герцог не сразу вспомнил, где он слышал это имя.
Потом он воскликнул:
— Вы имеете в виду знаменитого дирижера?
— Именно, — подтвердила княгиня. — В музыкальном мире существует только один Баллон. Сейчас он занимает исключительное положение.
— Я был в прошлом году на концерте в Лондоне, где он дирижировал, — сказал герцог. — И еще очень давно, будучи мальчиком, я слышал его в Париже. Полагаю, на сегодняшний день он величайший дирижер в мире. Кроме того, я считаю, что он пишет превосходную музыку.
Теперь герцог понял, почему его так захватила музыка, под которую танцевала Зоя. Эта музыка вызвала у него такие необычные чувства!
— Не знал, что у Баллона есть семья, — добавил он.
— Вам, разумеется, известна его история, — предположила княгиня.
— На самом деле я ничего о нем не знаю, — возразил герцог. — Я просто восхищался его искусством, но никогда не думал о нем как о человеке.
— Ну тогда я расскажу вам о нем.
Герцог подумал, что княгиня, будучи заядлой сплетницей, с удовольствием расскажет ему о том, о чем он до сих пор не знал.
— Женой Пьера Баллона была Наталья Стровольекая, — начала свой рассказ княгиня.
Как она и ожидала, герцог был удивлен ее сообщением.
— Стровольская! — воскликнул он.
Герцог знал, что семейство Стровольских, одно из самых именитых в России, очень гордится своими связями с царским родом.
Куда бы ни отправился царь, его всегда сопровождал кто-нибудь из семьи Стровольских, и не только по долгу службы при дворе, но и по праву рождения, потому что в их жилах текла царская кровь.
Стровольские были настолько горды, настолько царственны, что иногда в шутку говорили, будто в один прекрасный день царь проснется, а на его троне уже сидит кто-нибудь из Стровольских.
И без объяснений княгини герцогу было ясно, что Стровольские даже мысли не допускали о браке дочери с каким-то французским дирижером, пусть и очень знаменитым.
— Как же это могло случиться? — спросил он.
Герцог понимал, что княгиня только и ждет этого вопроса, чтобы начать свой рассказ.
— Вы, конечно, помните, что Екатерину II посадил на российский трон Григорий Орлов.
— Да, конечно, — подтвердил герцог.
Князь Орлов, как он знал, являлся частью русской истории.
Он был очень хорош собой и чрезвычайно честолюбив. В 1762 году вся Европа с удивлением узнала, что в результате его интриг немецкая принцесса из маленького княжества отобрала российскую корону у своего мужа — царя Петра III. Герцог слышал, что ее называли «не только убийцей, но и узурпатором, не только узурпатором, но и развратной девкой».
Отец герцога, который бывал в то время в России, часто рассказывал сыну, что гордая императрица полностью подчиняется своему любовнику Орлову.
— Думаю, парень ее поколачивает, — говорил старый герцог. — Но она его страстно любит. Никогда не доводилось мне видеть таких подарков, какими она осыпает своего любовника.
Теперь герцог вспомнил, как отец описывал костюм графа Орлова, украшенный бриллиантами на миллион фунтов стерлингов. Отец рассказывал и о приеме, на котором на десерт подали драгоценности на два миллиона фунтов стерлингов.
— Через десять лет после коронации, — снова заговорила княгиня, — императрица решила избавиться от своего любовника.
Герцог улыбнулся.
— Потому что он вступил в связь с княгиней Голицыной?
— Совершенно верно! — подтвердила княгиня. — Но ни императрица, ни кто-либо другой не знали, что короткое время он был страстно влюблен в юную княжну Полину Стровольскую!
— Не может быть! — воскликнул герцог.
— Как бы там ни было, вы можете себе представить ужас родителей, когда они узнали, что их самая красивая и обожаемая дочь ждет ребенка! — Княгиня сделала весьма красноречивый жест и продолжала:
— Князь был хитрым и, разумеется, очень могущественным человеком. Лишь очень немногие самые близкие люди знали об этой неприятной и, с их точки зрения, ужасной ситуации. Это было не только унизительно для них, но и опасно. Можете представить себе, что бы произошло, узнай императрица об этом скандальном происшествии.
— И как же они поступили? — спросил герцог.
— Полину отправили в Австрию к друзьям семьи Стровольских. Вы ведь знаете, что у меня там тоже есть родственники. Вот откуда мне известна эта печальная история, — ответила княгиня. — Ребенок родился в Австрии. Девочку назвали Наташей.
Герцог с большим вниманием слушал рассказ княгини.
— Через год Полина с ребенком вернулась в Россию. Стровольские признали ребенка и рассказывали всем, что Полина была замужем за своим дальним родственником, который умер в Вене.
— И им поверили? — удивился герцог.
— Конечно! — подтвердила княгиня. — Никто не посмел бы возразить князю Стровольскому.
— Что же случилось потом?
— Наташа воспитывалась в семье Стровольских. Полина вышла замуж за одного из кузенов моего мужа и умерла при родах. Граф Орлов так и остался ее единственной любовью. Кроме него, она никого не любила по-настоящему.
— По-моему, императрица потом снова приблизила к себе Орлова. Разве не так? — спросил герцог.
— Она всегда говорила: «Я ни дня не могу прожить без любви». Екатерине всегда недоставало Орлова как любовника. Когда он вернулся к императрице, она осыпала его подарками, подарила ему шесть тысяч крепостных, положила жалованье в сто пятьдесят тысяч рублей, и бог его знает, что еще.
— Если не ошибаюсь, он тоже сделал ей необыкновенный подарок?
— Необыкновенно редкий бриллиант, — ответила княгиня. — Он обошелся ему в четыреста шестьдесят тысяч рублей. Это самый красивый драгоценный камень в мире!
Герцог быстро подсчитал в уме, что во времена правления Екатерины пять рублей равнялись одному английскому фунту, и, значит, прощение обошлось Орлову достаточно дорого.
