— Извини, что я ни разу не позвонил тебе после нашей последней встречи, но времени в самом деле не было…
— Да, мне уже рассказали, что ты взял на себя главную роль в подготовке праздника. Тебе всегда, как я заметила, достается ведущая роль в организационных делах.
— Я старший, это ко многому обязывает.
— А мне показалось, что ты не хотел звонить, ведь скорая психологическая помощь была оказана. Я имею в виду тот вечер и все остальное.
— Ты это так расцениваешь?
— А ты — иначе?
Маркус пожал плечами.
— Мы не дети, и пора это понять. Я целовал тебя совсем не потому, что хотел успокоить или отвлечь от мрачных мыслей.
— Значит…
— Вот именно, — не дал ей закончить фразу Маркус. — Именно потому, что у меня есть собственные чувства…
— Ах, вот вы где! — Келли и Дин предстали перед ними. На голове Келли красовался венок из белых живых цветов.
— Что же ты, брат, — пожурил младший старшего, — организовал такой прекрасный вечер, а сам куда-то скрылся и не видел самого главного: мы целовались при всех, давали клятву любить друг друга до конца жизни и нарожать много маленьких Кроссанов. У тебя будут племянники.
— Положим, вы не первопроходцы в этом, и я обожаю племянников — детей Энн. Но почему бы и нет?
Дженна поняла, что счастливая парочка явно пришла не вовремя, и ей остались невысказанными слова, которые, возможно, она мечтала бы услышать. Или опять это фантазии на тему любви?
— Маркус, представляешь, Дженне не понравилось, что я предложила ей подыскать жениха. — В голосе Келли слышались чуть капризные нотки. — Ты старший в семье, вот и рассуди: права я или нет, потому что Кейти меня осудила.
— Подыскать Дженне жениха? Красавицы — и ты, Келли, должна это знать — не нуждаются в сватовстве. Они отбоя не знают от предложений! Так, Джен? У тебя ведь немало поклонников?
Дженна растерялась: слова и сама интонация, с которой они были сказаны, для Маркуса не характерны. Он никогда не слыл пошляком.
— Разве сегодня стоит говорить обо мне? Я приехала совершенно по другому поводу. Но уж если нельзя уйти от этой темы, то, пожалуй, поеду-ка я домой, чтобы не отвечать на подобного рода вопросы.
— Не сердись, я не хотел тебя обидеть, — услышала Дженна вслед. Но — не обернулась и не остановилась. Протиснувшись через толпу гостей, вышла на крыльцо.
Ее душили слезы. Дженна давно, с детства, так часто не плакала, как в эти последние дни. Вчера, например, она проливала слезы по погибшим безвременно Ромео и Джульетте, которые могли бы стать счастливыми, но погибли из-за рокового случая. Неужели и ей не суждено стать счастливой? И почему Маркус задает такие вопросы?
Вечер давно уже растаял, и на небе сияли крупные звезды. Пахло розами, лилиями и какими-то незнакомыми цветами, белевшими на клумбах. Раздумывая, прощаться или нет с Кроссанами, которые, конечно же, заметят ее отсутствие, девушка шла по дорожке к лужайке. Неожиданно стало светло — это скрытые в кронах деревьев фонарики зажглись и затмили блеск звезд. Взору предстали плетеные стулья и кресла вокруг специально сделанного дощатого помоста. Очевидно, здесь должны танцевать.
— Хочешь потанцевать со мной? — услышала она голос где-то рядом. — Тебе нравится такое убранство?
Маркус выступил из темноты.
Дженна не отвечала.
— Не сердись. Наверное, я зря спросил о поклонниках, ведь это твое личное дело. Сам не понимаю, как это выскочило у меня.
— Да, это мое личное дело. Ты и так многое узнал за эти дни, пора остановиться, Маркус.
— Я остановился, как видишь.
— Вижу, — усмехнулась Дженна. — Остается совсем немного: вернуться в дом и дать мне сделать то, что я хочу.
— Пожалуй, поздно. — Маркус кивнул в сторону двери, из которой выходили нарядные возбужденные гости. — По плану сейчас здесь начнутся танцы, а скоро накроют столы, чтобы продолжить праздничный ужин. Ты ведь не хочешь остаться без мороженого с сиропом из апельсинов? Помню, как в детстве мама покупала за это мороженое ваши добрые дела и хорошие поступки. — Он рассмеялся и взял руку Дженны в свою. — Пожалуйста, останься потанцевать со мной. Не уезжай, а не то мне придется выкрасть мобильники у всех гостей, чтобы ты не смогла вызвать такси.
Что оставалось ей после таких слов?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Дженна, дай-ка поцеловать тебя, моя девочка. — Милли Кроссан, в строгом английского покроя белом костюме, выглядела, как самая настоящая королева-мать. — Почему я тебя не видела в гостиной? Какая ты сегодня красавица! Твоя мама гордилась бы тобой. Сейчас ты очень похожа на нее: русые волосы, голубые глаза, родинка на шее. Верю, ты будешь ее счастливее и проживешь долго-долго на радость всем нам. — В порыве чувств она обняла девушку. — Как ты себя чувствуешь? Как отдыхаешь здесь? Надеюсь, мои дети — для тебя хорошая компания?
Последний вопрос Милли повторяла неизменно с тех пор, как Кроссаны взяли с разрешения попечительного совета сироту в свою семью. Ей хотелось, чтобы горе и печаль после утраты родителей не омрачили девочке детство, не стали доминантой в ее судьбе. Не раз и не два она тайком ходила к психологу, чтобы посоветоваться, как лучше вести себя с ребенком, частенько сидела за чашкой кофе со священником местной часовни святого Петра после воскресной службы. И теперь, глядя на повзрослевшую Дженну, вспоминала, сколько ночей не спала, если случались какие-то неприятные ситуации, чаще — ссоры детей. Теперь этот период остался позади: Дженна уже преподает в университете и при любом раскладе не пропадет в жизни. Милли есть чем гордиться.
Ее воспоминания прервал Рейдж, муж и верный друг по жизни:
— Давай-ка потанцуем, дорогая женушка, ведь мы с тобой виновники этого торжества: мы родили нашего красавца, который хочет продолжить род Кроссанов.
Дженна смотрела, как ее приемные, дорогие сердцу, родители закружились в медленном вальсе, и грусть, как вечерняя роса на листья, легла на сердце: ее папа и мама никогда не увидят ни своих друзей постаревшими, ни ее — взрослой. А если у нее будут дети, то…
— Почему молчишь? Мы же хотели танцевать! — Маркус увлек ее на площадку в круг света и добавил: — Ты сегодня просто непредсказуема, я теряюсь, как вести себя.
— Будь самим собой, и все станет на свои места.
Дженна обвила руками его шею, Маркус — ее талию, и они заскользили на волнах блюза.
— А вы неплохо смотритесь, — услышала девушка голос Дина.
Дженна открыла глаза — волшебство исчезло.
— Почему так старомодно под такую зажигательную музыку? — подзадоривал Дин. — Блюз-то давно кончился.
И впрямь, из динамиков летел энергичный рок-н-ролл, и партнеры крутили своих партнерш, как заправские акробаты.
