Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
В другие годы весь урожай на корню уничтожали вредители, или мучнистая роса, или затяжные дожди. Иногда цены на помидоры были ужасающе низкими, и, чтобы расплатиться с долгами, нам проходилось распродавать весь скарб, включая лопаты и мотыги. Тогда нами овладевало отчаяние.
«Приехать в эту страну было ужасной глупостью», — говорили мы нашим мужьям. «Ты загубил мою молодость», — упрекали мы. Но когда они спрашивали, неужели лучше жить в городе и работать прислугой, целый день кланяться, улыбаться и лепетать: «Да, мэм» и «Нет, мэм», мы отрицательно качали головой.
Белые люди не хотели, чтобы мы жили с ними по соседству. Они не желали водить с нами дружбу. Мы ютились в неприглядных хижинах и с трудом объяснялись по-английски. Хозяйство вели по старинке. Слишком часто поливали посадки. Землю вспахивали недостаточно глубоко. Наши мужья заставляли нас гнуть спины, словно мы были рабынями.
«Они выписали себе из Японии бесплатных работниц».
Мы целыми днями горбатились на полях, без перерывов на обед и ужин. Мы работали даже после наступления сумерек, при свете керосиновых ламп. У нас не было выходных.
«Японским фермерам совершенно не нужны две вещи: кровать и будильник».
Белым не нравилось, что мы потеснили их на овощном рынке. Цветной капусты мы выращивали больше, чем они. Шпината тоже. Клубника стала нашей монополией. Мы были словно незамысловатый механизм, работавший без остановок и перебоев. Если наступление желтолицых не остановить, говорили белые, Соединенные Штаты скоро превратятся в азиатскую колонию.
По ночам мы с замиранием сердца ждали набегов белых людей. Они приезжали на машинах и сжигали наши курятники или палили из дробовиков по окнам наших хижин. Они поджигали наши поля, когда урожай уже начинал созревать, и целый год пропадал для нас впустую. Утром мы находили на земле следы и множество обгорелых спичек, звали шерифа и показывали ему все это. Но он неизменно говорил, что улик не осталось и найти злоумышленников невозможно. После этого наши мужья понимали, что ждать помощи от властей не стоит.
«Мы должны сами о себе позаботиться».
По ночам мы спали обутыми, спрятав под подушку топор, а наши мужья караулили у окна до рассвета. Иногда мы просыпались, испуганные каким-то звуком, но тревога оказывалась ложной: просто где-то рядом с дерева упала груша. Иногда мы всю ночь спали как убитые, а утром обнаруживали, что наши мужья храпят, развалившись на стуле. Мы осторожно будили их, потому что у них на коленях лежали заряженные винтовки. Иногда наши мужья покупали сторожевых псов, называли их Дик, Гарри или Спот и вскоре привязывались к собакам сильнее, чем к нам. А мы втайне сокрушались о непоправимой ошибке, которую совершили, приехав в эту дикую и неприветливую страну.
«Неужели где-то живет народ еще более жестокий, чем в Америке?»
Кое-кто из нас винил белых людей во всех своих бедах и желал им смерти. Другие, обвиняя белых, желали смерти себе. Мало кому удавалось научиться просто не обращать внимания на белых людей. Мы отдавались работе без остатка и думали только о сорняках, которые надо было выполоть. Мы спрятали подальше зеркала. Перестали расчесывать волосы. Забыли о косметике.
«Когда я пудрю нос, он становится похож на горную вершину, покрытую инеем».
Мы забыли о Будде. И обо всех остальных богах. Наши души превратились в кусочки льда, которым не суждено растаять.
«Боюсь, моя душа умерла».
Мы перестали писать письма матерям. День ото дня мы худели и высыхали. У нас прекратились менструации. Мы разучились мечтать. Разучились желать. Мы работали, и это было все, что мы умели. Трижды в день мы торопливо заглатывали пищу и, не сказав ни слова мужьям, спешили обратно в поля.
«Задержусь хотя бы на минуту — значит выдерну меньше сорняков». Я не могла выбросить эту мысль из головы.
Каждую ночь мы послушно раздвигали ноги, если наши мужья хотели этого, но усталость была так велика, что мы засыпали прежде, чем они успевали кончить. Раз в неделю мы стирали их одежду, нагрев воды в ведрах. Мы готовили им еду. Убирали жилище. Помогали рубить дрова. Но нам казалось, что все это делаем не мы, а кто-то другой. И часто наши мужья даже не замечали нашего исчезновения.
Некоторые из нас поселились на окраинах больших городов и смогли хорошо узнать белых людей. Мы жили в Атертоне или Беркли, в комнатах для прислуги в больших особняках на склоне холма над Телеграф-авеню. Кто-то работал у хозяев, подобных доктору Джордано, самому знаменитому сосудистому хирургу на золотом берегу Аламеды. Наш муж косил лужайки, сгребал сухие листья и подрезал кусты в саду доктора Джордано, а мы поступали в распоряжение миссис Джордано, доброй женщины с волнистыми каштановыми волосами. Она разрешала нам называть ее просто Роза, и мы чистили ее столовое серебро, подметали пол в ее комнатах и нянчили трех ее маленьких детей: Ричарда, Джима и Тео. Каждую ночь мы пели им колыбельные на языке, который они не понимали.
«Nemure, nemure».
Мы сами не ожидали, что так к ним привяжемся.
«Я забочусь об этих мальчиках, словно это мои собственные дети».
Присматривать за нами должна была престарелая мать доктора Джордано Лючия. Она была еще более одинокой, чем мы, и почти такой же низкорослой. Поначалу мы внушали ей страх, но потом она сумела его преодолеть и уже не хотела разлучаться с нами ни на минуту. Когда мы вытирали пыль или мыли полы, она переходила вслед за нами из комнаты в комнату, не переставая говорить ни на минуту.
Molto bene. Perfetto! Basta cosi.[4]
Долгие годы спустя после смерти старухи ее воспоминания о родной стране будут жить в нас, словно наши собственные: моцарелла, pomodori, Lago di Como, пьяцца[5]в центре города, куда она каждый день ходила за покупками вместе с сестрами.
«Италия, Италия, как давно я тебя не видела».
Белые женщины научили нас многим нужным вещам. Как зажигать плиту. Как застилать постель. Как запирать дверь. Как здороваться за руку. Как открывать водопроводный кран, который многие из нас видели первый раз в жизни. Как пользоваться телефоном. Как разговаривать по телефону бодро и приветливо, даже если на душе тоска. Как жарить яичницу. Как чистить картошку. Как сервировать стол. Как за шесть часов приготовить обед из пяти блюд на двенадцать персон. Как зажечь сигарету. Как сделать прическу, как у Мэри Пикфорд. Как отстирать следы помады с белой рубашки мужа, даже если она не ваша. Как на улице приподнять подол и показать лодыжку ровно настолько, насколько позволяют приличия.
«Ты должна лишь слегка подразнить, но не делать авансов».
Как разговаривать с мужем. Как спорить с ним. Как держать мужа на коротком поводке.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
