Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
Время будто загустело, стало вязким, словно смола. Медленно-медленно движется лапа биоробота с растопыренными когтями, выдвинутыми из таких человеческих пальцев…
Я пришёл в себя так же внезапно, как и вышел. Обрубки «Ивана» пытаются расползтись, но Ирочка отшвыривает их в кучу, одновременно издавая пронзительный визг, от которого мурашки по коже. Очевидно, именно от этого визга тени-голограммы резво разбегаются из поля зрения, как тараканы.
Ноги сами подбрасывают меня вверх. Как это неудобно, летать в скафандре, как мешают «пырялки»… И в этот момент прекращает работать «гаситель».
Взрыв! Если бы там был настоящий «Иван», нас бы заметно тряхнуло, наверное, несмотря на включившуюся защиту. Однако и так звуковой эффект неслабый… Всё?
«Нет, не всё. Сейчас я разберусь с Эйю, а у остальных составителей этих милых тестиков ещё есть время раскаяться!» — это Ирочка.
— Поздравляю, зачёт! — говорит нам обоим инструктор, когда мы, злые и распаренные, приземляемся рядом. — Молодцы, просто молодцы! Вам выпал самый трудный билет, но вы справились. Обычно режутся из-за несогласованности — в одиночку одолеть эту тварь с деактивированным скафандром практически невозможно…
«Рома, ты спереди, я сзади. Неужто уважаемый Эйю крепче того «Ивана»?»
Глава 3. Уравнение с неизвестными
— Папа, гляди, как я ещё могу!
— Ай, молодец!
Мауна резвится вовсю — переворачивается, кувыркается и наконец повисает на одной ноге, уцепившись пальчиками ступни за перекладину. Розовые культяпки на спине смешно трепещут — рефлексы крылатого существа уже дают о себе знать. Тренажёры для маленьких ангелов напоминают лес висячих гимнастических трапеций и колец, торчащих из стен упругих резиновых палок и прочих загогулин. Да, одна из комнат нашего жилища превращена в натуральный тренажёрный зал, правда, самораскладывающийся и самоубирающийся.
— Папа, а я вот так вот ещё умею!
— Ну ты вообще у меня!
Нечаянная Радость тоже принимает активное участие в гимнастическом шоу — отчего не развлечься? Зверюшка висит в кольце, хлопая крыльями, и у меня возникает стойкое ощущение, что вот-вот она заявит на чистом русском языке: «Попка дурррак!»
«Ира, Ир…»
«Ау, любимый?»
«Она высоко забралась, под потолок. Ну как упадёт?»
«Не упадёт, ангельские дети — не человечьи, Рома. Врождённая ловкость. А если даже вдруг, так высоты недостаточно, чтобы сломать себе что-либо, у нас крепкие кости. Поплачет и опять полезет».
«А ты скоро?»
Шелестящий бесплотный смех.
«Соскучился?»
«По тебе — всегда. Если бы не Мауна Романовна, уже бы зачах от тоски».
Меня словно обдаёт теплом костра.
«Скоро, милый. Уже совсем скоро!»
— Мама, привет! — Мауна резво спускается из-под потолка, как земная мартышка. — Я тебя слышу и тоже соскучилась!
«Ну теперь мне просто деваться некуда, кроме как немедленно вылетать домой, — улавливаю я ответ, адресованный не мне, и шелестящий смех тоже. — Играйте с папой, я скоро. Яиц мелких принести вам?»
— Да!
«А ты учись разговаривать не открывая рта, доча».
— Ага, а если он сам не закрывается!
Господи, как я счастлив!
— Папа, мама велела нам вдвоём играть! — дочура запрыгивает на меня, как котёнок на дерево, обхватывает руками и ногами.
— Ну раз велела, непременно! — я обнимаю малышку четырьмя конечностями, остро сожалея, что не могу использовать ещё и ноги. — А во что мы будем играть? Говорящий мячик?
— Нет, в мячик не хочу! Ты меня подбрасывай и хвали, а мы с Нечаянной Радостью будем визжать!
— Да, шеф!
Повинуясь моей команде, тренажёры сворачиваются с глаз долой. Я начинаю подбрасывать Мауну вверх, восхищаясь красотой её полёта в строгом соответствии с полученными инструкциями. Дочура визжит и хохочет, Нечаянная Радость носится вокруг, внося посильную лепту в какофонию визга — в общем, веселье до краёв.
— Всё, хватит! — Я ставлю малышку на пол. — Купаться пойдём? Пока мама не прилетела…
— Только ты меня мой!
— А сама?
— Самой неинтересно!
Разумеется, против такого довода мне нечего возразить.
Открытый душ в хозблоке хлещет со всех сторон тугими струями. Дочура шлёпает себя ладонями по животу и культяпками по спине, покуда я намыливаю мочалку. Мочалка и мыло, кстати, имеют самый обыкновенный вид, появись подобный товар где-нибудь в Москве, никто не сообразит, что это изделие иного мира — плоская округлая лепёшка и путанка из разноцветных синтетических нитей.
— Папа, а у меня крылышки ещё подросли!
— О, и правда!
Вообще-то увеличение крылышек со вчерашнего дня без микроскопа не обнаружить, но я говорю совершенно искренне — раз есть у ребёнка такое ощущение, значит, это правда.
— Ага, не ждали? — в дверях хозблока стоит Ирочка, держа в руке корзинку, полную мелких яиц.
— Мама, мама прилетела! — Мауна бросается к матери. — Ждали, ждали, ещё как ждали!
— Ой, ты вся мокрая!
— А папа меня уже выкупал, вот! Чтобы не тратить драгоценное время, отпущенное на общение ребёнка с вечно занятой матерью, — последнюю фразу дочура произносит моим «стандартным» голосом.
— О, как это мудро! — в глазищах моей ненаглядной бесится смех.
— Он и сам нечаянно выкупался, но ты не переживай — папа сейчас и с тобой выкупается, вот! — говорит дочура самым искренним тоном. — И сделает с тобой всё-всё, что ты захочешь!
— Это он сам тебе сказал?
— Нет, не сказал. Но он так думает!
Выдав заключительную фразу, ребёнок исчезает из хозблока. Ещё секунду мы стоим и вдруг валимся друг на друга от хохота.
Да уж… При всех неоспоримых достоинствах открытая и неограниченная телепатия имеет серьёзные недостатки…
— …Примерно вот так. Ни одного упоминания о подобных существах нет ни у кого. Данная цивилизация не входит ни в один из «клубов».
Дневная жара спала, и прохладный воздух вливается в проём. Мы лежим на диване, обнявшись. Возможно, я сделал не «всё-всё», как заверяла маму Мауна-младшая, но отнюдь не так уж мало. Однако потехе час, а всё остальное время у нас нынче уходит на дело.
Информация, добытая моей буйной головушкой из единого энергоинформационного поля Вселенной, оказалась столь интересной, что уже к вечеру была направлена из нашего отдела во все учреждения — в инопланетную миссию, в Академию наук и даже коллегам соответствующих учреждений на Свире и Сэнсэе. На последних была главная надежда — как самые старейшие в нашем «клубе», сэнсэи имели выход на другие «клубы». Правда, соседи ввиду значительного различия в интересах делятся информацией скупо, но в таком деле, как идентификация обитаемого мира, никогда не отказывают — насколько я понял, есть в нашей Галактике определённые правила игры, обязательные для всех — если, разумеется, они не Истинно Разумные, упорно сидящие в самоизоляции.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
