Байкер стоял совсем близко, и, когда он наклонился проверить движок, Айк заметил, что волосы у него на лбу начинают редеть. Затем мужчина присел на корточки и еще раз внимательно оглядел мотор, но его движения подсказали Айку: он не вполне представляет, что ищет. Его приятели наблюдали, не слезая с мотоциклов. Внезапно мужчина быстро выпрямился, покачнувшись, и Айк понял, что он пьян.
— Черт бы его побрал! — заорал он.
Айк заметил, что кое-кто из байкеров усмехнулся. Но тут мужчина поднял кулак и опустил его на бензобак. Он вроде бы не сильно размахнулся, но на черной лаковой стенке бака появилась здоровая вмятина. Ухмылки сразу исчезли. Айк услышал, как кто-то сказал: «О черт!», а байкер, который был к месту событий ближе остальных, отвел свой мотоцикл, словно опасаясь взрыва.
— Черт бы его побрал со всеми потрохами! — владелец «Накла» потряс головой, слегка покачиваясь обошел мотоцикл и снова уставился на свою машину. Стекла его очков поблескивали прямо напротив Айка, и на мгновение ему показалось, что байкер смотрит прямо на него.
— Это все карбюратор, — сказал Айк и сам удивился звуку своего голоса. Наступила тишина; полдюжины косматых голов повернулись в его сторону.
— Это что?
— Карбюратор.
Байкер уперся руками в бедра, обошел мотоцикл, чтобы разглядеть сидящего на бордюре Айка, потом задрал голову к небу и захохотал. Он ткнул в него пальцем и повернулся к своим приятелям.
— Это что, Моррис, твой братишка?
Раздался дружный хохот. Айк поерзал на своем бордюре.
— Я его налажу, если у тебя найдется отвертка.
Байкер поднял на лоб очки и уставился на него.
— Черт, — проговорил кто-то, — я б его не подпускал.
Владелец «Накла» поднял руку.
— А если у меня есть отвертка? — спросил он. — Что если ты поломаешь его в хлам?
— Я не поломаю.
Байкер ухмыльнулся.
— Ну-ка иди сюда, Моррис. Захвати отвертку, поглядишь, как это делается.
Подошел грузный светловолосый байкер и перебросил Айку отвертку.
— Не напорти тут, — проговорил он, наградив Айка мрачным взглядом.
Айк оставил на обочине доску, опустился на колени перед мотоциклом и вдохнул знакомый запах бензина и горячего металла. На отладку дросселя ушло три минуты.
— Ну вот, — сказал он, — если хочешь, я выправлю и вмятину.
По взгляду байкера невозможно было угадать его чувства. Он взгромоздился на мотоцикл и рванул по шоссе от пирса. Айк ждал. Сейчас он чувствовал себя лучше, его перестало трясти. На других байкеров он не глядел, просто стоял в волнах горячего света, ожидая возвращения «Накла». И через пару минут тот вернулся. Айк прислушался: мотор работал ровно.
— Черт бы меня побрал, — заорал байкер, не слезая с мотоцикла, — не катит, а летает. Эй, Моррис, парнишка-то разбирается получше тебя.
Моррис подошел и молча забрал свою отвертку. Сплюнул чуть не под ноги Айку и вразвалку зашагал к своему мотоциклу.
Владелец «Накла» заглушил мотор и слез на землю.
— А что насчет «жестянки»? — спросил он. — Сколько возьмешь?
— Отбивка, покраска, все остальное, — быстро прикинул Айк, — пятьдесят баксов.
Байкер повернулся к приятелям.
— Не слабо.
Потом снова уставился на Айка.
— Ты здешний?
— Я сейчас живу на Второй улице, в «комнатах с видом на море». Это на углу…
— В этой дыре? Да, знаю такую. А сам откуда?
— Слышал когда-нибудь про Сан-Арко?
— Про ту дыру? Да, слыхал я про Сан-Арко. Задохлый городишко где-то у черта на рогах. А где научился так работать?
— Мой дядя торгует мотоциклами.
Байкер помолчал, потом шагнул к Айку.
— А с ухом что у тебя?
Айк передернул плечами.
— Упал.
— Ну да. Небось на кулак?
Мужчина нагнулся поближе, и Айк поймал себя на том, что не может отвести глаз от этого большого квадратного лица. Он видел каждую черточку: мелкие шрамы возле брови, трехдневную темную щетину — густая будет борода, если он ее отпустит, — и нос, слегка приплюснутый и кривоватый оттого, что его, должно быть, слишком часто ломали. Жесткое лицо — как раз такое ожидаешь увидеть рядом с этими татуированными руками и тяжелыми ботинками. Но было в нем и что-то неожиданное, и оно явно было не к месту. К такому лицу подошли бы неподвижные черные глаза змеи, испепеляющие вас на месте. А эти… не подходили. Они были голубые, очень светлые и какие-то тревожные.
Байкер перевел глаза на доску для серфинга, нагнулся и коснулся ее рукой.
— Твоя?
Айк ответил, что да. От байкера разило виски. Когда он наклонился к доске, на его лице промелькнуло странное выражение, будто мужчина хотел что-то спросить, но передумал.
— Так ты классный серфер? — спросил байкер.
— Да я только учусь.
— С такой доской?
— А что не так?
— Это доска для профи, вот что не так. Ни фига ты так не выучишься. Это специальная штуковина. Черт, да на ней можно взять волну в двенадцать метров. Где ты ее раздобыл?
Айк показал на магазин через дорогу. Приятелям байкера становилось скучновато.
— Эй, Престон, — позвал кто-то, — ну давай, погнали.
Престон не обратил на него никакого внимания. Он выпрямился и глянул, куда указывал Айк.
— Это вон тот, рядом с магазином Тома?
Айк кивнул.
— Оно и видно. Чертовы панки, — заорал он, подняв руки. — В этом вонючем городишке полным-полно паскудных панков.
— Да ладно тебе, Престон, — сказал один из байкеров, — поехали. Я сказал Марву, что к часу мы подъедем.
— Меня от них воротит, — отозвался Престон, — куда ни глянь, всюду долбанутые панки.
— Хрен с ними, поехали.
Престон внезапно разъярился.
— Вам насрать, ну и катитесь. У меня тут дело.
— Старик…
— Валите, я сказал.
— Ну все, моча в голову ударила!
— Ни хрена подобного. Катите, там встретимся.
Завязалась небольшая перепалка, приятели Престона поухмылялись, но под конец сорвались с места, и рев их моторов утонул в общем дорожном гуле. Престон посмотрел им вслед, потом вновь перевел взгляд на Айка.
— Как тебя звать-то? — спросил он.
— Айк.
— Вот что, Айк. Ты сегодня оказал мне услугу. Теперь я окажу услугу тебе.
Четверть часа спустя Айк стоял на перекрестке прибрежного шоссе и Мейн-стрит, держа под мышкой совершенно новую доску для серфинга. Не скоро он забудет, как снова вошел в магазин, на этот раз вместе с Престоном, и не скоро сотрется у него из памяти лицо продавца. Это был тот самый парень, что продал ему доску, только он уже не ухмылялся. Айк на все сто был уверен, что он не смеялся и после того, как они ушли. Он наверняка собирал с пола доски, которые расшвырял Престон в поисках той, что, по его мнению, подошла бы Айку, ну и, возможно, еще пытался придумать, как объяснить хозяину, почему он продал доску стоимостью в двести долларов всего за пятьдесят.
