– Конечно, ты сможешь видеться с бабушкой, дедушкой и другими родственниками. Но боюсь, что об Адаме придется забыть. Тебе никто не запретит встречаться с мужчинами, но, насколько я знаю, найти там вторую половинку намного сложнее.
– А если мы с Адамом влюбимся друг в друга без памяти? Я смогу получить вид на жительство и остаться на седьмом небе?
Ангел рассмеялась, но вдруг посерьезнела и взглянула на меня:
– Боюсь, что нет.
– А дом?
– Жилье будет, но другое. Тебе приглядели квартиру с консьержкой; неподалеку есть спортзал, правда без бассейна. Хотя можно ходить в общественный бассейн – насколько я знаю, он весьма неплох.
– Общественный бассейн? Просто омерзительно. А как же одежда?
– Конечно, тебя не оставят голышом. Гардеробная в квартире не поместится, зато там найдется шкаф. К сожалению, лучшая одежда полагается обитателям седьмого неба; на уровнях пониже носят прошлогодние коллекции. Тем не менее вещи подойдут тебе по размеру, и они добротно сшиты.
– А туфли?
– Тоже прошлогодние. И могут натирать ноги.
– Но я хотя бы смогу есть, когда захочу?
– Ну. – Ангел замялась. – Естественно, ты будешь питаться, когда тебе заблагорассудится, только готовить придется самой. Что мне нравится на четвертом небе – можно есть что угодно и не заботиться о холестерине и давлении. Хотя придется думать о фигуре.
– Кого волнует холестерин? Почему нельзя выбрать между холестерином и фигурой?
Меня охватила паника.
– Плазменные панели?
– Аналоговое телевидение.
– Спутниковая тарелка?
– Обычное кабельное.
– Персик?
– Она останется здесь. Все собаки попадают на седьмое небо.
– Я так и знала. – Против воли из глаз покатились слезы. – Знала, что все происходящее слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.
– Послушай, я же не говорю, что твои дела совсем плохи.
Дебора обняла меня за плечи, а я сидела и смотрела на второй завтрак (или первый обед) в три тысячи калорий.
– Еще не все потеряно. Сдашь экзамен и останешься здесь. Мы только убедимся, что ты сознательно выбрала свой путь и со временем сумела бы проявить лучшие качества.
Я обхватила руками голову.
– Попробуй сегодня отдохнуть и поразмыслить, – посоветовала ангел. – Главное, не забывай, что у тебя есть шанс. Подумай о жизни, о своих поступках. Вспомни, чего хотела достичь. Ты умная девушка, испытания тебе вполне по силам.
– А что надо делать? Физкультуру придется сдавать? Я не умею забираться по канату. А математику? Учтите, я гуманитарий. Ваш тест похож на выпускной в школе?
Я глотала ртом воздух, с трудом сдерживая подкатывающую истерику.
– Напишешь сочинение, вот и все.
– О. – Я глубоко вдохнула. – Сочинение – это несложно. На какую тему?
– «Десять лучших дней моей жизни».
– Но как его будут оценивать? – после некоторого раздумья спросила я. – Ведь подобные работы нельзя судить объективно.
– Эти дни сами о тебе расскажут. Посмотрим, куда бы со временем повернула твоя жизнь.
– Я не знаю! Послушайте, произошла какая-то ошибка. Кто у вас главный? Где Бог и Дева Мария? Я хочу поговорить с кем-нибудь из начальства!
– Алекс, мне пора идти к новому подопечному. Клянусь, все не так плохо, как тебе кажется. Даже если провалишь экзамен, третье небо весьма приятное место.
– Третье? Речь идет уже о третьем небе? Почему мое положение ухудшается с каждой секундой! И что я буду носить – там выдают мусорный мешок с новинками трехлетней давности?
– На третьем небе выдают большую хозяйственную сумку, а не мешок, – обиженно возразила Дебора.
– Меня сейчас стошнит.
Я зажала рукой рот и бросилась к раковине.
– Алекс, успокойся. Все будет хорошо. Отдохни, подумай о своей жизни. Подготовься. Я приглядывала за тобой много лет, я в тебя верю.
– Но мне хочется остаться здесь!
Я в сердцах топнула ногой.
– Тогда напиши хорошее сочинение. – Дебора положила в рот последний кусочек вафли. – В спальне лежат два блокнота. Через две недели я за ними вернусь.
И с этими словами Дебора, ангел-хранитель с плохо прокрашенными волосами, покинула мой дом Лена Якобса. Я не стала ее провожать.
Спорим, на четвертом небе гремят перестрелки?
– Последний раз повторяю, ничего страшного не случилось. – Бабушка тщетно пыталась накормить меня знаменитым печеночным паштетом. – Обычный экзамен. Да и зачем тебе такой большой дом?
Я невольно обвела взглядом бабушкин особняк. Поместье в колониальном стиле стояло на берегу океана. На раскинувшихся вокруг лугах колыхался мятлик и паслись кони.
– Но там не будет Адама и одежды. У меня снова появится целлюлит!
– Господи, Александра! Если эта чепуха так много значила для тебя при жизни, возможно, стоит задуматься о небе пониже.
– Бабушка! – Я разрыдалась. – Как ты можешь так говорить? А если у тебя отберут лимонный «кадиллак»? И прическа расползется?
– Ну и что? У меня останешься ты, дедушка, дядя Моррис, родители и друзья.
Я знала, что она права. Понимала, что веду себя как избалованный ребенок. Но в чем тогда отличие от земной жизни? К чему стремиться в рай, если он ничем не лучше?
– Зачем ты на нее кричишь? Она расстроена, – вмешался дед. – Алекс хочет остаться на небе, которое заслужила.
– Затем что она ведет себя так, будто ей на все остальное плевать. Будто рай – всего лишь проходной двор, – горячо возразила бабушка.
– Алекс, – произнес дядя Моррис, – ангелы хотят узнать, что ты думаешь о своей жизни. Считаешь ли ее прожитой достойно, оглядываешься ли назад с удовлетворением. Они не понимают, почему ты так и не остепенилась. Им надо знать, куда текли твои дни.
Тут я поняла, что обречена. Куда текли мои дни до столкновения с «мини-купером»? Я понятия не имела. Сколько я терзалась бесцельностью бытия. Жаловалась подругам, что все идет наперекосяк. Как страдали родители, постоянно твердили об ответственности и избранном пути. Стоило мне глубоко задуматься, и я понимала, что блуждаю в построенном собственными руками лабиринте. А теперь все тревоги, сомнения и ошибки разом вернулись, мне в наказание.
– Ты умная молодая женщина, – говорила бабушка. – Возможно, порой ты принимала не самые верные решения, и ангелы хотят понять почему. Если тобой двигали чистые побуждения, все в порядке. Покажи им, что знала, на что идешь, чего хочешь от жизни. Напиши сочинение, объясни свои мотивы и покончи с этим!
