— Даже такой преданной делу женщине, как Кейти, хочется прийти домой после работы вовремя. — Бекки с трудом открыла автомобильную дверцу и проскользнула внутрь, готовая к отъезду. — Разве справедливо, если я буду просить ее задерживаться из-за Дилана?
— Вы можете привозить его сюда, если хотите. Тогда вам не надо будет спешить.
Пульс Бекки снова забился, как тугой барабан. Замечательно! Это как раз именно то, чего ей не хватает. Забирать Дилана вовремя — единственное оправдание того, чтобы не оставаться дольше с Джеттом Гарреттом.
— Слишком сложно. Я не думаю, что это получится.
— Вы уже говорили об этом с Джеттом?
— Еще нет.
— Не говорите. — Он наклонился к окну. — Мой брат очень хочет в этом году получить кубок Национальной Федерации родео. Я думаю, что он сумасшедший. Но если он этого хочет, то я тоже хочу. Он уже много лет преуспевает в этом.
— Преуспевает много лет? — недоверчиво переспросила она.
Он не казался старым, этот горячий парень, чья очаровательная улыбка могла и в ангеле разжечь грешные мысли.
Колт пожал плечами.
— Тридцать один — уже не молодость в скачках на быках. Это, возможно, его последний шанс.
— Я надеюсь, что он ему удастся, — неубедительно сказала она, но в действительности подумала, что Джетта необходимо упрятать в сумасшедший дом уже за одно то, что он хочет участвовать в соревнованиях после всего, что неуправляемый бык сделал с ним.
— Да. Но иногда он ленив. Ему нужна медсестра, которая сможет подталкивать его, заставлять беречь колено, делать упражнения и прочие подобные вещи. Я бы оплатил все это дополнительно.
— Оплата и так уже достаточна.
— Но я хочу гарантировать вашу помощь, пока он нуждается в вас. Привозите сына и оставайтесь здесь до вечера, чтобы вернуть моему брату хорошее здоровье. А я буду премировать вас каждый раз.
Он назвал столь огромную сумму, что почти вверг Бекки в обморок. С такими деньгами она смогла бы внести аванс при покупке нового автомобиля.
Колт увидел, что она колеблется.
— Вас это устраивает? Договорились?
Вопросительно подняв брови, он протянул ей руку.
Дрожь нехорошего предчувствия охватила Бекки. Даже при том, что колокола предупреждения в ее голове звонили громче, чем при пожаре, Бекки оказалась в ловушке. Ей необходим новый автомобиль.
Так или иначе, но ей придется проводить каждый вечер с сексуальным Джеттом Гарреттом.
Они скрепили рукопожатием договор, и судьба Бекки была решена.
Она должна сделать это. Она сможет.
Но понятия не имеет, как.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Послышался шум мотора. Это она. Малышка Бекки.
Джетт взглянул на Коки, который вошел в его спальню с бутылкой лимонада и булкой с черникой. Подойдя к окну, старый моряк стал смотреть на дорогу. Татуировки покрывали его руки, как кора стволы деревьев.
— Кто там подъехал? — спросил Джетт, хотя и сам прекрасно знал, кого высматривает Коки.
Ежедневно, приблизительно в три часа тридцать минут все его тело охватывало покалывание, перемещающееся сверху вниз и не отпускающее его и после ухода Бекки, вплоть до ночи.
Коки засмеялся.
— Ты не проведешь меня, Джетт Гарретт. Как будто я не знаю, что ты весь как на углях последние десять минут. Ждешь свою медсестру.
— Она — мой билет на родео.
— Хм-хм. Что бы ты ни говорил, только не играй с ней, не поступай с ней так же легкомысленно, как с другими. Она не из таких женщин.
— Рассказывай об этом кому-нибудь другому.
Джетт был расстроен недостаточным откликом Бекки на его приставания. Она отказывалась от малейшего сближения с ним. Он тосковал от одиночества и дошел до того, что смотрел по телевизору мыльную оперу, изнывая от боли в колене. Сегодня он собирался изменить это. Либо добиться от медсестры взаимности. Либо уволить ее.
В течение последней недели Бекки-Ребекки изматывала его в течение нескольких часов упражнениями, мучила его колено на тренажере и всегда при этом выглядела сексуальной и горячей, как солнце. Но каждый раз, когда ему удавалось прорваться через защитные редуты девушки и подобраться к ее чувственности, она уходила от этого и находила оправдание, чтобы поскорее уехать. Такая игра в кошки-мышки раздражала Джетта. Он видел, что она тоже хочет наслаждаться им и ее подавленная страсть пытается вырваться на свободу, но по некоторой сверхъестественной причине она не дает себе этого сделать.
У нее был симпатичный маленький сынишка, которого она тоже держала в ежовых рукавицах. Она ворчала на него, требуя, чтобы он сидел, не шевелясь, и смотрел телевизор, хотя ему, как и всякому нормальному ребенку, хотелось поиграть на улице с Эваном или побродить по дому.
Когда Бекки вошла, Коки поприветствовал ее, а затем сорвался с места и исчез из комнаты.
Девушка положила сумку на стул и вынула из нее прибор для измерения давления.
— Может, мы покидаем дротики в мишень? — предложил Джетт. — Правда, женщины никуда не годятся в спортивных соревнованиях.
Она обернула манжету прибора вокруг его руки, вставила стетоскоп в уши и принялась качать грушу. Измерив давление, она убрала прибор обратно в сумку. Джетт явно был разочарован. Черт возьми! Неужели нет способа пробиться сквозь ее безразличие?
Наверное, он все-таки уволит ее.
Но нет, вероятность того, что вместо Бекки пришлют какую-нибудь старую страхолюдину, слишком высока. А Бекки выглядит прекрасно. И пахнет, как сахарное печенье Коки. И с того первого вечера, когда он почти держал ее в своих объятиях и сидя танцевал с ней, он не мог прекратить думать о ее сексуальном теле.
Он взял дротик, но кинуть не успел.
— Подождите, ковбой, — вмешалась Бекки. — Сейчас моя очередь.
Она взяла дротик из его рук, прицелилась и попала прямо в яблочко мишени.
Джетт одобрительно закивал головой.
— Я поражен. Готов поспорить, что в следующий раз ты промахнешься.
— Поспорить? Давайте запустим тренажер, и я покажу вам, на что способны женщины.
Так значит, его колкость о слабости женщин в спортивных состязаниях все-таки задела Бекки.
Это была уже небольшая победа. Он попытался пригласить ее на танец, но она отрицательно покачала головой.
— Никаких танцев. Только дротики.
— Если ты проиграешь, то потанцуешь со мной?
Он действительно хотел снова ощутить ее в своих объятиях.
— Я не проиграю.
— Но что я получу, если все же проиграешь?
