— Ах, тот знак. Мне кажется, там было другое: «Аллигаторы, соблюдайте осторожность!» Что-то похожее на предупреждение. Я не стал бы беспокоиться из-за этого. — А потом он мягко добавил: — Разве ты не знала, что от тебя пахнет розами?
— Не пытайся поменять тему. — Джулия схватила карту и, развернув ее, поднесла поближе к тусклому свету приборной панели. — Как это… Тьфу, она вверх ногами. Гатор… Гатор. Здесь нет ничего с таким названием. Ты уверен, что знаешь, где едешь?
Загнанный в угол, Билли сдался:
— Я абсолютно уверен, что не имею ни малейшего представления о том, где мы, не говоря уж о том, куда мы направляемся. Хорошо то, что я знаю, где мы только что были. Ты не находишь полезным думать о хорошем?
— Мы заблудились, — произнесла Джулия голосом, в котором тревога переплеталась с удовлетворением. — Ха! Чудо-мальчик сбился с пути. Сбился, сбился, сбился! И теперь мы держим путь в богом забытое место, где все вокруг кишит аллигаторами. Что ты скажешь на это?
Если бы не жуткая темнота и не болотная растительность, он смог бы определить, где они. Здесь же были настоящие джунгли. В Калифорнии все дороги выводили куда-нибудь и при этом не были покрыты мокрыми, похожими на мох лианами.
— Это все твоя вина, — не выдержал Билли.
— Что? Что ты сказал? — возмутилась Джулия.
— Ты даже не знаешь, куда втянула меня сегодня. — Он уже не собирался говорить ей о том, как приятно она пахнет, или о том, какие красивые у нее ноги, хотя и это определенно не лучшим образом повлияло на его состояние. — Я рассыпаюсь. Я никогда не терял дороги в Калифорнии, да и нигде. Как вы живете в таком захолустье? Где ваши светофоры? Где выезды на автостраду? Я лучше увертывался бы от пуль в Калифорнии, чем от крокодилов во Флориде. И вопрос, во Флориде ли мы еще! В чем я крайне сомневаюсь.
— Ты шутишь? Ты не знаешь, в каком мы штате? — Джулия прижалась носом к окну, за которым раскинулись пальмы. — Я не могу ничего разглядеть, — медленно прошептала она. — Ни домов, ни фонарей, ничего. В Палм-Бич никогда не бывает темно. Ночью все заведения остаются открытыми. А здесь я уже по-настоящему боюсь. Сделай же что-нибудь.
— И что б ты хотела? Послушай, я ведь всего лишь человек. Я не могу читать карту и не съехать с дороги одновременно. Флорида — твой штат, я только турист. Считается, что ты должна знать окрестности. Ты прожила здесь… сколько? Двадцать пять лет?
— Двадцать три, — поправила она натянуто. — Почти. Во всяком случае, больше всего я жила в Англии. Исключая то время, когда была в Италии. А летние каникулы я обычно проводила во Франции или в Хэмптоне, исключая то время, когда Харрис настоял, чтобы я отправилась оканчивать школу в Швейцарию, поэтому…
— Как может быть, что ты вообще что-то окончила? Я знаю, чему учат в Калифорнии. Чему же они учат в Швейцарии?
— Ну, нас учили поведению в обществе и… а вообще, тебе и не надо знать. Просто поверь мне, что мое представление об окончании школы в корне отличается от твоего.
— Могу поспорить. Короче, ты ездила в Швейцарию, чтобы «доконать» себя, а Флориду ты знаешь не лучше моего. Здорово! Дьявол, тогда о чем ты думала сегодня? В следующий раз, когда решишь покататься, садись в автобус, а управлять машиной предоставь кому-нибудь другому.
Джулия вздернула нос, глядя на него.
— Неудивительно, что тебя всегда подстреливали. Как бы то ни было, ты абсолютно не умеешь себя вести.
— Этим и славятся служащие секретного отдела.
— Тогда остается только пожалеть, что ты не патрулировал улицы. Ты наверняка был бы добрее и умел бы пользоваться картами и находить дорогу. А так твои чаевые существенно понижаются.
Минута прошла в молчании, потом Билли удосужился ответить наглой, избалованной девчонке:
— К несчастью для тебя, я не был патрульным.
— Мы все еще не…
— Молчать!
Джулия открыла рот, чтобы возразить ему, но, взглянув искоса на его окаменевший профиль, сделала вывод, что он начисто утратил свое чувство юмора. Насколько она могла помнить, ей не доводилось наблюдать настоящие вспышки гнева, вызванные повышенным содержанием тестостерона. Из всех мужчин она больше всего времени проводила с Харрисом. И чем заметнее тот терял над собой контроль, тем энергичнее ослаблял галстук. Странно, но какой-то маленький чертенок, сидящий внутри нее, жаждал увидеть, как Билли теряет хладнокровие. Она подглядывала за ним сквозь прикрытые ресницы, непонятно почему очарованная тем, как растрепанные на ветру волосы касались его щек. Одну из его черных бровей рассекал шрам — возможно, еще одно напоминание о спасении кого-то. Он держал руки на верхней части руля, глаза неотрывно смотрели вперед, а стрелка спидометра просто приклеилась к отметке сорок пять миль в час. Каким-то шестым чувством она ощущала, что он едва сдерживается. Как ни странно, но ей было приятно, что именно она довела его до такого состояния. Она никогда не оказывала влияние на поведение мужчин, в особенности на таких мужчин, как Билли. У него огромный опыт за плечами, у нее — никакого. И все же ей удалось пробрать его изнутри.
— Зачем ты это делаешь? — спросил вдруг Билли, по-прежнему не отрывая глаз от дороги.
Она отвернулась, искоса поглядывая на кромешную тьму за окном.
— Делаю что?
— Разглядываешь меня.
— Откуда ты можешь знать, что я разглядывала тебя? Ты даже не смотрел на меня.
— Я знал. Я знаю все, что ты делаешь, — тихо ответил он.
— Ну… ну… — смущенно и растерянно отозвалась она. Еще несколько слов, и от ее бравады ничего не останется, только румянец вспыхнет на щеках. Будь на заднем сиденье арбитр, он засчитал бы второй раунд в пользу отчаянного парня из Калифорнии… — Я не хочу больше говорить, — пробормотала девушка.
— Да что ты? Все же иногда чудеса случаются.
Цивилизация была уже недалеко. По крайней мере, частичная. Насколько Билли мог понять, они остановились возле какого-то любопытного места, представляющего собой парк, стоянку для трейлеров и мотель, причем все в одном месте. На тусклой и запыленной неоновой вывеске почти половина букв перегорела, но он был уверен, что там было написано «Гатор-Гетовей». На стоянке у мотеля были припаркованы всего две машины, и одна из них — прямо перед офисом управляющего.
— Ты смотрел «Психоз»? — тихо спросила Джулия, округлив огромные карие глаза. — Это место такое же жуткое.
— Ты забыла, я работал в секретном отделе полиции в Калифорнии? Вот уже где настоящий психоз! К тому же я больше не могу вести машину. Я совершенно разбит. — Здесь он снова кривил душой.
Он мог обходиться без сна по три дня, и даже не замечал этого. Но в сложившейся ситуации Харрис Ропер представлял уже опасность. Любым способом нужно было уединиться и позвонить ему. Но не упоминать о том, что они заблудились. Билли распахнул дверцу и вылез, но потом, оставаясь преданным себе, наклонился и вопросительно посмотрел на Джулию:
