Баламут, не мешкая, направился в банк, где снял со счета весь свой вклад, и отправился в пароходство, где приобрел билет на судно, следующее в Слоновый Свет. Там он намеревался отыскать изобретателя чудо-пистолета и купить у него патент. Тогда ему останется лишь открыть здесь, на Поднебесном, завод и производить эти пистолеты тысячами. Он будет продавать их прямо на улицах и почти даром, вместе с первоклассным снаряжением, а потом удалится в сельскую местность и станет ждать неизбежного конца эксплуататорского общества.
5
Бриония собирала вещи в дорогу. Надо сказать, ей это удавалось с превеликими трудами. Обширная ветеринарная практика, включавшая частые визиты в бедные семьи и работные дома, сделала ее совсем беспомощной в повседневной жизни. Будь она более свободной, как, например, принцесса Сибил, сборы в дорогу заняли бы у нее раз в десять меньше времени. Но ведь принцесса собирается не сама, для этого существуют слуги.
Бриония отвлеклась на миг от своего потрепанного чемодана, и тут на глаза ей попалась старая картина с изображением здания, одиноко стоящего на опушке густого леса. Картина называлась «Замок Чертополоха». В этом доме жил когда-то предок лорда Мудрого, тан Тридесятого графства. Бриония знала, что лес за домом назывался Лесом Полумесяца и в нем обитали ее предки и предки Нюха.
Она внезапно сняла картину со стены и положила ее в чемодан вместе с платьями, перчатками и прочей одеждой. Ласкам предстоит опасное, рискованное во всех отношениях путешествие. Возможно, из него вернутся не все — или даже вообще не вернется никто. И если Брионии суждено умереть на чужбине, она хотела бы, чтобы рядом с ней в последний миг оказалось что-то знакомое, согревающее душу. Изображение Замка Чертополоха и было именно такой вещью.
Однако в последнюю минуту она решила, что все это — сентиментальные глупости, и вынула из чемодана картину.
— Лучше взять побольше теплых вещей, — пробормотала она.
Она запихнула в чемодан еще несколько пар шерстяных носков и шарфов. Затем, положив чемодан на пол, Бриония села на него, чтобы защелкнуть замки.
Наконец-то, закончив сборы, она спустилась к Нюху, жившему этажом ниже.
— Ты готов?
Нюх сидел в кресле и, уставясь в пространство, посасывал чубук трубки, которая не знала табака уже по крайней мере лет пятьдесят.
— Что? Ах да. Прости, я немного замечтался.
— Я тоже, — вздохнула она.
— Что ж, перед долгим путешествием в неизвестное часто предаешься мечтам, — взглянув на Брионию, сказал он. — Я вот сидел и думал, а зачем вообще нам все это нужно? Что за необходимость рисковать собой? Я ведь могу отказать Великому Панголину!
— Ах, Нюх, жизнь без опасностей и риска ужасно скучна! Мы же с тобой не заядлые домоседы, правда? А что это за пустая коробка у тебя на столе?
Нюх посмотрел на коробку с надписью на боку: «Суперредкое, супержирное творожное лакомство». Она действительно была пуста. Дно коробки устилал слой сахарной пудры, часть которой просыпалась на стол. Нюх в испуге вскочил с кресла.
— Подарок мэра императору! Задумавшись, я не заметил и все съел сам! — Он взял пустую коробку и посмотрел внутрь. — Ни кусочка не осталось!
— Ах, Нюх! Точно так же ты поступил с абрикосовыми парфе, которые я как-то попросила тебя сохранить до дня рождения госпожи Хлопотуши!
— Помню-помню. Кстати, эти штучки наверняка не стоят ста монет, как утверждал Недоум. Я бы почувствовал, как ем их! Что ж, если вернусь, повинюсь перед мэром.
В этот момент в дверях появилась заплаканная госпожа Хлопотуша.
— Господин Грязнуля и господин Плакса ждут вас на улице, господин Серебряк и госпожа Живорез.
— Спасибо, госпожа Хлопотуша.
— Ах, мой господин, вы ведь вернетесь, не так ли? — всплеснув лапами, запричитала она.
— Конечно, куда же мы денемся, — пытаясь успокоить хозяйку, сказал Нюх. — Не волнуйтесь. Мы непременно пришлем вам открытку из Катая.
Немного успокоившись, но продолжая шмыгать носом, квартирная хозяйка, сославшись на поставленный на огонь чайник, поспешила вниз.
— Быстро уходим, пока она не вернулась, — сказал Нюх и схватил саквояж.
— Надо же попрощаться! — возразила Бриония.
— А разве мы уже не попрощались? Терпеть не могу эти проводы, ты же знаешь, она опять расплачется.
Бриония неохотно согласилась. Оставив ключи на подоконнике в коридоре, они спустились на улицу, где их терпеливо ждали на мостовой Грязнуля с Плаксой и менее терпеливый водитель кеба, запряженного мышами. Вся компания залезла в экипаж и покатила в порт.
— Вы ничего не забыли? — спросил Грязнуля. — Компас, карты, пистолеты, фонарь, будильник…
— Кажется, все взяли, Грязнуля, — ответил Нюх.
— Я захватил с собой фруктовый пирог, — сказал Плакса. — С нектаром!
— Ого, молодец! — похвалил друга Грязнуля. — Ты обо всем позаботился, Плаксик!
Плакса просиял.
— Тогда — вперед! Отдать концы! — весело воскликнул Грязнуля.
— Вперед! — хором подхватили остальные.
В порт путешественники прибыли в состоянии крайнего возбуждения. Они буквально выскочили из кеба, Нюх расплатился с извозчиком, все расхватали свои чемоданы. У причала стоял великолепный пароход с четырьмя высокими трубами, уже изрыгавшими дым и пар. На нем ласкам предстояло проделать первую часть путешествия, в страну Бегипет на берегах Сапфирового моря.
— Ничего общего с посудиной, на которой мы плавали в Слаттленд, — сказал Плакса.
Они поднялись по сходням, и старший стюард, косоглазый хорек, отвел их в каюты. Брионию поселили вместе с дамой из горностаев, вдовой. Похоже, той не понравилось такое соседство.
— Неужели на борту больше нет горностаев? — спросила вдова. — Разумеется, я ничего не имею против ласок, с некоторыми из них я даже приятельствую, но с соседкой по каюте мне хотелось бы иметь что-то общее, а с лаской, боюсь, просто не о чем будет говорить.
Стюард сообщил ей, что все каюты заняты и никто из пассажиров не хочет меняться. Узнав же, что Бриония — высококвалифицированный ветеринар, вдова немедленно насела на нее со всевозможными жалобами на здоровье, в том числе на боль в горле, причиной которой, по мнению Брионии, была безостановочная болтовня.
Грязнуля, Нюх и Плакса поселились в трехместной каюте, расположенной ниже ватерлинии, так что они могли сквозь иллюминатор наблюдать подводный мир.
Незадолго до отплытия наши путешественники встретились в кают-компании.
— Нам надо привыкать к нашим каютам, поскольку путешествие будет долгим. Ведь пока мы не достигаем более теплых вод, большую часть времени нам придется проводить там, а не разгуливать по палубе… О, вот так сюрприз!
