Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
Императорский двор, насчитывающий тысячи чиновников, евнухов, гвардейцев, наложниц гарема, императорской родни и жен, составлял маленькое государство в государстве с собственным управлением, законами, судом и финансами. Нейуфу, или Департамент императорского двора, состоящий из большого штата министров и мандаринов, подразделялся на семь ведомств. Третье церемониальное ведомство, к которому было причислено также определенное число евнухов, отвечало за порядок в гареме, составляло свиты и почетные стражи для императорских выходов, поддерживало порядок при торжественных приемах и на празднествах.
При императорском дворе имелась целая когорта девушек, которые должны были обслуживать маленького принца, сына императора. Сразу после его рождения принцу полагалось ровно сорок нянек, среди которых было восемь кормилиц, восемь надзирательниц, поварихи, швеи, фонарщицы, уборщицы, в том числе девушки, специально занимавшиеся сбором драгоценных экскрементов будущего Сына Неба. А когда маленького принца отнимали от груди, кормилиц заменяли евнухами.
Вид на Западное озеро в Ханчжоу
В седой древности при дворе императора также существовали особые придворные дамы (тунгуань, тунши, нюйгуань), главной обязанностью которых было вести учет Царственных Соединений для подтверждения законнорожденности детей. Этот учет они вели специальными кисточками для письма. Впервые должность тунгуань была официально учреждена при дворе шанского правителя Чжоу Синя. В обязанности дам, занимавших эту почетную должность, входили две задачи: первая — организация программы сексуальных контактов императора или вана (представителя аристократического семейства) и вторая — подбор красивых девушек на каждую ночь.
Если в доханьское время императоры или ваны сами подбирали себе девушек, то после династии Хань сложилась специальная система отбора наложниц во дворец. Нюйгуани подбирали красивых девушек по указаниям Сына Неба, а затем руководили их воспитанием и обучением.
Как проходили наблюдение и учет над Царственными Соединениями, можно увидеть на примере уже упоминавшегося шанского правителя Чжоу Синя. В его опочивальне было установлено специальное кресло, сидя в котором, тунгуань внимательно наблюдала за происходящим, следя за тем, чтобы Царское Соединение действительно имело место без обмана. Для регистрации таких акций использовались специальные кисточки красного цвета. И в позднейшие времена появился даже особый жанр эротической литературы — «Истории, написанные красной кисточкой».
Тунгуани и нюйгуани также следили за строгим соблюдением индивидуального «графика посещений» Сына Неба. Известно, что впоследствии ведение такого учета было поручено дворцовым евнухам. И вот как они исполняли это.
Сын Неба, желая провести ночь с какой-либо наложницей, повелевал главному евнуху доставить ее в свои покои. И делалось это по особому правилу. В приемной комнате императора на небольшом столике находился «драконовый» ларец, в котором, разделенные на секции, стояли рядами нефритовые жетоны, на которых были выгравированы имена его наложниц (их могло быть несколько сот). Когда император делал выбор, он вынимал соответствующий жетон, ударял в настольный гонг и молча протягивал табличку вошедшему евнуху.
Наложницы во дворце. Художник Цзяо Бинчжэн (конец XVII — начало XVIII вв.)
По отобранному жетону дежуривший евнух находил нужную наложницу. Служанки уводили ее в спальню, раздевали донага и умащивали благовониями. Обнажали ее также с целью безопасности: в таком виде она не могла прихватить с собой кинжал или нож (так как в истории известен случай, когда одного императора пытались убить с помощью наложницы). Обнаженную наложницу пришедший евнух-посланец заворачивал в специальное покрывало из пуха цапли (почему из пуха цапли — неизвестно, возможно потому, что цапля символизирует в Китае защиту от всякого коварства). После таких приготовлений физически крепкий евнух сажал наложницу к себе на плечи и доставлял в опочивальню императора. Здесь евнух снимал с нее накидку. К решающему моменту император уже должен был лежать в постели, так что наложница проскальзывала к нему прямо под одеяло. Пока эта парочка предавалась наслаждению, главный управляющий палаты важных дел и евнух, принесший наложницу, должны были ждать в соседнем помещении. Если наложница задерживалась у императора слишком долго, главный управляющий кричал: «Время пришло!» (то, что на Западе любой счел бы неслыханным, в Поднебесной воспринималось как естественное, ибо там даже монарх был опутан церемониями, вменявшимися в обязанность). И так до трех раз, пока Сын Неба не откликался. Тогда евнухи входили, снова заворачивали наложницу в накидку и уносили. Но до этого главный управляющий становился перед императором на колени и почтительнейше спрашивал: «Оставить или нет?». Речь шла о драгоценном «драконовом семени». Если следовал ответ «Не оставлять!», тогда главный управляющий нажимал на живот женщины таким особым образом, что все «драконово семя» выходило наружу. А если Сын Неба говорил «Оставить», то евнух записывал ее в специальной регистрационной книге учета: «В такой-то месяц, такого-то числа, в такой-то час император осчастливил такую-то наложницу». Таким путем определялась законность рождения ребенка от императора. Эти правила крайне строго соблюдались в зимних дворцах Запретного города. Что же касается летних резиденций, то там богдыхан (священный государь) мог себе позволить нарушить строгие предписания, установленные на заре династии Цин.
Хризантемы — одни из любимых цветов китайских живописцев
Если наложниц приносили в спальню императора, то к своей жене он приходил сам и на время, которое не ограничивалось. Тем не менее, каждое такое посещение все равно должно было фиксироваться в особой книге учета. По выходе богдыхана из опочивальни коленопреклоненный евнух почтительно ждал ответа о том, состоялось соитие или нет. Если нет, то Сын Неба бросал небрежно: «Уходи!» — и соответствующая графа в книге оставалась пустой.
Итак, мы видим, что император сам оказывался пленником жесткого этикета, существовавшего во дворце. Всяческие условности определяли и сферу любовных развлечений Сына Неба.
По древним законам только женам высшего ранга позволялось оставаться с императором на всю ночь. Наложницы же обязаны были покидать спальню до наступления рассвета. В «Шицзине» сохранилось древнее стихотворение «Звезды», в котором оплакивается ущемление прав наложниц:
Сколько малых звезд на небосводе! Ярких три иль пять на весь Восток. К князю я спешу, лишь ночь приходит… С князем я — рассвета близок срок… Звездам дал иное счастье рок. Много малых звезд на небосводе, Светит Мао, Шэнь уже видна. К князю я спешу, лишь ночь приходит, — Одеяло принесет жена… Звезд судьба и наша — не одна!
(Перевод А. А. Штукина) На территории Запретного города
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
