– Я не раз в неделю! – запротестовала Ленка.
– И еще мне пытаешься доказать, что все, чем я живу, – полная ерунда. И ты совершенно права: это я – модная и красивая, а ты – блеклая и обычная! – И Оля гордо ушла.
Она чувствовала, что перегнула палку и ни за что ни про что обидела подругу, но поделать с собой ничего не могла.
Глава 5Парень ее мечты
Слишком все было для нее неожиданно: весь вчерашний день с его нелепыми событиями, и весь день сегодняшний – с каким-то сумбурным разговором и ее неприятным поведением. Оля всегда считала себя хорошим человеком, а тут ни за что ни про что обидела подругу. Как ни крути, получалось, что завелась она на пустом месте.
Сначала Оля ругала себя, что называется, на чем свет стоит. Но поделать уже ничего нельзя было – прошлое не вернешь. А потом она стала искать себе оправдания: слишком уж невыносима была ей сама мысль, что она совсем не такая добрая, как хотелось бы. Поэтому проще было срочно найти пару недостатков в Ленке, чтобы оправдать свое некорректное поведение.
Таким путем Оля быстренько пришла к выводу, что Ленка сама во всем виновата. Во-первых, в том, что она не хочет модно одеваться и нарушает все законы их класса. А это грозит ей, Оле, тем, что Галка Сивцева перестанет с ней общаться. Скажет, например: «Ты, Смирнова, общаешься с какой-то дурочкой, а значит, ты сама такая, и поэтому не смей ко мне подходить на переменах». Этого Оля до смерти боялась.
Во-вторых, Ленка постоянно учила ее, Олю, жизни. Все-то ей было не так, не эдак, сомнительно, неправильно, нечестно и так далее и тому подобное. Если Оля могла выносить нравоучения Сивцевой – первой красавицы, лидера, королевы! – то слушать нотации от пусть даже самой лучшей, но равной ей подруги Оля не могла. В своих взглядах на жизнь она не сомневалась и менять их не хотела.
Оля продумала все это, но вместо облегчения ей почему-то снова стало стыдно…
Родителей дома не было: папа по субботам работал, мама ушла по магазинам. Оля полазила по кастрюлям-сковородкам, подогрела себе обед, сделала кофе в кофеварке. Сидела теперь в своей комнате на широком подоконнике и смотрела со своего восьмого этажа на мир за окном. На заснеженную улицу, белые прямоугольнички припаркованных машин, газон с протоптанными по снегу черно-грязными тропками.
Потом Оля обратила внимание на свою великолепную коллекцию домашних растений и… ужаснулась. Со всеми сердечными проблемами она совсем забыла их вовремя полить и опрыскать. Оля подскочила с места, взяла лейку и принялась поливать.
Больше всего она любила свою пальму, которая была самым огромным растением в ее комнате, во всей квартире, да и, как надеялась Оля, во всем их доме. Пальму она трогательно выращивала уже несколько лет, переживала за нее и разговаривала с ней, как с человеком.
Еще у нее было несколько кактусов, две разные хойи, которые каждый год цвели большими белыми, одуряюще пахнущими зонтиками соцветий: красная и белая розы и три фиалки разных цветов. Цветы она покупала сама, на сэкономленные деньги, выменивала у одноклассниц, воровала отростки в школе и выпрашивала у родственников на дни рождения. И очень гордилась ими. Ведь чтобы всем создать необходимые условия, ей пришлось досконально изучить, как за ними ухаживать. Вот и сейчас Оля тревожно посмотрела на градусник за окном: а не следует ли ей прикрыть форточку? Но за окном было достаточно тепло для зимы.
Погода была прекрасная: метели не было, градусник показывал минус пять, по календарю – выходной. Люди спешили по каким-то своим делам в разные стороны. Скоро должен был наступить Новый год – до него осталось всего три недели. Папа обещал дать деньги на подарки подружкам. Но кому ей было дарить подарки? Только Ленке. И то, если они еще подруги…
Можно, конечно, попробовать напроситься на вечеринку к Гальке Сивцевой. У той еще в прошлом году родители уходили на Новый год к родственникам, и у Гальки собиралась молодежная компания. Олю не позвали. И она потом изо всех сил делала вид, что ей это безразлично. Но безразлично ей не было. Ей так хотелось встретить Новый год не с родителями и бабушкой, а с друзьями. С подружками, а главное – с парнями. Где взять парней, было не понятно. Как, впрочем, и подружек.
Конечно, больше всего на свете она бы хотела встретить Новый год со своим возлюбленным – с Гришкой Ярцевым. В одной компании. Чтобы она была такая красивая-красивая! В новом платье и туфлях. С «дождиком» в волосах. А он бы влюбился и пригласил ее на медленный танец. А в двенадцать ночи бы признался в своей любви. А почему бы и нет? На то ведь и новогодняя ночь, чтобы всякие чудеса случались!
Только – увы! – было совершенно непонятно, где он будет праздновать и с кем. Оля отставила в сторону лейку и снова залезла на подоконник.
Поразмышляв еще немного на эту тему, Оля сама себе вслух задала вопрос:
– Интересно, а детский садик работает 1 и 2 января? Наверное, нет. А значит – что? Его нужно будет охранять. Значит, Сакс будет там. А остальные? И остальные, наверное, тоже.
Оля представила себе веселую вечеринку с музыкантами из музучилища. Как это, наверное, здорово! Туда можно принести еды. Придумать игры и конкурсы. Выпить шампанского, когда часы пробьют двенадцать. А потом играть на всех и сразу инструментах и танцевать до упаду. Галька Сивцева лопнет от зависти, когда Оля расскажет ей, что встречала Новый год в компании взрослых парней и девчонок, да еще в таком экзотическом месте, как детский садик.
Но тут Оля вдруг испугалась, что им будет с ней неинтересно, потому что она не играет ни на каком музыкальном инструменте. И одевается модно. И загрустила. Почему же они все – неформалы? Были бы нормальными – все было бы гораздо проще. По крайней мере, она бы, не сомневаясь, продолжила с ними общение. А так… ведь и ей тоже будет не о чем с ними говорить.
Оля допила кофе, отставила чашку и подтянула колени к подбородку, обхватив их руками. Какой все-таки этот Никита… странный. Зеленые волосы, оранжевые джинсы, сеть с цветами на шее. Может, он и правда сумасшедший? Как ей хотелось спросить у Вилли прямо! Но она постеснялась. А может, и хорошо, что не стала спрашивать. Ведь это для нее он – ненормальный, а для них – очень даже нормальный.
Было видно, что вся компания – Сакс, Вилли, Горшок – очень его любит и уважает. Так странно! А в их классе над ним бы только смеялись. И ни одного слова не воспринимали бы всерьез. Шут – он и есть шут. А может, эти его уважают за то, что он хорошо играет?
За окном потихоньку темнело. Оля стала видеть в стекле свое отражение.
– А как он играет! Так легко и просто, как будто всю жизнь это делал. Как он красиво смотрится с гитарой!.. – сказала она сама себе. – Он закрывает глаза, когда играет. А один раз даже высунул кончик языка от усердия. Как маленький. Хотя он явно меня старше. А лицо у него какое… когда он играет…
Оля в деталях представила себе Никиту с гитарой… И испуганно соскочила с окна.
