Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
В последние десятилетия популярный пример парникового эффекта — Венера. Там атмосфера — почти исключительно из углекислоты и водяного пара. Оба эти газа интенсивно поглощают инфракрасные лучи. Их — особенно углекислоту, на концентрацию которой в атмосфере человечество теоретически способно влиять — и на Земле обвиняют в потеплении. А уж на Венере, чья атмосфера больше ничего и не содержит, результат очевиден: температура у поверхности — порядка 740 К (почти 500 °C). Даже если сделать поправку на то, что Венера в полтора раза ближе к Солнцу, чем Земля, и соответственно получает вдвое больше тепла, — эффект всё равно более чем заметен: без него было бы примерно 400 К (около 130 °C).
Но тонкость тут как раз в том, что атмосфера Венеры состоит только из этих двух газов. Углекислота в два с половиной раза тяжелее водяного пара. Поэтому она скапливается в нижних слоях атмосферы, а вода — наверху. Даже нагревшись до венерианской температуры, углекислота остаётся тяжелее воды и поэтому не может подняться. Всё тепло, накопившееся от солнечных лучей, остаётся у поверхности планеты — и накаляет её.
Основные же газы земной атмосферы — азот и кислород — очень близки по плотности. Водяной пар и углекислота — лишь ничтожные примеси к ним. Поэтому состав земной атмосферы постоянен по всей высоте. Потоки нагретого воздуха легко поднимаются на десятки километров, отдавая в космос всё тепло — независимо от того, накопилось оно в газах, поглощающих инфракрасные лучи, или в поверхности, поглощающей остальной солнечный свет. Парниковый эффект на Земле заведомо невозможен по крайней мере до тех пор, пока содержание углекислоты на ней не приблизится к венерианскому — смертельному для человека. Но этого мы не достигнем, даже если сожжём все ископаемое топливо: запасов углерода на планете не хватит.
Налицо противоречие. Глобальное потепление не может быть вызвано земными причинами. Но и активность Солнца падает. Откуда же лишнее тепло?
Как раз от Солнца. Его активность — магнитная. Вихри магнитного поля, выходя на поверхность, в некоторых местах затрудняют подвод к ней тепла изнутри, и появляются области пониженной температуры — пятна. А в других — усиливают, порождая горячие зоны — факелы. Излучение пропорционально четвёртой степени температуры. Поэтому от пятен оно существенно слабее, чем от основной поверхности. А от факелов намного больше — зато в нём больше доля коротких волн, активно поглощающихся в верхних слоях атмосферы. Поэтому, чем больше активность, чем больше вихрей в магнитном поле нашего светила, чем они разнообразнее, тем больше энергии уходит от Солнца — но тем меньше доходит до поверхности, и её температура падает. С 1985-го активность снижается — значит, Земля (и Марс) греется сильнее.
Вряд ли астрофизики этого не понимают. Значит, сознательно обманывают простых смертных, приписывая своим исследованиям смысл, прямо противоположный реальному.
Глобальное потепление — громадный бизнес. Даже не потому, что для сокращения выброса углекислоты нужны новые технологии, да ещё и замена угля нефтью, а нефти природным газом (тоже весьма парниковым). Главное — все эти замены не по карману развивающимся странам. Если они присоединятся к парниковой истерике — страны развитые надолго отсрочат появление новых конкурентов. Ради такой цели можно и научной совестью поступиться.
В судьбе мелочей не бывает[11](*)
В 1938-м в очередном конкурсе на винтовку для Красной Армии победил не Сергей Гаврилович Симонов, как почти все ожидали, а его давний — и куда менее удачливый — конкурент Фёдор Васильевич Токарев.
Винтовка Симонова лучше по всем статьям. На ¾ кило легче токаревской. На 25 деталей меньше. 16 пружин вместо 22. 7 марок стали вместо 12. В производстве заметно быстрее и на пару процентов дешевле.
Вдобавок на вооружении с 1936-го уже состояла винтовка Симонова. Причём не самозарядная, какую требовал новый конкурс, а куда более сложная автоматическая. Таких произвели почти 40 тысяч за пару лет: по меркам нашей армии немного, но для технически сложной новинки — изрядный объём производства. Они неплохо показали себя в испанской войне.
Хотя недостатков хватало. Скажем, можно собрать винтовку, не вставив на место главный запирающий элемент, и выстрелить: затвор разобьёт заднюю часть ствольной коробки и скулу незадачливого стрелка. Ошибка грубая, но не уникальная. Так, американский единый пулемёт М-60, принятый на вооружение в 1957-м — через два десятилетия после ABC — можно собрать десятком неправильных способов — и во многих вариантах он сможет сделать несколько выстрелов, ломая весь свой механизм.
Но главное — опыт боевого применения ABC показал: автоматический огонь мощными винтовочными патронами из лёгкого оружия — такая нагрузка на стрелка, что попасть в цель почти невозможно. Потому и решили вернуться к самозарядке — без стрельбы очередями.
С 1943-го автоматические винтовки делают в основном под сравнительно слабые патроны. Таковы наш автомат Калашникова, американская М-16, многие менее известные — но не менее качественные — системы. С появлением недорогих оптических прицелов возродился интерес к винтовкам под патрон классической мощности. Но у них нынче компоновка другая — на штыковой бой не рассчитана, зато отдача воспринимается легче, потому и огонь кучнее.
На вооружении были и системы Токарева — но в других категориях. Он переделал первый в мире станковый пулемёт Хайрэма Стивенса Максима в ручной — их выпустили меньше 3000, а затем появился полноценный ручник Василия Алексеевича Дегтярёва. Пистолет «Тульский Токарев» хорош — но до винтовки ему далеко. А вот все варианты самозарядной винтовки, предложенные Токаревым раньше, отвергнуты по бесспорно серьёзным причинам.
Да и на новом конкурсе претензии к СВТ были заметно основательнее, чем к СВС. Против Симонова нашёлся только один важный довод. На испытаниях у СВС поломался ударник. Дефект чисто производственный. Конструктор тут, в сущности, ни при чём. Недаром на дополнительных испытаниях — весной 1939-го — никаких нареканий к винтовке не было.
Неожиданный результат конкурса породил множество легенд. Многие обвиняют Токарева в доносе на конкурента. Но тогда бы Симонова просто арестовали. Раз он остался на свободе — значит, и винтовку ни в чём не обвинили.
Автор множества фантазий на исторические темы Андрей Георгиевич Купцов сочинил мистическую версию. По его мнению, незаконный правитель укрепляется, принося в жертву своих подданных. Российские сторонники династии Романовых и германские приверженцы Хохенцоллернов[12]разоружали армии обеих республик, чтобы в предстоящей войне потери были чем побольше и кровь проложила свергнутым монархам дорогу обратно на престол. Потому и от гениальных творений Симонова отказались: мол, слишком эффективные. Купцова вообще весело читать: он искренне верит своим фантазиям, а потому противоречит самому себе чуть ли не в каждом абзаце.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
