— Вот! — громко сказала княгиня, усаживаясь в кресло, услужливо подвинутое ей молодой княжной Анастасией Волынской. — И достала из лифа письмо.
— Сегодня получила от кузины Мари из Парижа.
— Сведения о графе? — уточнила графиня Матильда Феликсовна Копнина.
— Конечно, как обещала, — скороговоркой кинула ей Ольга Петровна, даже не удостоив пожилую даму взглядом. Давая тем самым понять, что это, само собой разумеется, так как речь в последнее время, кроме графа, ни о ком другом и не шла, и что отвлекаться на глупые вопросы графине совсем уж не пристало!
Дамы, тем временем, с легкостью шаркая ножками по паркету, поспешили к креслу княгини, опережая друг друга, дабы занять более удобную позицию для прослушивания письма французской кузины Ольги Петровны.
Княгиня развернула письмо и впялилась в него взглядом, отыскивая нужные места.
— Вот! — сказала она.
….. Что касается личности графа Де Сен Жермена, могу тебе сообщить, что он является человеком — загадкой! Загадкой потому, что невозможно себе вообразить, как в одном человеке может столько всего вмещаться! И это не пустые слова, дорогая моя, с целью заинтриговать тебя и всех, кому ты будешь читать эти строки! (А в том, что ты будешь их кому-то читать, я не сомневаюсь).
Итак! Первое! Граф поразительно талантлив в музыке. Мало того, что он замечательно играет на нескольких музыкальных инструментах, так еще и создает свои собственные сочинения, среди которых есть даже опера!
Второе! Он пишет картины и купается в славе превосходного художника, отличающего его дар от многих других! Ибо только графу пока удается изображать на одежде людей драгоценные камни настолько естественно, словно он вставляет их туда в натуральном виде. Он, также, открыл секрет нанесения на холсты измельченных жемчужин в совокупе с чем-то еще, оттого краски на его картинах приобретают более яркий и естественный оттенок.
Третье! Он знает множество языков, и не просто знает, но и свободно владеет ими. Английский, немецкий, португальский, итальянский испанский, греческий, латинский, санскрит, китайский, арабский, русский, а также французский, причем на разных его диалектах, — все подвластно великому разуму графа!
Четвертое! Графа можно смело называть ученым! Он обладает высокими познаниями в химии, проводит всевозможные научные опыты. Однажды, по просьбе Людовика пятнадцатого он, с помощью этой науки, сумел устранить дефекты его алмазов и других драгоценных камней. И поговаривают даже, что мадам де Помпадур в последние годы выглядела так прелестно, благодаря стараниям графа, который сотворил нечто подобное эликсиру молодости и поил им свою подопечную.
Пятое! Графа можно назвать и историком. Ибо им изучены, исследованы и проанализированы все самые значимые исторические события происшедшие за последние две тысячи лет. И, вообще! Кто бы с каким вопросом к нему не обратился, — у него на сей счет всегда готов ответ!
Шестое! Граф также, является пророком. Поговаривают, что все его предсказания сбываются в точности, и что его услугами, по этой части, пользуются даже многие монаршие особы европейских держав.
И, наконец, граф просто талантливый человек. За что бы он ни взялся, все у него получается невообразимо легко и свободно! Так, словно он только и занимался этим всю свою жизнь. Он, например, владеет обеими руками до такой степени одинаково, что может писать левой также, как и правой. Многие сравнивали два образца письма, написанных обеими руками графа поочередно и их было не отличить друг от друга! Он занимался медитацией, и это давалось ему так легко, словно он, по воспитанию своему, являлся человеком востока, практикующим такое занятие с первых дней своей сознательной жизни.
После этих строк княгиня Зорская подняла глаза, и окинула дам победным взглядом первооткрывателя.
— Ну, каково? — спросила она.
— Невероятно! Поразительно! — полетели к ней восхищенные женские голоса со всех сторон.
— Но, разве сие возможно?! — вклинился в общий восхищенный гвалт возглас молоденькой вдовы — графини Елизаветы Арсеньевны Лукиной, и в глазах ее застыло недоверие.
— Возможно, милочка, возможно! — с видом неоспоримого знатока сказала ей Ольга Петровна. — Уж Мари — то не станет придумывать небылицы, а напротив, чтобы рассказать о чем-то перепроверит и подтвердит все, да не один раз.
После некоторой паузы, в течение которой дамы, умолкнув все, как одна, казалось бы, переварили свалившуюся на них информацию, начались бурные обсуждения.
— Неужели и вправду этот человек удостоит нас чести своим посещением? — защебетали недоверчивые.
— Да, как он посмеет отказать государю, коли поговаривают, что тот лично его пригласил? — вторили им другие. — Он, конечно же, приедет!
— По моему, нашему государю может отказать и не такой великий человек! — шепотом, словно ее кто-то подслушивает за дверью, сказала фрейлина молодой императрицы — дочь графини Копниной, Аделаида, за что тотчас же наткнулась на жесткий, укоряющий взгляд своей матери.
Однако Зорская тронула пожилую графиню за руку.
— Не волнуйтесь, Матильда, понапрасну. Никто здесь не собирается вредить Вашей дочери, и дамы согласно закивали в знак одобрения, и из желания польстить молоденькой фрейлине, ибо она одна среди них находилась в таком почетном услужении. А дамы, — на то они и дамы, тем более придворные, кончиком носа чуяли, кто в доме хозяин.
— Да, кто ж из нас не знает истинных качеств государя? — насмешливо сказала Зорская, после чего гостиная наполнилась смехом.
И дамы, которых и в самом деле объединяло открытое удовольствие посмеяться над нерадивостью нынешнего монарха, еще больше расслабились друг перед другом.
— Интересно, с какой же миссией направляется граф в Россию? — спросила княжна Волынская.
Все тут же взглянули на нее, дабы уточнить, что за вопрос.
— Ну, не станет же такой умница навещать нашего монарха только затем, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение? — сказала княжна.
— Постойте, постойте! — графиня Комарова обратилась к Зорской.
— Ваша кузина пишет, что граф является тайным агентом, так может он и едет к нам в качестве такового по чьему-нибудь шпионскому заданию?
— Ах! О! — послышались тотчас же возгласы. — И дамы, от такой догадки принялись "делать глаза" и прикрывать рот ребром ладошки.
— Но, если он едет к нам с такой миссией, то зачем же государю вздумалось его приглашать? — спросила молодая вдова Лукина.
— Науськали! — выкинула догадку Зорская.
— Кто? — удивиласьграфиня Комарова.
— Кто, кто, — прусак, конечно! По — моему, для "нашего" других авторитетов не существует!
— А зачем это прусаку? — удивилась Матильда Феликсовна.
— Зачем? — Зорская хмыкнула. — А о недавней войне вы уже забыли?
