— Да!
— И тоже переезжала?
— Н-нет… Насколько я знаю, нет.
— Другие какие перемены…
— У Зины? Вообще-то копают под неё… в последнее время… Собственно, не под неё, а под главрежа, но это всё равно…
— Ну, копают — подо всех копают… А ещё что странного? Кроме Глеба, конечно…
— Во сне или наяву?
— Во сне, матушка, во сне…
— Жанр, — с брезгливой гримаской произнесла заведующая литературной частью. — Даже не детектив… Экшн. Причём самого вульгарного пошиба… Всю ночь беготня, стрельба… В руках у меня почему-то пистолет… или револьвер… Честно сказать, я не очень их различаю…
— Нет, ну разница-то есть, — мягко заметил старый чародей.
— Знаю, — сказала она. — Уже смотрела… Пистолет — знак несчастий, газовый, понятно, к слезам, револьвер — печальное расставание…
Кажется, ученик колдуна и завлит драмтеатра имени Калигари, не сговариваясь, пользовались одним и тем же сонником. Кстати, а из чего сам-то Глеб ночью палил? Из чего-то с прикладом… оскорбительно допотопного… вроде бы даже однозарядного… С «калашом» он бы их всех сделал!
Портнягин покосился на учителя и внезапно уразумел, что дело-то, кажется, нешуточное. Нехороший огонёк теплился в желтоватых глазёнках старого колдуна.
— Много народу поубивала?
— Да какой из меня стрелок!
— Наяву — никакой. А во сне — это ещё как посмотреть… Вспоминай давай!
— Кажется, никого… Мазала всё время…
— Как одета была?
— Как сейчас… — испуганно отозвалась мечта снайпера. Беседа всё более напоминала допрос с пристрастием.
— А он? — Ефрем, не глядя, кивнул на Портнягина.
— Чуть не прикончил! — не устояв, нажаловалась она. — Палил над самым ухом. Вообще вёл себя… — Ирина Расстригина смерила Глеба неприязненным взглядом, — …не по-джентльменски… Использовал как прикрытие!
— Ай-ай-ай… — машинально съязвил колдун. Морщинистое лицо его, однако, весельем не светилось. — И как? Помогло?
— В смысле?
— Ну… многих он положил? Из-за прикрытия…
— Понятия не имею! Не до того было…
— А подружка твоя?
— Какая подружка?
— Костюмерша…
— Ну, не то чтобы подружка… Её танком переехало.
— Бэтээром, — имел неосторожность вслух уточнить Глеб.
Брякнули украшения. Учитель и гостья смотрели на Портнягина с нездоровым любопытством.
— Женщинам танки снятся довольно редко, — вынужден был пояснить он и, видимо, не соврал. Вопреки общему мнению соврать не так-то просто. Для этого прежде всего надо знать правду, а многие ли её знают? Портнягин, например, не знал.
— Это верно… — подумав, согласился колдун и снова повернулся к сновидице. — Картина в целом ясная, — утешил он. — В театре у вас интрига на полном ходу… Так?
— Естественно! — с царственным достоинством подтвердила Ирина Расстригина.
— Зину твою, костюмершу, скорее всего уволят…
— За что?
— Ну, если броневичком переехало… Найдут, за что!
— А избежать… никак?
— Надо будет, сама придёт… Ты о себе, о себе, матушка, думай! Отстреливалась — хорошо. Ни разу не попала — плохо. А на Глебушку не серчай. Он ведь тебя, получается, защищал. Как мог, так и защищал…
— Но я пока не просила о защите!
— А куда ж ты, дурашка, денешься? — ласково сказал Ефрем. — Сон-то — вещий. Сама, чай, по адресу пришла…
Плотно закрыв входную дверь за гостьей из ночного кошмара, Портнягин вернулся в комнату, где был встречен неистовым взглядом наставника.
— Совсем обнаглели! — проскрежетал старый колдун Ефрем Нехорошев. Встал с табурета и заходил взад-вперёд, чего с ним до сей поры, кажется, ещё не случалось, как бы сильно он ни был выведен из себя.
— Кто обнаглел? — не понял Глеб.
— Да такие же, как ты, обормоты! — выписал учитель мимоходом чертей ни в чём не повинному воспитаннику. — Нахватаются вершков — и ну дурака валять! Сонтехники хреновы… — Остановился, уставился. — Про броневичок откуда узнал? И тебе то же самое приснилось?
— Ну да… Что? Вправду вещий сон?
— Вещий он там… — пробурчал кудесник, снова опускаясь на табурет. — Зловещий… Одно из двух, — малость успокоясь, заключил он. — Либо нюх потеряли… Ну, не знали просто, что ты — мой ученик… Либо отмёрзли вконец, никого уже в грош не ставят… Ох, дождутся они у меня, ох, допрыгаются!
— Да кто они-то?
Как и подобает истинному колдуну, ответил Ефрем не сразу. Сначала вымотал душу долгим сердитым молчанием, потом наконец соизволил снизойти.
— Человек спит, а мозг работает, — бросил он. — На кого?
— Как это на кого? — опешил Глеб. — Сам по себе…
Кудесник усмехнулся.
— Сам по себе, — с горечью повторил он. — Чисто дети малые! Используют черепушку вашу как хотят, а вам, лохам, и невдомёк! Сам по себе…
— Кто использует?
— Хакеры, — сказал как сплюнул Ефрем. — Пираты… Ну чего разморгался? В астрале, чтоб ты знал, хакерство ещё сильней, чем в Интернете твоём… Всю ночь на обоих ваших полушариях в игрушки играют, а вы думаете, что сны вам снятся!
— Кто играет? — недобро прищурясь, процедил Глеб Портнягин.
— Я ж говорю: недоучки всякие вроде тебя… В астрал по ночам хоть не выходи! Понапутают энергетических шнуров своих… от мозга к мозгу…
— А колдуны?
— Ну… ты колдунов-то с подколдовками не равняй! — одёрнул ученика Ефрем. — Колдуны — народ серьёзный. Только по крупному заказу спящим мозги ломают. Должника во сне припугнуть… или там сведения какие выудить…
— Погоди… А сонники?
— А сонники — сонниками… Приснилось — нехай толкуют! Пожар — к потопу, потоп — к пожару. Фрейду, например, в своё время за это дело большие деньги плочены были…
— Слышь, — ошеломленно вымолвил Портнягин, присаживаясь на свободный табурет и пытаясь собраться с мыслями. — Это что ж выходит? Это выходит, они нас, гады, вчера в одну сеть замкнули?.. Меня, Ирину эту Расстригину, Зинку её… костюмершу… Троих?
— Да, наверно, поболе, чем троих. Обычно игроки мозгов пятнадцать вместе цепляют… Скажем, приснился тебе незнакомый город. А он из другой памяти выдернут! «Железо»-то у нас… — Старый колдун Ефрем Нехорошев выразительно постучал себя полусогнутым пальцем повыше виска. — …не чета компьютеру — ёмкое. Вот только программы хреновенькие… — посетовал он.
— А уберечься как?
— Обыкновенно. Защиту поставить. Дело нехитрое. На порчу себя утром проверял?
