Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Прикрепляю поводок к ошейнику Говарда, выхожу на дорожку, ведущую к парковке. С горы течет речушка, скрывается под мостом и выбегает на пляж, растекаясь серебром по песку. На скалистом берегу в траве запутались пластиковые пакеты, валяется перевернутая тележка из супермаркета. Трое мальчишек, побросав велосипеды, швыряют в нее камешки. Местные? Я перехожу мостик, направляюсь к выстроившимся в ряд магазинам. Возле «Спара» топчутся две мамочки с кучей детишек. Отдыхающих видно сразу, они одеты в лыжные куртки из гусиного пуха с меховой оторочкой. Местные ребятишки на великах – в одних футболках. Женщины читают потрепанное объявление на двери магазина: пропал человек.
– Господи, представляешь, каково это? – потрясенно шепчет та, что выше ростом. – Жить и не знать, что с ним случилось! Искать его повсюду…
– Немыслимо! – восклицает вторая. Она кладет руки на плечи маленького мальчика, который пытается пролезть под штендер с рекламой мороженого «Уоллз», и тихо спрашивает: – Думаешь, он погиб?
Я собиралась кое-что купить, но женщины загораживают вход. Я отворачиваюсь и делаю вид, что любуюсь пейзажем. Рядом магазинчик для серферов, над ним кафе-бар. Поддавшись минутному порыву, я поднимаюсь по ступенькам, Говард взбирается следом.
На балконе пока слишком холодно. Белые пластиковые стулья составлены в стопку, полосатые зонтики сложены. Толкаю дверь, вхожу в шумный зал. В основном здесь собрались люди семейные, сидят маленькими и большими группками, некоторые столики сдвинуты. Помещение просторное, без перегородок, небесно-голубые стены, выбеленное дерево, фигурки чаек на палочках – тот самый типично морской декор, от которого Зака тошнило. Пахнет пивом и прогорклым маслом. Дети пьют горячий шоколад. Заливается плачем младенец.
Я сажусь в баре спиной к залу и заказываю кофе. Надо бы поесть, только не хочется. Молоденькая официантка приносит миску воды для Говарда и опускается на корточки, чтобы его погладить. Она из Литвы, поясняет девушка, родители живут на ферме и держат много собак. Во время беседы она склоняет голову набок, на бледном измученном лице непередаваемое выражение. Так иногда смотрят школьники – одновременно искренние и ранимые. Ее хочется обнять. Мы разговариваем недолго, потому что появляется владелец кафе, официантка хватает стопку меню и бежит сломя голову.
Пытаюсь вспомнить, как зовут владельца. Кумон? Имя странное. Когда Зак приезжал сюда писать, они общались, пили виски, играли в покер.
Заметил меня. Проводит руками по седеющим кудрям, непроизвольно поправляет бледно-голубой свитер. Мы оба не прочь притвориться, что не увидели друг друга, но уже поздно. В его глазах поволока, за которой он пытается скрыть панику. За последний год мне часто приходилось видеть этот взгляд. Я улыбаюсь, потому что хотя люди ждут от меня печали, от улыбки им становится легче.
– Детка! – Он склоняется на барную стойку, почесывая эспаньолку. Вряд ли он помнит, как меня зовут. – Как жизнь? Как сама?
– Хорошо.
Он смотрит на меня и слабо кивает головой.
– Кулон! – окликают его новые посетители.
Раздаются громкие голоса, входит большая компания. Я бросаю взгляд через плечо и быстро отворачиваюсь. Алан Мерфи, член парламента. Его жена Виктория – подруга юности Зака, с которой он проводил лето в Брайтоне. Кажется, они живут в Винчестере, здесь у них загородный дом. Он – восходящая звезда партии консерваторов, она – экономист-аналитик, тоже личность известная. Местные знаменитости, причем не из последних – по их собственному мнению. Зак терпеть не мог Мерфи, поэтому перестал общаться с Викторией; впрочем, однажды мы столкнулись с ними на прогулке по мысу Требетерик. Хотя Зак меня представил, вряд ли Мерфи вспомнит.
– Кулон! – надсаживает голос член парламента. – Как твои дела, старый черт?!
Ну да, Кулон, а не Кумон. Он приветственно машет левой рукой. Отворачивается, и выражение его лица меняется.
– Елена, передвинь столики! Поставь эти два рядом. – Он оборачивается ко мне. – Бедняга Закамундо!
– Да уж.
Кулон качает головой:
– Черт, я по нему скучаю.
– Да уж, – повторяю я.
– Представляешь, сукин сын задолжал мне за ту последнюю игру, прямо перед…
– Он должен вам денег? Боже, я непременно верну…
– Нет-нет! Ерунда! – Он хлопает по стойке, вздыхает с облегчением. С вдовой друга общаться нелегко, но ему удалось выйти из затруднительного положения с помощью щедрого жеста. – Пустяки, забудь!
Я делаю вид, что читаю разложенные на стойке газеты. Хотя вокруг члена парламента Алана Мерфи уже стоит несколько человек, он разговаривает нарочито громко, пытаясь привлечь всеобщее внимание и получить больше слушателей. Заняв пост министра культуры, СМИ и спорта, он стал темой частых обсуждений в нашей учительской. Сэм Уэлхем утверждает, что Мерфи намеренно изображает шута, на деле же он человек совершенно беспринципный. Пегги его обожает, по крайней мере того политика, которого он корчит из себя в телешоу «У меня для вас новость» – сплошное самовосхваление и нахальство. Говорят, он воплощает новую тенденцию в политике – возвращение ярких личностей. Зак называл его надутым петухом. Интересно, что бы он сказал сейчас, видя, как Мерфи обрабатывает посетителей кафе, распушив перья?..
– Надолго приехал? Да здесь просто рай!
Трудно от него отвлечься. К Говарду подходят две девочки, начинают его гладить и нежно ворковать, треплют пса за уши. Я откладываю газету. Голоса кажутся знакомыми. Угги, леггинсы, длинные светлые волосы. Они из Лондона, учатся в средней школе Уэндл. Элли и Грейс Сэмюэлс, близняшки из седьмого класса.
Элли поднимает взгляд.
– Мисс Картер! – радостно вскрикивает она.
– Здравствуйте, девочки. Как отдыхаете?
За нами наблюдает полная женщина в огромном вязаном свитере и в очках, из свиты Мерфи. Она поднимается и быстро идет через весь зал к нам, ловко протискиваясь между стульями.
– Уф! – морщится она. – Извините. Не зря Брайтон называют «Южной столицей»! Это какой-то кошмар – стоило ехать в такую даль, чтобы повсюду натыкаться на ребят из школы!
– Ничего страшного, – отвечаю я. – Они такие милые.
– Я всегда говорю дочкам: встретишь учителя – сделай вид, что не узнала.
– Ну что вы, я отношусь к этому вполне спокойно.
Она заправляет волосы за уши.
– Мы живем с родителями в Пэдстоу, сюда приехали погулять с друзьями. – Она неловко кивает в сторону Мерфи, опасаясь, что я подумаю, будто она хвастается связями. – Алан учился с моим мужем в школе. А у вас вроде бы здесь был загородный дом?
– У покойного мужа. Так, небольшое бунгало. Он приезжал сюда писать картины. Я решила выставить дом на продажу.
Она слегка краснеет.
– Я знала, что ваш муж погиб, просто забыла. Примите мои соболезнования!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
