— О, должно быть, это будет весело!
— По правде говоря, главное, что я хотела обсудить с тобой, — это Гарри О'Делла. Насколько он надежен?
— Он лучший напарник, с каким мне доводилось работать.
Джордж встретился глазами с Николь — он старался донести до ее сознания тот факт, что когда-то и она была его напарником. Сколько неприятностей и осложнений это повлекло за собой!
Но Николь не клюнула на наживку.
— В департаменте психологии и психиатрии считают, что Гарри становится ненадежным. Он уже имеет устойчивую репутацию непредсказуемого, и поговаривают, что его одержимость Тротта носит личный характер.
— Для Гарри все носит личный характер — он совершенно безумен и одержим, — согласился Джордж. — И все же он лучший из нас. Я не шучу, Ник. Не изымай его из нашей группы.
Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу. Выдержав его взгляд, она кивнула:
— Ладно. Он остается. Пока.
— Миссис Ламонт, как приятно снова видеть вас!
Майкл Тротта сидел за огромным дубовым письменным столом, и первым впечатлением Алессандры от его офиса было изумление. Она представляла его офис иначе — темное дерево и черная кожа, но стены оказались светлыми, и, несмотря на отсутствие окон, комната производила впечатление светлой и полной воздуха. Везде стояли свежие цветы в вазах и комнатные растения в кадках.
Ее внимание переключилось на гигантскую собаку с оскаленными зубами, рвущуюся с цепи, которую удерживал молчаливый человек, примостившийся возле письменного стола. Алессандра следовала за мужчиной, говорившим с акцентом.
Хотя собака села, уши ее стояли вертикально, а губы были оттянуты, обнажая десны и зубы, глаза же неотступно следовали за каждым движением гостьи.
Сердце Алессандры билось так сильно, что ей стало трудно дышать. И все же ей удалось овладеть собой и улыбнуться.
— Это один из детских страхов, которые я не в силах преодолеть. Даже дружелюбные собаки пугают меня.
— Знаю, — ответит Майкл. — Но Пинки — не дружелюбная собака. По правде говоря, он натаскан на убийство. — Майкл улыбнулся. — Не желаете сесть?
Единственный стул в комнате находился в нескольких футах от Пинки. Что за нелепое имя для такого монстра!
— Благодарю вас, я постою, — ответила Алессандра.
— Пожалуйста, сядьте. — Майкл повернулся к человеку с акцентом:
— Айво!
Айво взял ее за руку, но она вырвалась и сама сделала несколько шагов вперед, потом взяла стул и отодвинула его на несколько футов от обнаженных клыков Пинки.
В карих глазах Майкла Тротта она прочла насмешку и нечто не поддающееся описанию, но ничуть не напоминающее веселье.
— Вы знаете, почему оказались здесь? — спросил он.
Бывают ситуации в жизни женщины, когда ей лучше разыгрывать дурочку, но данный случай явно сюда не вписывался.
— Я полагаю, это как-то связано со смертью Гриффина.
— Связь есть, — подтвердил Майкл и откинулся на спинку своего стула. — Дорогая миссис Ламонт, у вас есть нечто, принадлежащее мне.
Николь смотрела на сцену клуба «Фэнтэзи», на Моник, заканчивавшую свой танец бешеными вращательными движениями.
— Она хороша, верно? — спросил Джордж. Николь рассмеялась:
— Какая же ты задница!
Он соскользнул с табуретки.
— Идем. Я провожу тебя до двери.
— О Господи, да тебе не терпится от меня избавиться, но я не закончила: нам надо обсудить кое-что еще.
Джордж бросил взгляд на сцену, где Моник изощрялась, срывая аплодисменты. Потом со вздохом сел на место.
— Николь, дорогая, это ведь мой выходной!
— И мой тоже, но дело не может ждать.
Она дотянулась до его бокала и отхлебнула из него.
— Прошлой ночью ты и О'Делл ездиди на Лонг-Айленд, верно? Проверяли, какой урон был нанесен дому Алессандры Ламонт?
Он отнял у нее свой бокал.
— В понедельник мой отчет будет лежать у тебя на столе, но не раньше.
Она отмахнулась:
— Сегодня утром мне позвонил надежный информатор и сообщил, что у Алессандры есть что-то, принадлежащее Тротта. Речь идет об очень большой сумме. Дело в том, что Гриффин его надувал, работая на два фронта — с ним и его конкурентами. Тротта примерно наказал Гриффина — прикончил в назидание остальным, чтобы тем было неповадно его обманывать, и только потом узнал, что недосчитался миллиона долларов.
Как ни мрачно было то, что рассказала Николь, Джордж не смог сдержать смеха.
— Ну и ну! Трудновато заставить мертвеца рассказать, где он спрятал миллион долларов.
Губы Николь невольно дрогнули в улыбке.
— Да, но глупость тут ни при чем.
— И поэтому они все сокрушили в доме Ламонта? — спросил Джордж. — Люди Тротта искали этот миллион?
— Так мы думаем. Мой осведомитель сообщил, что Тротта принял решение: или он получит деньги от жены Ламонта — или разделается и с ней тоже, а заодно даст остальным понять, что с ним шутки плохи. По слухам, он не удовольствуется одним убийством: всем станет известно, как страдала жена Ламонта за грехи мужа.
Джордж покачал головой и бросил взгляд на сцену. Обычно между появлением двух танцовщиц бывал перерыв минут десять, а это означало, что до появления Ким в его распоряжении оставалось около семи минут.
— Мой план заключается в том, чтобы подключить Алессандру, — продолжала Николь. — Пусть Тротта думает, что на нее распространяется Программа защиты свидетелей. Потом как бы по нашей оплошности до него дойдут слухи о ее местонахождении. В нашем отделе постоянно бывают утечки информации, и мы можем сделать так, что это произведет впечатление нашего промаха. А когда Тротта направит своих людей захватить жертву, мы будем наготове. Если нам повезет, мы арестуем его по обвинению в заговоре и покушении на убийство, и произойдет это скоро, всего через несколько недель.
— Ты полагаешь, что Алессандра Ламонт согласится на это? — спросил Джордж. Николь покачала головой.
— Нет, мы не станем ее посвящать во все детали дела: нам не известно, насколько она связана с Тротта. Она также не должна считать, что у нее будет больший шанс выжить при попытке доказать ему свою преданность, и тем самым погубить все дело.
Джордж кивнул.
— А почему ты не могла дождаться понедельника, чтобы сообщить мне все это?
— Пришло известие, что Тротта поставил миссис Ламонт определенные и весьма жесткие сроки. Мой осведомитель не знает точно, каков ультиматум и каким временем она располагает, но я думаю, речь идет о нескольких днях. Мне надо, чтобы ты отправился к ней домой и, сообщив ей, что мы знаем о Тротта, напугал ее до смерти.
