Таким образом получив в свои руки неопровержимые доказательства того, что Карлос находится в Судане, Французские власти приступили к более решительным действиям. Израильские или советские, теперь уже российские спецслужбы просто выкрали бы Карлоса из-под носа у суданцев, но французы не могли себе этого позволить в силу многих объективных причин. Французское правительство понимало, что, для того чтобы достать Карлоса из его суданского убежища, необходимо убедить суданские власти выдать его добровольно.
Когда суданские власти получили неопровержимые доказательства того, что Карлос находится в Судане, они были вынуждены признать, что он является гостем их страны однако наотрез отказались выдать его французской или какой-либо иной стороне. Начались долгие и утомительные переговоры. Взамен Карлоса французские спецслужбы предложили передать суданской стороне спутниковые снимки позиций их противников, поставить самые современные средства электронной связи. В свою очередь, к переговорам подключились и представители ЦРУ, заинтересованные в нейтрализации Карлоса руками французских спецслужб. Тем не менее переговоры по экстрадиции Карлоса-Шакала зашли в тупик. Тогда министр внутренних дел Франции Шарль Паскуа лично пригласил несговорчивого шейха Хассана аль-Тураби посетить Париж. Во Франции суданского министра шейха Хассана аль-Тураби приняли по высшему разряду, оказав ему самые высокие почести, тем не менее уже во время первого раунда переговоров тот недвусмысленно заявил, что выдача Карлоса, который является гостем страны, равносильна предательству. Во время второго раунда переговоров Паскуа, пытаясь задобрить несговорчивого министра, пообещал шейху аль-Тураби содействие в получении поддержки Международного валютного фонда и Всемирного банка по обеспечению суданских займов.[9]
Параллельно на суданские власти все больше стран стало оказывать давление, пытаясь добиться экстрадиции Карлоса-Шакала. Фактически в сложившейся ситуации суданские власти были поставлены в крайне сложную ситуацию. Оставить Карлоса у себя значило стать страной, дающей прибежище террористам.
В довершение всего французская сторона предоставила министру шейху Хассану аль-Тураби скрытую съемку ночной вечеринки Карлоса. Как истинного мусульманина, увиденное настолько потрясло и оскорбило шейха аль-Тураби, что он наконец-то дал свое согласие на выдачу Карлоса французской стороне. Единственное, что мог сделать для Карлоса его бывший покровитель, это попросить французские спецслужбы, чтобы к Карлосу не применялись жесткие меры во время ареста. Вернувшись в Хартум, шейх аль-Тураби разгневанно заявил: «Мы предоставили ему кров и убежище, считая его борцом за святые цели, но сейчас это уже не тот человек, не тот Карлос, которого мы пригласили… Его поведение бесстыдно и оскорбляет чувства правоверных мусульман… Он пьет алкоголь и проводит с женщинами столько времени, что я начинаю сомневаться в том, что он мусульманин. Его присутствие в нашей стране не желательно, и его поведение снимает с нас любую ответстве ность за его дальнейшую судьбу…»
Карлос страшно переживал и мучился из-за разлуки со своей дочерью, оставшейся с Магдаленой Копп. Он и его молодая иорданская жена неоднократно пытались завести детей, однако все их попытки оставались безуспешными. Из-за многолетнего хронического простатита у Карлоса возникли серьезные проблемы, которые не позволяли ему иметь детей. 13 августа Карлос был госпитализирован в хартумскую больницу «Ибн Холдун» для проведения хирургической операции, которая должна была скорректировать слабое семяизвержение. Суданские спецслужбы решили воспользоваться беспомощным состоянием Карлоса и арестовать его для последующей выдачи его французской стороне. Хирургическая операция прошла удачно, однако Карлос перенес её очень тяжело и был вынужден еще несколько дней провести в больничной палате, находясь под охраной своих телохранителей.
Через несколько дней после проведения операции в больничную палату Карлоса вошел высокопоставленный офицер суданской полиции и заявил больному, что департамент суданской полиции раскрыл план покушения на Карлоса и по личному распоряжению шейха аль-Тураби ему настоятельно рекомендуется покинуть больницу и немедленно переехать в военный госпиталь, где он мог бы чувствовать себя в гораздо большей безопасности. Карлос согласился, и под охраной вооруженного эскорта он и его жена покинули больницу «Ибн Холдун». Однако вместо военного госпиталя супружеская пара была доставлена на одну из квартир суданских спецслужб. Все вопросы и возражения Карлоса отметались мгновенно, аргументируясь его же личной безопасностью. Карлос прекрасно осознавал свое плачевное положение, вызванное прежде всего его жалким состоянием здоровья, однако у него на этом этапе даже не возникало сомнений относительно предательства шейха аль-Тураби.
В тот же день Карлос и его жена были перевезены на одну из вилл в окрестностях Хартума, Тайф, прямо по соседству с домом шейха аль-Тураби. Этот факт окончательно успокоил Карлоса. Тем не менее привыкший жить в необычайной роскоши Карлос был весьма разочарован плачевным состоянием нового жилища. Он ни в какую не соглашался оставаться в таких жилищных условиях и потребовал немедленного возвращения в свой дом. Суданские спецслужбы ответили Карлосу решительным отказом и уговорили его задержаться на вилле, пока ему и его жене не подыщут более сносное убежище. Согласившись остаться на несколько дней, Карлос упросил своих охранников отпустить жену в их старый дом, чтобы забрать оттуда самые необходимые веши. Когда жена не вернулась в 22.00, Карлос отправился спать, решив, что задержка связана с повышенными мерами предосторожности.
Примерно в 2.00 ночи Карлос был разбужен бесцеремонно ворвавшейся в его дом группой людей, которые стали связывать его, сонного, по рукам и ногам. Ослабленный недавней хирургической операцией, Карлос попытался оказать сопротивление, но ему сразу накинули на голову темный мешок, вколов в вену сильнодействующий транквилизатор, погрузили на носилки и, втолкнув обмякшее тело в ожидавший микроавтобус, увезли в неизвестном направлении. Бессознательное тело Карлоса-Шакала немедленно доставили в хартумский аэропорт, где его уже ожидал реактивный самолет с агентами ДСТ на борту. Его поместили в огромный мешок и запеленали так, что только одна голова Карлоса выглядывала наружу. В таком положении Карлос провел почти шесть часов, пока самолет не приземлился на взлетно-посадочной полосе военного аэродрома Виллакоублей. Здесь Карлоса-Шакала прямо из самолета передали в руки другой группы ДСТ, которая немедленно доставила его в парижскую штаб-квартиру этой службы.
Агенты ДСТ первым делом провели дактилоскопическую экспертизу, чтобы убедиться, что перед ними находится именно тот человек, за которым они охотились долгие годы. Они сравнили отпечатки пальцев Карлоса, оставленные им на письме с требованием выкупа, которое было послано Гастону Деффе, а также с отпечатками пальцев на стакане, который был оставлен на Руи Тулье. Убедившись, что перед ними Ильич Рамирес Санчес, известный как между народный террорист Карлос-Шакал, судья Жан-Луи Бругейра выписал ордер на его арест за убийство двух агентов ДСТ. Судья Бругейра воспользовался лишь одним эпизодом, желая избежать излишних проволочек, связанных с долгой процедурой обращения в Интерпол за ордером по экстрадиции Карлоса. После окончания всех формальностей Карлос под усиленной охраной был доставлен в самую охраняемую тюрьму Франции «Ла Сенте», где он по сей день отбывает пожизненное заключение в одиночной камере.
