– Буду, – она поправила волосы и опустилась на табуретку. – Спасибо.
Пока я доставала чашку с блюдцем из шкафчика и ложку из ящика, наливала в чашку золотисто-зеленоватый чай и подсыпала в вазочку побольше крендельков – словом, обслуживала сестрицу словно дорогого гостя, – оба молчали как истуканы. Ладно Катя – она всегда вела себя по принципу «молчание – золото»; но Влад?! Вот уж никак не ожидала, что при ней он так замкнется. Видно, я перестаралась – слишком запугала его сестрицыной суровостью. Нужно было их обоих как-то расшевелить, коли уж Катя соизволила не только поздороваться, но и присоединиться к чаепитию. И хотя я просила ее не распространяться на тему конспектов и рефератов, сама невольно завела речь именно о них: дабы сестра почувствовала себя естественней оттого, что ведутся разговоры на ее излюбленную тему.
Влад в этот разговор втянулся с поразительной легкостью. Ловко прикинулся, что его тоже больше всего увлекают научные темы. Наверное, смекнул, что человек в таком костюме способен интересоваться только учебой, и старался поддерживать беседу в соответствующем русле. Не просто старался – из кожи вон лез. Честное слово, не ожидала от него подобной проницательности, как и умения виртуозно подстраиваться под собеседника. Создавалось полное впечатление, что его интерес к университетской учебе нисколько не липовый. Он подробно расспрашивал сестру: чем славен ее факультет и почему она выбрала именно его? Какие предметы самые трудоемкие? По каким из них нужно сдавать экзамены, а по каким – зачеты? Какие из зачетов можно получить автоматом? И кто из знаменитостей в свое время окончил этот самый факультет?..
Слово за слово – разговор плавно перетек в прошлое. Мы принялись вспоминать школьные времена – вернее, вспоминала их я, пересказывая забавные случаи. Например, про эпидемию свинки. Хотя на «эпидемию» это вряд ли тянуло – свинку подцепили всего два человека. Первым заболел один третьеклассник. На следующий день младшую школу согнали в медицинский кабинет, и медсестра всем по очереди проминала шейные желёзки, чтобы выявить тех, у кого они увеличены и кто, возможно, уже заразился. И заподозрила пятерых, в том числе меня. Нам велели немедленно идти домой и до конца недели сидеть там тише воды, ниже травы, соблюдать покой, пить что-нибудь теплое и каждый час мерить температуру. Все остальные, незадачливые обладатели желёзок нормального размера, нам страшно завидовали, особенно мои одноклассники – мне, потому что следующим уроком у нас шла математика, на которой мы должны были писать итоговую контрольную за полугодие. В общем, мы впятером, как и было велено, отправились по домам. Только сначала решили сходить в кино на «Пиратов Карибского моря». Потом завернули в кафе. А после кафе немножко поиграли в снежки. Это был самый веселый день в моей жизни. Вместо контрольной – настоящий праздник! Но дома мне оказали отнюдь не праздничный прием. Пока я уплетала мороженое и кидалась снежками, маме позвонили из школы, интересуясь, соблюдаю ли я покой и меряю ли температуру. Мама вызвала врача, и тот заверил, что никакая свинка мне не грозит. Поэтому назавтра мне пришлось топать в школу, в отличие от сестры – именно она и оказалась тем самым вторым человеком, заболевшим свинкой…
Вскоре после того, как она выздоровела, в мою голову пришла гениальная идея. Нашему классу снова грозила контрольная, теперь уже по русскому. Это был третий урок, как раз когда в Катином классе шла физкультура. По русскому я была не на высоте, зато по физкультуре – лучшая. Сестра же, наоборот, физкультуру недолюбливала, а русский обожала. Грех не воспользоваться такой расстановкой сил, подумала я, и предложила ей на один урок поменяться местами. Мол, форма у нас одинаковая, прическа тоже, о лицах и говорить нечего; к тому же я сидела на «Камчатке», так что учительница по русскому не заметила бы подмены. И удивилась бы только блестяще написанной контрольной. Еще больше удивился бы учитель физкультуры, когда я под видом сестры прыгнула бы в длину на полтора метра и заработала бы кучу очков во время волейбола. Единственным отличием, которое могло бы нас выдать, являлся рост: сестра в то время была выше меня почти на полголовы. Поэтому я собиралась подложить себе в кроссовки под пятки какие-нибудь дощечки или сложенные во много раз картонки, а ей посоветовала войти в класс на полусогнутых ногах. Стоит ли упоминать, что Катя с негодованием отвергла мой великолепный план?.. В результате я получила за контрольную трояк. Но меня ждало отмщение! Через день-другой мы случайно перепутали дневники: она положила в портфель мой, а я явилась в школу с ее образцово-показательным дневничком. Поскольку обложки у них были одинаковые, ни она, ни я подмены не заметили – и учителя, как ни странно, тоже. И в нашем, и в Катином классе в тот день было чтение; нам задали учить наизусть стихотворение, им – написать сочинение о «Детстве» Льва Толстого. Но я стихотворение не доучила. Если быть точной – совсем не выучила. И у доски смогла продекламировать только первую строчку. В результате Катин дневник, который я подала учительнице, украсила жирная пара. А в моем дневнике за идеальное Катино сочинение появилась аккуратная пятерочка с припиской «Молодец!».
…Сестра пребывала в необычном для себя настроении. Ни взглядов исподлобья, ни язвительных комментариев. Она мило улыбалась и поддакивала мне ангельским голоском – таким тихим, благостным, мелодичным… Я и сама невольно понизила голос, а Влад даже чашку на блюдце ставил беззвучно, словно боялся кого-то или что-то спугнуть. Наверное, атмосферу полного взаимопонимания, которая, как выразился бы политик, воцарилась у нас на кухне.
Вот ведь как бывает: сведешь двоих людей, которых знаешь как облупленных, и получишь эффект еще более непредсказуемый, чем в случае с «Японской липой»! Можно подумать (мелькнула в голове мысль), что под воздействием этого натурального японского чая мы все трое дружно уподобились японцам. Я когда-то где-то слышала или читала, что японцы страсть какие вежливые и сдержанные люди. Правила этикета для них превыше всего. Они приветствуют друг друга поклонами; чем важнее персона, с которой здороваешься, тем глубже поклон. Они не любят прямого взгляда в глаза – пристально смотреть на собеседника означает неучтивость и агрессию. Если при разговоре пытаться поймать взгляд японца, он смутится и поспешит закруглить разговор. Прежде в Японии вообще считалось наглостью смотреть в глаза человеку с более высоким социальным статусом. Японцев нельзя трогать руками или хлопать по плечу – никакого панибратства. И общаться с ними нужно на расстоянии не меньше метра.
Да, Катя и Влад держались как два чистокровных японца. Такие чинные и тактичные, что просто зашибись. Даже я невольно заделалась образцом этикета, приобщившись к истинно японской атмосфере!..
Словом, вечер неожиданно удался. А сестра меня здорово удивила. Кто бы мог подумать, что этот монстр науки, несмотря на побелевшие джинсы и затрапезную футболку, – ни дать ни взять барышня девятнадцатого века, вроде Натальи Гончаровой, на которой женился Пушкин.
Но Влад, пожалуй, удивил меня еще сильней. Настоящий дипломат!
Глава 6
…и на четверых
Назавтра настал заключительный перед вереницей выходных учебный день: на носу были майские праздники.
