Она заглянула в самую глубину его существа.
— Ты всегда был таким. Не важно, что будет, — ты всегда был таким.
5
Клубы созидающего тумана…
Они вышли из тьмы в подмененный мир, который был только подобием мира…
Узкая тропинка струилась сквозь лес. Невнятные странные звуки дрожали среди деревьев — тихий пульс скрытого царства. Резкий серебряный свет заливал все пространство, превращая пылинки в осколки бриллиантов.
Сновидец видел свои отражения в крошечных кристалликах росы; тысячи отражений в искрящихся призмах воды, рассыпанных по всему лесу. Как будто все, что было в этом мире — вплоть до мельчайшей детали, — вступило в сговор, чтобы создать впечатление, что здесь все реально. В маленьких речках плескались рыбки, сверкая, как отполированные металлические кругляшки. Изумрудная трава переливалась лиловым глянцем, какие-то коконы свисали с ветвей деревьев на тоненьких, как паутинка, нитях в ожидании своего вымышленного будущего. Здесь все кипело и полнилось жизнью. Даже легкий ветерок, приглушенный плотностью густой листвы, был как поток разноцветных искр, сложенный из насекомых и летящих семян растений, жадных до жизни.
Талис остановилась и обернулась к Сновидцу. Сойдя с тропы, она двинулась сквозь деревья к поляне.
Она вновь обернулась к Сновидцу и поманила его за собой. Он пошел следом за ней по пологому склону.
Там была впадина — мягкая, тихая, сокровенная. Отсюда, снизу, было видно лишь дикое неукротимое небо и верхушки деревьев, устремленные ввысь. В самом центре стояло некое сооружение, вырубленное из стекла или горного хрусталя: что-то похожее на маленькую гробницу или святилище забытого бога. Верхушки его переливчатых полупрозрачных башен истекали благоуханными звуками.
Талис наклонилась, аккуратно отломила верхушку одной из башенок и протянула ее Сновидцу.
— Ляг на землю, — сказала она. — Держи это в руках. Тебе надо поспать. Ты прошел долгий путь, и тебе здесь все внове. Поначалу тебе будет странно, но потом ты привыкнешь. Мы еще поговорим, а сейчас отдыхай.
Сновидец лег, захваченный внезапной усталостью и гложущим голодом. Он не хотел засыпать, но все-таки сделал, как сказала Талис, и бережно прижал к груди крошечную башенку.
Ему было так хорошо и спокойно, как никогда прежде. Возбуждение нахлынуло жаркой волной и тут же прошло. Он смотрел на прожилки алых облаков, зажигающих звезды. Захваченный дремой, Сновидец закрыл глаза.
Талис отломила еще одну башенку и села на землю. Она сидела, упершись ногой в маленький камешек, и вертела башенку в пальцах.
>>>>>>>>>>>>
Сновидец проснулся, разбуженный песней Талис. Он себя чувствовал отдохнувшим и полным сил. Голод тоже прошел, как будто Сновидец плотно поел и выпил чистой воды из лесного ручья.
Она сидела рядом.
В ее глазах, тронутых призрачным светом, он увидел бескрайнюю даль. Гигантская волна пустоты замерла перед ним — незримая стена сознания. Он вспомнил женщин, танцующих в Круге, и представил среди них Талис. Ее волосы цвета сверкающей платины касались их пламенеющих рук, ее губы были очерчены лунным светом.
— Значит, мы начинаем, — сказал он, отгоняя видение.
Талис улыбнулась.
— Мы начинаем:::
Она встала и вернула свою башенку на место. Талис поразительно двигалась. Тело перемещалось в пространстве, ноги ступали по земле — один шаг, второй, третий, — но ее образ как будто происходил не отсюда.
— Что мне делать с кристаллом? — спросил Сновидец.
— Помни, откуда он взялся. — Талис смотрела ему в глаза. — Я не шучу. Помни, откуда он взялся. — Она протянула руку и отломила крошечный кусочек с самой верхушки. — Открой рот.
— Открыть рот?
— Недоверие — это естественное состояние для мужчины, но ты должен это преодолеть. А теперь открой рот, если не хочешь остаться один. Хотя, может быть, ты предпочел бы искать свой путь самостоятельно?
Он открыл рот. Она с силой прижала кусочек кристалла к одному из его дальних зубов. Голову обожгло вспышкой боли. Он попытался схватить Талис за руку, но его собственная рука поднималась так медленно-очень медленно… медленно… медленно…
— Ну вот, — сказала она, вынимая кристалл у него изо рта. — Зубы — наиболее плотная кристаллическая структура в человеческом теле. Идеально подходят для хранения информации.
Он настороженно взглянул на нее.
— Какой информации?
— Все станет ясно, когда придет время, — сказала она.
Несмотря на нарастающее недовольство, Сновидец просто не мог не смотреть ей в глаза. Как будто что-то его заставляло смотреть. Ему вдруг захотелось обратить время вспять, вернуться к своему путешествию в Круге. Мысленно он повторил весь проделанный путь, вспоминая подробности, смакуя каждое мгновение, каждое проявление боли, вздох за вздохом. Он пытался задуматься над своей ролью в этом странном спектакле.
— Ты боишься, — тихо проговорила Талис.
— Нет, — сказал он, — теперь не боюсь. Если бояться того, что ищешь, ты ничего не найдешь… никогда… я прошел долгий путь, чтобы найти ответ… долгий путь.
Талис рассмеялась, и ее переливчатый смех был упоителен и бесконечен.
— Тогда, пожалуй, начнем…
— Когда ты вошел в Круг, тебе открылись видения, стершиеся из памяти Земли. Ты видел сцены из другого времени. Времени удивления и чудес, когда грезы и сны были доступны всему человечеству. — Она смотрела ему в глаза. — Но это было еще и время безмерных страданий, исступленных желаний… и боли. Ты это видел, но не понимал — как язык, на котором нельзя говорить. И все же теперь ты имеешь какое-то представление о том, что ждет тебя впереди. Я не случайно была в твоих снах. Мы должны были удостовериться, что ты войдешь в этот Круг, объятый желанием знать…
Ее лицо было как будто подернуто звездной наледью.
— Сновидец призывал сокрытую истину, и та ответила на его зов, — продолжала Талис. — Выбор пал на тебя. Ты станешь посредником между мирами и принесешь в свой мир мощный резонанс. В твоем голосе воплотится История, скрытая в Круге, и вновь наполнится жизнью, дыханием и кровью. В твоем голосе она превратиться в легенду — ты расскажешь ее — расскажешь ее на магическом языке. Те, кого исцелит твое слово, запечатлеют его в сердцах и передадут своим детям. Они запомнят открывшуюся им истину, и их сознание снова наполнится силой снов.
