Тем временем Мира как будто призвала себя к спокойствию: она постаралась сесть поудобнее, насколько позволяло отвратительное кресло, и положила одну великолепную ногу на другую.
– У убийцы есть к тебе что-то личное. Этот человек воображает себя – давай для простоты употреблять мужской род – твоим другом, хуже того, твоим защитником. Он нафантазировал себе какие-то отношения с тобой, и теперь, когда он ради тебя совершил убийство, они только углубились. Он сделал тебе подарок и ждет, что ты это оценишь.
– Придется его разочаровать.
– От разочарования он нанесет новый удар.
– Предположим, я откажусь от дела, решу, что оно недостойно моего времени и усилий. Что тогда? Что? Не совершит ли он новое убийство, не превзойдет ли себя, не выберет ли того, ради кого я уже не пожалею своего времен и сил?
Мира щелкнула себя по носку красной туфельки.
– Образцовый коп! – похвалила она. – Да, такое возможно. Ясно одно: он зациклен на тебе.
– Не скажу, что это ясно и для меня, но я этого не исключаю. Как и того, что все дело было в самой Баствик. Я должна делать свою работу, одобряешь ты меня или нет. Нам бы следовало задаться другим вопросом: почему он зациклился на мне? Почему нафантазировал себе эту дружбу? Как мне ее использовать, чтобы остановить его? Вот где мне нужна твоя помощь!
Мира вздохнула и посмотрела на Евину автокухню.
– Хочешь своего любимого чаю? Кажется, он у меня еще есть.
– Не отказалась бы. Уж очень ты меня огорчаешь.
Ева встала и запрограммировала чай.
– По-моему, это и есть недопустимо личный подход.
– Никуда не денешься, – сказала Мира и улыбнулась оглянувшейся на нее Еве. – Но хороший психиатр, совсем как хороший коп, умеет сохранять объективность. Этот человек идеализирует тебя, Ева, а это очень опасно.
– Почему? – спросила Ева, протягивая Мире чашку. – Я не про опасность. Почему он меня идеализирует?
– Ты – сильная женщина на опасной работе. У тебя яркая карьера.
– Мало ли женщин служит в полиции! – возразила Ева. – Многие в офицерских званиях.
– Добавлю, что многие твои дела попадают в фокус внимания прессы. Ты замужем за крупным, исключительно успешным и притом загадочным человеком, тоже привлекающим очень много внимания.
Пока они пили чай, Ева хмуро обдумывала услышанное.
– А тут еще популярная книга, героиня которой – ты. Не говоря об успешном фильме, расхваленном критиками, – продолжила Мира. – Ты рискуешь своей жизнью ради защиты и службы, хотя могла бы беззаботно путешествовать, вести богатую жизнь, наслаждаться привилегиями. Ты выбрала работу, трудишься, не жалея сил, идешь на смертельный риск ради торжества правосудия.
– Бурные аплодисменты! Убийство Баствик-то при чем? Зачем вообще кого-то убивать, раз я такая? Раз попросту делаю свою работу?
– По мнению убийцы, ты должна бороться за торжество правосудия по-другому, – сказала Мира. – Ты – идеал, профессиональные правила тебе только мешают. Этот человек желает сделать так, чтобы справедливость восторжествовала для тебя самой.
– А Баствик? Какое мне было дело до нее?
– Не тебе. В глазах этого человека она олицетворяла всех защитников, всех, с кем ты сражаешься. Всех, кто проявлял к тебе неуважение, кто не почитал тебя так, как он.
– Господи! – Ева покосилась на свою доску, на фотографии Леанор Баствик, живой и мертвой. – У нас с Баствик почти не было общих дел. Если что и было, то давно, целых два года назад.
– Он мог долго вынашивать свой план, все обдумывать, взвешивать. Может оказаться, что Баствик ляпнула что-то лишнее – на публику или приватно, но так, что ее подслушали, – и эти ее слова усилили отвращение этого человека. Пока только отвращение, не ярость.
Ева опять взглянула на свою доску.
– Баствик была видной персоной среди адвокатов. Это могло послужить причиной того, что его выбор пал на нее. Убийство хорошо спланировано, каждый шаг выверен, преступник ни на секунду не забывал о своей цели. Надеясь, кстати, что его преступление вызовет огласку. Если бы он действовал бескорыстно – а в своем послании он как будто пытается доказать именно это, – то не стал бы марать стену. – Она посмотрела на Миру в ожидании подтверждения своей правоты. – Так ведь? Если ты оказываешь кому-то услугу от души, то слава тебе ни к чему.
– Ни к чему – если от души. А тут ожидалась реакция. Твоя реакция.
– Убийце нужно мое внимание – это я понимаю. Не добьется – повысит ставки. А если добьется, все равно убьет опять. Это дело ему понравилось. К тому же, если кто-то становится объектом твоего внимания, за неимением чего-то еще, то тебе хочется множить дары. Хочется или нет?
– Верно, но одновременно хочется одобрения, похвалы, даже взаимности. Отклика – вот чего ему подавай.
– В любом случае, если только мы не ошибаемся и дело не в самой Баствик, то он еще не закончил. Если у меня не заберут дело, то у меня быстрее получится его остановить. Мне будет проще вычислить его следующую жертву.
– А вдруг следующая – ты? Вдруг ты его разочаруешь, вдруг он решит, что ты его предала? Идолов рано или поздно низвергают, Ева.
– В какой-то момент я неминуемо окажусь следующей.
Мира немного посидела молча, прихлебывая чай.
– Если бы он тебя просто дразнил, играл с тобой в прятки, я бы так не насторожилась. Но это не соревнование, а что-то вроде жертвоприношения. – Она вздохнула и отставила чашку. – Я сама буду анализировать корреспонденцию. Поищем рецидив, того, кто уже тебе писал или еще каким-то образом пытался на тебя выйти. Кого-то, кто воображает, что вы как-то связаны. Попробую вытянуть это из корреспонденции. Я прочла рапорт Пибоди без должного внимания, – продолжила Мира. – Но все равно поняла, что убийца отлично контролировал каждый свой шаг, был осторожен, заранее знал привычки потерпевшей, разбирался в том, как у нее работает система охраны. Значит, он либо изучал, преследовал ее, либо какое-то время находился с ней рядом. Тебя он тоже изучал. Он жаждет твоего внимания, но, конечно, не хочет, чтобы его остановили, тем более сцапали. «Ваш истинный и верный друг», – процитировала Мира. – Выходит, он в это верит и считает себя единственным, кто способен и желает за тебя вступиться. Рорку нужно быть осторожным.
– Рорку?
– Эта женщина повела себя с тобой неуважительно, а Рорк ее не покарал. Получается, он тебя недостоин.
– Думаешь, теперь он примется за Рорка?
– Не сразу, – ответила Мира, – но рано или поздно это произойдет. У него может возникнуть потребность убрать твоих близких, чтобы самому почувствовать себя ближе к тебе. Сейчас у него есть короткий список врагов. Но, поверь мне, он знает имена всех, кого ты любишь, с кем дружишь. Взять хотя бы твою напарницу…
Ева возмущенно привстала.
