В государстве отсутствовал центр, из которого осуществлялось бы управление герцогствами, княжествами, марк-графствами, графствами и церковными владениями (часть из них – с епископами, которые также были и князьями, а часть – с епископами, которые находились под властью князей). Каждый местный правитель мог надеяться на то, что он полностью захватит власть и не будет никому подчиняться. Как сказал герцог Рудольф IV из династии Габсбургов, «я и сам намерен стать в своих землях и папой, и архиепископом, и епископом, и архидьяконом, и дьяконом». В 1366 году аббат Мангольд Райхенаусский арестовал пятерых рыбаков за браконьерство на Боденском озере, собственными руками выдавил им глаза и отправил восвояси в Констанц, не опасаясь того, что ему отомстят.
В государстве отсутствовал центр управления герцогствами, княжествами, марк-графствами, графствами и церковными владениями.
Города, подобные Майнцу, были словно разменные монеты: правители обменивали, продавали, отдавали или брали их в залог. Но в 1400 году, когда в Германии было уже более 30 городов с населением, превышавшим 2 тысячи человек, это стало сложно. А поскольку воспротивились и сами горожане, преобразовавшие свои общины в предприятия, стали зарождаться классовые противоречия.
Началась неразбериха: представьте себе эдакий балканский конфликт, только раз в десять мощнее. В 1400 году около 400 мануфактур, каждая из которых преследовала свои собственные экономические и династические интересы, образовали своего рода политический конгломерат, подобный питательной среде на предметном стекле микроскопа, позволяющего наблюдать за непрерывным перемещением клеток, их ростом, объединением и разделением. Цели участников далеко не всегда были ясны, поэтому об управлении ими не могло быть и речи.
Однако всегда находились те, кто был полон решимости взять бразды правления в свои руки. Крупные землевладельцы, прежде всего Виттельсбахи, Люксембурги и Габсбурги, использовали все средства для укрепления своей власти: от мирной торговли и браков до грабежей с применением силы, убийств и войн. При этом рубежи владений не были постоянными, особенно когда речь шла об окраинах, поскольку на границе находились французы, швейцарцы и итальянцы. Габсбурги правили большей частью современной Австрии, но они также получали новые земли путем завоевывания, наследования и вступления в брачные союзы. Их владения были разбросаны по Центральной Европе от Истрии до Северной Голландии.
Папа и король Германии пытались прийти к согласию и единству. Их цели были различны: один собирался создать новый мир во всей Европе, другой – урегулировать политическую ситуацию в разношерстной Германии. На самом деле не было никакого различия: папа преследовал политические интересы, а для реализации интересов короля требовалось участие Церкви. Чтобы распутать этот клубок, потребуется еще 600 лет войн и появление еще одного бога – Мамоны, с храмами, построенными в его честь в Брюсселе.
Папа преследовал политические интересы, а для реализации целей короля Германии требовалось участие Церкви.
Христианское единство, существовавшее во времена Римской империи, практически исчезло, поскольку Константинополь, в котором были приняты основы реформы христианства и положено начало Римской католической церкви, теперь стал противником Рима. Рим и Константинополь – две столицы западного и восточного крыла империи – считали себя настоящими проповедниками христианской истины. Греция и Турция, а также большая часть Восточной Европы находились под влиянием Константинополя, а Италия и Северная Европа – под влиянием Рима. Римское христианство сохранило европейскую цивилизацию еще на 1000 лет после падения Римской империи. Сотни церковных братств учредили школы, построили соборы – ничто не могло сравниться с такой поражающей воображение преданностью и верой в Бога, и готические соборы, возведенные в Северной Европе, являются лучшим тому доказательством. В 1400 году науки и истории в их современном понимании не существовало – источники были так же редки, как цветы в пустыне, которые если и можно было найти, то только в результате путешествия длиною в жизнь. Единственно истинной была правда, исходившая от Церкви, контролировавшая своеобразные СМИ тех времен, представленные писарями, проповедниками и художниками. Церковь стала невообразима богата и в то же время порочна, что неизбежно при наличии денег и привилегий.
Церковь стала невообразимо богата и в то же время порочна, что неизбежно при наличии денег и привилегий.
В центре появилась коррупция, и в связи с ее громадным размахом на местах начались волнения. В 1300 году папа, француз по происхождению, был настолько обеспокоен ситуацией и жестокими методами правления в Италии, что переместил папский двор в Авиньон, в течение 76 лет находившийся под защитой Франции. После того как следующий папа, итальянец, вернувшись в Рим, через какое-то время умер, между группировкой, поддерживавшей французов, и группировкой, поддерживавшей итальянцев, начались разногласия в вопросе поиска преемника. В результате неудачных выборов победили два противника: папа и антипапа – один в Авиньоне, другой в Риме. Обоих призвали уйти в отставку, чтобы была возможность избрать нового папу, на что был получен отказ. Несмотря на это, компромиссный кандидат все равно был избран. Между 1409 и 1417 годами, когда Иоганн Гутенберг был подростком, правили не менее трех пап одновременно. Этот затянувшийся фарс, известный в истории как Великий раскол, навсегда подорвал папские претензии на духовное и политическое превосходство, укрепив борьбу за независимость мысли и действий среди своих разномастных и обиженных подданных.
Тем не менее католическая духовная власть осталась единственной объединяющей силой к северу от Альп. После того как в 800 году Карл Великий короновал себя в Риме, он стал идеалом прочного политического и духовного единства. Эта идея распространялась к востоку вместе с обломками самой империи, возникшей под эгидой Германии в XIII веке и известной как Священная Римская империя (которую более поздний лидер назовет первым рейхом, чтобы иметь возможность претендовать на третий). Ни один король Германии не чувствовал себя настоящим правителем до тех пор, пока его не короновал папа, провозглашая императором.
Ни один король Германии не чувствовал себя настоящим правителем до тех пор, пока его не короновал папа, провозглашая императором.
Папское благословение, полученное в Риме, стало особо радостной новостью для 400 территориально-государственных образований империи. Чтобы оказывать влияние, императору нужны были деньги и солдаты, желательно из имперских имений, а не из своих личных владений. Если он оказывался успешным игроком, то мог рассчитывать на увеличение своих доходов при значительной помощи Церкви, от сбора дани, денежных поступлений от еврейской общины и даже от целых городов. Но император не смог бы достичь слишком многого без поддержки со стороны наиболее влиятельных лиц. Поэтому в 1356 году король Германии и знатные князья составили контракт, в котором определили порядок получения упомянутых средств (этот контракт вошел в историю под названием «Золотой телец»). В соответствии с ним процедура выбора короля легла на плечи наиболее влиятельных людей: короля, трех архиепископов и трех дворян. С этого момента они выступали в качестве избирателей, именуемых «большой тройкой»: Люксембурги, Виттельсбахи и Габсбурги, – и каждый из них выдвигал своего кандидата на имперский трон (фигурально выражаясь, поскольку фактически он не был по-настоящему имперским до рукоположения папы). Конечно, никто не хотел терять свое влияние. Поэтому пост короля не был слишком привлекательным для тех, кто стремился к власти. Королю никогда не хватало денег, и у него не было единого центра управления империей. Его истинная опора – местное население, поскольку имперские владения были незначительны и так и норовили ускользнуть из-под ног после каждого брачного союза, мирного или военного передела территорий. В федерации осторожных аристократов королю, не имевшему ни денег, ни внушительных по размеру земель, было трудно консолидировать власть.
