– Подвинься! Я сама наберу текст.
– Нет! – вскричал Чарли. – Даже не думай! Мы договорились, что все организую я. Или ты забыла?
– Но ведь это моя личная жизнь, а не твоя! – возразила Джулия, готовая столкнуть его со стула, чтобы добраться до клавиатуры.
– И как же ты ею чуть было не распорядилась? – возмутился Чарли. – Едва не вышла за лягушатника, имеющего странную привычку надевать с джинсами штиблеты вместо кроссовок. Готов побиться об заклад, что трусов он вообще не носит!
– А ты уверен, что их носит Доминик? Кстати, позволь мне взглянуть на его фотографию.
– Пожалуйста. – Чарли продемонстрировал ей снимок Доминика. – Видишь? Он в кроссовках, как все нормальные американские парни.
– Настоящий супермен! – восхищенно воскликнула Джулия. – Чарли! Я должна с ним встретиться.
– Встретишься непременно, – заверил ее Чарли. – Но только организую вашу встречу я. Кто писал за тебя анкету?
– Мне кажется, я не должна была позволять делать это тебе.
– Это почему же?
– Да потому что на нее откликнулись одни извращенцы!
– И Доминик, по-твоему, тоже относится к их числу?
– Нет, он приятное исключение. Послушай, Чарли, я не хочу упускать этого парня. Немедленно отправляй ему мой ответ!
– Наберись терпения, любовь не терпит суеты. Я лучше знаю, что нравится мужчинам, так что положись на меня.
– Хорошо. Но свидание должно произойти именно в День святого Валентина! – упрямо стояла на своем Джулия.
– Так все и будет, не сомневайся! – Чарли нажал на кнопку отсылки почты, выстраивая в голове грандиозный план.
– Место встречи обязательно должно быть романтичным. И я не хочу идти на свидание одна, потому что…
– А вот угадай, Джулия, чего хочется мне! – перебил ее Чарли.
– Ну говори!
– Фигурного печенья с розовой сахарной глазурью!
– Вот, держи! – Она протянула ему половинку песочного «сердечка».
– Нет, это не годится, оно напоминает мне разбитое сердце. Выброси его и купи мне целое!
– Ладно, хитрец, уговорил! – Джулия встала со стула. – Я куплю тебе новое «сердечко», печатай письмо без меня. Только предупреждаю, Чарли, не вздумай сорвать мне это свидание!
– Я постараюсь, чтобы все прошло как нельзя лучше, – заверил ее он. – Ступай, Джулия, и не мешай мне.
Тяжело вздохнув, Джулия наконец оставила его в покое.
– Привет, – проворковала Мэгги, обращаясь к скучающей девице, сплошь украшенной пирсингом выше худой шеи.
Прочие части ее тела наверняка тоже не остались без колечек, однако убедиться в этом посетителям кафе мешала высокая барная стойка, за которой скрывалась буфетчица.
– У вас должны были оставить конверт для Доминика Ч. Я могу его забрать?
– Конверт есть, но вас, по-моему, зовут не Доминик…
– Я его подружка, а сам он сейчас подойдет. – Мэгги обернулась и окликнула Доминика, замешкавшегося в стеклянных дверях интернет-кафе. – Эй, Доминик! Подойди-ка сюда! Конверт уже здесь, но мне его не отдают.
– Иду, иду! – отозвался Доминик, тщетно пытавшийся расстегнуть в тамбуре между входными дверями пуговицы своей короткой дубленки. Замерзшие пальцы не слушались его, но вообще-то особых причин для спешки он не видел. В отличие от Мэгги.
– Он жуткий копуша, – улыбнулась Мэгги буфетчице. – Отдайте лучше конверт мне. – Мэгги протянула через стойку руку.
Девица томно вздохнула.
– Я не уполномочена вручать этот конверт кому-либо, кроме Доминика Ч.
Уполномочена? Да кем эта пигалица себя возомнила?
Мэгги презрительно фыркнула, отдернула руку и вновь обернулась, чтобы испепелить Доминика суровым взглядом. Он измотал ей все нервы, пока они шли сюда пешком сначала по Бродвею, а потом по Бликер-стрит, то и дело останавливаясь у разных киосков, чтобы купить либо пакетик арахиса, либо диск с записью мелодий Брюса Спрингстина, либо пару перчаток, потому что свои Доминик забыл дома. И если бы Мэгги не подхватила его под руку и силком не потащила в кафе, они до сих пор бы еще не дошли до него.
Внутри у Мэгги все кипело от нетерпеливого желания прочитать послание Джулии П., которая утром уведомила ее по электронной почте, что оставит в баре интернет-кафе конверт с подробностями их с Домиником завтрашнего рандеву.
Наконец Доминик неторопливо подошел к стойке, и худосочная девица протянула ему белый прямоугольник, обнажив неровные зубы, стянутые брекетами. Их матовый металлический блеск, как это ни странно, чудесным образом гармонировал с блеском серебряных колечек у нее в ушах, ноздрях, губах и даже на кончике языка, образуя своеобразный нимб вокруг ее головы. Завороженный им, Доминик вытаращил на буфетчицу глаза, словно она была инопланетянкой.
Это окончательно вывело Мэгги из себя.
Девица начала строить Доминику глазки.
– Неужели тебе ни капельки не интересно, что там написано?! – в сердцах воскликнула Мэгги, дернув Доминика за рукав.
Он смерил ее укоризненным взглядом и равнодушно сказал:
– Представь себе, нет. По твоей милости я не только вынужден был пропустить трансляцию бейсбольного матча, но вдобавок и притащиться сюда, чтобы воспользоваться проклятым компьютером! Можно подумать, что нигде больше компьютеров нет. Да и вообще, вся эта дурацкая затея…
– Ну как же ты не можешь понять, Доминик, что даже не во всех интернет-кафе есть возможность пользоваться нужным тебе сайтом? Таков уж принцип работы этой электронной сводницы.
– Я бы еще мог пережить лишний визит в это сомнительное заведение, – продолжал Доминик, пропустив слова Мэгги мимо ушей, – но ты нарушила мои планы и на завтрашний вечер! Разве я не говорил тебе, что у меня билет на матч команд «Никс» и «Лейкерс»?
– Говорил. Ну и что из того? – Мэгги возмущенно подбоченилась.
– А то, что я вынужден сказать Эдди и Рику, что не смогу составить им компанию!
– О чем ты говоришь, Доминик? – Мэгги закатила глаза. – Завтра День святого Валентина! У тебя первое свидание с девушкой твоей мечты в каком-то романтическом месте. Разве это можно сравнить с дебильным баскетбольным матчем?
Теперь уже глаза закатил Доминик.
Мэгги издала отчаянный стон.
Буфетчица, ставшая невольной свидетельницей их перепалки, захлопала длинными ресницами и глупо хихикнула. Колечки, продетые через ее брови, игриво сверкнули.
Мэгги воспользовалась ее замешательством и потянулась за лежащим на стойке конвертом.
Но девица выхватила его у нее из руки в последний момент и надменно заявила:
