Ознакомительная версия. Доступно 76 страниц из 378
Сохраненный и зачитанный на Нюрнбергском процессе документ ясно свидетельствует о том, что уже в конце 1937 года нацистское руководство Германии было готово к войне. Следующий — 1938 год — объявлялся Гитлером приемлемой датой европейской войны, которую следовало завершить не позднее 1943–1945 годов. В своей более чем четырехчасовой речи Гитлер сообщил, что намерен продлить войну в Испании помимо прочего потому, что это может привести Италию к вооруженному конфликту с Англией и Францией. Это откроет Германии путь к решению чешского и австрийского вопросов. Аннексия Австрии и Чехословакии резко улучшит стратегическое положение Германии.
В конце совещания Гитлер позволил присутствующим высказать свои мнения. Оппозиция обнаружилась довольно быстро. Триумвират дипломатов и военных — Нейрат, Бломберг и Фрич — заявил, что мысль о возможности войны между Британией и Италией является абсурдной. У Чехословакии военный союз с Францией. Французы заключили пакт с СССР. Всего два месяца назад французский министр иностранных дел подчеркнул, что Франция выполнит свои союзнические обязательства, и в этом случае, как сообщил британский Форин Офис, Англия последует за Францией. Гитлер не забыл ни слова. Этой зимой он порвал с традиционной элитой. Не прошло и трех месяцев, как Нейрат уступил портфель министра иностранных дел Риббентропу. Бломберг был уволен на том основании, что его жена прежде занималась проституцией. Фон Фрича обвинили в гомосексуализме. Аристократ потребовал военного трибунала. Не имея доказательств, Штлер попросту его уволил, приняв на себя 4 февраля 1938 года командование германскими вооруженными силами.
Встретив как-то в театре журналиста Вальтера Функа, Гитлер отвел его в сторону и попросил взять на себя пост Ялмара Шахта — министра экономики и следовать указаниям уполномоченного за выполнение четырехлетнего плана Геринга. Министерство финансов, министерство иностранных дел и, главное, армия к весне 1938 г. были подчинены диктатору полностью.
Уже к марту 1938 года он командовал 4 миллионами хорошо обученных и вооруженных солдат и офицеров. Пришло время реализации плана «Отто». Из Лондона Риббентроп докладывал: Англия не сделает ничего ради Австрии, даже если Германия прибегнет к силе, важно лишь, чтобы «решение» было быстрым.
Поглощение Австрии
Вечером 11 февраля 1938 года в обстановке строжайшей секретности австрийский канцлер Шушниг прибыл в Зальцбург и на автомобиле пересек германскую границу, чтобы встретить в Берхтесгадене Гитлера. Посланный Гитлером фон Папен спросил у канцлера, не будет ли он протестовать против присутствия на встрече случайно прибывших в Берхтесгаден Кейтеля (недавно назначенного руководителем ОКВ — главного командования вермахта), Рейхенау, возглавлявшего армейские силы, стоящие на германо-австрийской границе, и Шперле — командира авиации в данном районе.
Гитлер, одетый в черные брюки и коричневую рубашку, встретил Шушнига в окружении трех генералов. Австриец встретил австрийца. Шушнига трудно было назвать слабым человеком, ему шел всего сорок второй год, он получил безукоризненное образование, в частности, у иезуитов. В лучших традициях своего воспитания он начал беседу восторгами по поводу альпийских видов из окон кабинета фюрера. Тот оборвал его словами: «Мы собрались здесь рассуждать не о видах и погоде». В написанном по памяти отчете австрийского канцлера дальнейшее обозначается как «односторонняя беседа». Смысл монолога Гитлера заключался в следующем: «Германский рейх является одной из величайших держав, и никто не поднимет свой голос, коща он решает проблемы на своих границах». Гитлер был неудержим: «Я исполняю историческую миссию, и я завершу ее, потому что меня избрало провидение… Кто не со мною, будет сокрушен… Я избрал самую трудную дорогу, по которой когда-либо шел немец; у меня самые большие достижения за всю историю Германии, более великие, чем у любого немца».
Будущее Австрии связано с будущим Германии. «Стоит мне лишь отдать приказ, и в течение одной ночи весь ваш смехотворный оборонный механизм рассыплется на куски… Я хотел бы, чтобы Австрия избежала такой судьбы, потому что она означает пролитие крови. За армией мои СА и Австрийский легион войдут в страну, и никто не сможет предотвратить их месть». Может ли кто помешать Германии? «Ни секунды не думайте о том, что кто-либо на земле сможет противостоять моим решениям. Италия? Мы нашли с Муссолини согласие… Англия? Англия не пошевелит даже пальцем ради Австрии. Франция? Она могла остановить Германию в Рейнской области, но сегодня время для Франции упущено».
Во время ланча, пишет Шушниг, Гитлер позволил себе расслабиться. Он воодушевленно говорил о лошадях и о том, что намерен построить небоскребы такой высоты, что сами американцы будут поражены. Но ланч закончился, и новый германский министр иностранных дел Риббентроп вручил Шушнигу проект «соглашения», подчеркнув, что это окончательный вариант. В нем содержалось требование сдаться в течение недели, отменить запрет на деятельность австрийской нацистской партии, а ее лидера доктора Зейсс-Инкварта назначить министром внутренних дел. Другому нацисту — Глейзе-Хорстенау следовало дать пост военного министра. Кроме того, должны быть сделаны приготовления для ассимиляции австрийцев в германскую экономическую систему.
Австрийский канцлер не решался подписать документ о капитуляции своей страны. Гитлер, якобы потеряв терпение, открыл дверь кабинета и громко позвал: «Генерал Кейтель!» Затем, обернувшись к Шушнигу, добавил: «А вас я вызову позже». Папен свидетельствует, что после ухода Шушнига Петлер встретил Кейтеля широкой ухмылкой: «К вам у меня нет приказов, я просто хотел убедиться, что вы здесь».
Через полчаса Шушниг (который, по его словам, ожидал ареста) подписал смертный приговор своей стране. По собственной оценке канцлера, принятие условий Гитлера означало «окончание независимости австрийского правительства». Шушниг отказался от ужина и направился в сопровождении фон Папена к австрийской границе.
Шестнадцатого февраля было объявлено об амнистии членов национал-социалистической партии и о реорганизации кабинета. Через четыре дня Гитлер выступил в рейхстаге: «Более десяти миллионов немцев живут в двух соседних государствах… Для мировой державы невыносимо знать, что братья по расе претерпевают суровые лишения из-за их симпатии ко всей нации, ее судьбе и взгляду на мир. Интересам германского рейха будет служить защита этих немцев». Толпы нацистов слушали эту речь в Австрии. Они срывали красно-бело-красные австрийские знамена, водружая красные знамена со свастикой. Полиция, руководимая теперь Зейсс-Инквартом, не вмешивалась в действия нацистов. Шушниг попытался обратиться к профсоюзам, в которых преобладали социал-демократы и которые вели за собой более 40 процентов избирателей. Те готовы были помочь при одном условии (уже дарованном нацистам) — праве на создание своей партии. Канцлер согласился, но было уже поздно.
Последним шансом Шушнига являлось проведение в Австрии общенационального плебисцита. Ставился вопрос: «Выступаете ли вы за свободную, независимую, социальную, христианскую и единую Австрию — да или нет?» Объявление о плебисците было сделано 9 марта, сам плебисцит должен был состояться 13 марта 1938 года, а 10 марта Гитлер приказал привести в состояние боевой готовности три армейских корпуса и военно-воздушные силы. В два часа ночи 11 марта Гитлер издал директиву номер один по плану «Отто»:
Ознакомительная версия. Доступно 76 страниц из 378
