После исчезновения девушки и суда было много разговоров о ее взаимоотношениях с Донти Драммом. Ничего определенного выяснить и доказать не удалось. Донти всегда утверждал, что они просто были знакомы, поскольку выросли в одном городе и учились в выпускном классе одной и той же школы. Он отрицал на суде под присягой, что их с Николь связывали интимные отношения, и неоднократно повторял это позже. Однако скептики сомневались, что он признавался бы в интимной связи с девушкой, в убийстве которой его обвиняют. По слухам, некоторые из друзей Драмма говорили, что перед ее исчезновением они все же начали встречаться. Неоднозначную реакцию вызвали показания Джоуи Гэмбла. По его словам, он видел зеленый фургон «форд», который медленно и «подозрительно» проезжал по автостоянке, где был припаркован «БМВ» Николь в день ее исчезновения. На таком «форде», принадлежавшем отцу, часто ездил Донти Драмм. Показания Джоуи были подвергнуты сомнению и не должны были приниматься во внимание. Имелись основания полагать, что Гэмбл знал об отношениях Николь и Донти и, будучи отвергнутым ею, мог из ревности помочь полиции сфабриковать дело против Донти Драмма.
Через три года после суда эксперт по идентификации голоса, нанятый адвокатами защиты, установил: голос неизвестного человека, сообщившего по телефону, что убийцей является Донти, принадлежал Джоуи Гэмблу. Гэмбл это решительно отрицал. Но если эксперт прав, то Гэмбл сыграл решающую роль в аресте, обвинении и осуждении Донти Драмма.
Голос жены вернул Кита к реальности.
— Кит, звонит доктор Герцлик, — сообщила она по громкой связи.
Пастор поблагодарил ее и секунду выждал, чтобы собраться с мыслями, после чего взял трубку. Сначала он произнес несколько обычных приветственных фраз, но, понимая, что доктор — занятой человек, быстро перешел к делу:
— Послушайте, доктор Герцлик, не могли бы вы оказать мне небольшую услугу? Но если вы посчитаете это невозможным, так и скажите. Вчера на службе у нас был человек, который только что вышел из заключения и оформляется по условно-досрочному освобождению. Он должен провести три месяца в «Доме на полпути», и у него на душе очень плохо. Он заходил ко мне сегодня утром и сказал, что серьезно болен. Его обследовали в вашей больнице.
— И что от меня требуется? — спросил доктор Герцлик так, будто смотрел на часы.
— Если вы торопитесь, мы можем поговорить позже.
— Нет, давайте сейчас.
— Он утверждает, будто у него нашли опухоль мозга, причем злокачественную — глиобластому. Говорит, он скоро умрет. Нельзя ли это как-то проверить? Поймите меня правильно — я не прошу вас раскрывать конфиденциальную информацию. Я знаю, что он не ваш пациент, и ни в коем случае не прошу нарушать существующие правила. Вы отлично знаете, что на такое я не способен.
— Почему вы ему не верите? Зачем кому-то говорить, что у него опухоль мозга, если ее нет?
— Он преступник-рецидивист, доктор. Провел всю жизнь за решеткой, он может и сам уже запутаться, где правда, а где ложь. Я не говорю, что не верю ему. У него было два сильных приступа головной боли прямо у меня в кабинете, и смотреть на это было больно. Я просто хочу получить подтверждение, что его слова — правда.
Доктор помолчал, будто хотел убедиться, что их не подслушивают.
— Я не смогу выяснять подробности, Кит. Известно имя доктора, который им занимался?
— Нет.
— Ладно. Как зовут этого человека?
— Тревис Бойетт.
— Записал. Дайте мне пару часов.
— Спасибо, доктор.
Кит быстро повесил трубку и вернулся к чтению информации о деле Николь Ярбер.
Николь исчезла в пятницу вечером 4 декабря 1998 года. Она ходила с подругами в кино в единственном торговом центре Слоуна. После фильма девушки — их было четыре — съели пиццу в ресторане того же торгового центра. При входе в ресторан девушки немного поболтали с двумя знакомыми, одним из которых был Джоуи Гэмбл. За едой девушки договорились посмотреть фильм по телевизору дома у Эшли Верика. Когда девушки выходили из ресторана, Николь, извинившись, направилась в дамскую комнату. И больше подруги ее не видели. Она позвонила матери и предупредила, что вернется к полуночи — позже ей не разрешалось. После этого она исчезла. Через час встревоженные подруги стали разыскивать ее по телефону. Через два часа ее красный «БМВ» был найден на стоянке у торгового центра. Машина оказалась заперта. Никаких признаков борьбы, ничего подозрительного и никаких следов Николь. Семья и друзья забили тревогу, начались поиски.
Полиция сразу заподозрила неладное и организовала масштабные поиски Николь. Тысячи добровольцев на протяжении нескольких недель прочесывали город и округу. Ничего найдено не было. Камеры слежения торгового центра располагались слишком далеко и ничего не зафиксировали. Никто не видел, как Николь покидала торговый центр или шла к машине. Клифф Ярбер предложил вознаграждение в сто тысяч долларов за информацию, а когда никто не откликнулся, увеличил сумму до двухсот пятидесяти тысяч.
Первые новости по делу появились 16 декабря — через двенадцать дней после исчезновения девушки. Один из двух братьев, ловивших рыбу на песчаной отмели Ред-Ривер в местечке под названием Раш-Пойнт, наступил на пластиковую карту. Она оказалась пропуском Николь в спортзал. Братья осмотрелись и нашли еще ее удостоверение, выданное в школе. Поскольку имя девушки было у всех на слуху, братья немедленно поехали в полицейское управление Слоуна.
Раш-Пойнт находится в тридцати восьми милях на север от города.
Бригада следователей во главе с детективом Дрю Кербером приняла решение временно попридержать информацию о находках, поскольку самым важным было найти тело. Они тщательно обыскали Ред-Ривер на многие мили в обе стороны от Раш-Пойнта, для чего полиция штата предоставила им команду ныряльщиков. Однако ничего больше найти не удалось.
Когда велись поиски на реке, детектив Кербер принял звонок, и аноним назвал имя Донти Драмма. Он не стал терять времени, и через два дня вместе со своим напарником Джимом Моррисси задержал Донти, когда тот выходил из спортзала. Спустя несколько часов два других детектива задержали молодого человека по имени Торри Пиккет — близкого друга Донти. Пиккет согласился проехать в полицейский участок и ответить на несколько вопросов. Он ничего не мог сообщить по поводу исчезновения Николь и поэтому не волновался, однако сам факт, что его приглашали для беседы в участок, заставил его нервничать.
— Кит, по второй линии звонит аудитор, — снова сообщила Дана по громкой связи. Пастор взглянул на часы и покачал головой — 10.50. Беседовать с аудитором церкви ему сейчас совсем не хотелось.
— В принтере есть бумага? — спросил Кит.
— Не знаю, — ответила Дана. — Сейчас посмотрю.
— Пожалуйста, заправь его полностью.
— Слушаюсь, сэр.
Кит неохотно переключил телефон на вторую линию и погрузился в скучное, хотя и не очень продолжительное обсуждение финансового положения церкви по состоянию на 31 октября. Слушая цифры, он набирал команды на клавиатуре, отправляя на печать десятистраничную выжимку из дела, тридцать страниц газетных статей, справку о применении смертной казни в Техасе, отчет о жизни Донти в камере смертников, а когда поступило сообщение, что кончилась бумага, вывел на монитор раздел с фотографиями Донти и стал рассматривать их. Маленький Донти с родителями, двумя старшими братьями и младшей сестрой; маленький Донти в церковном хоре; Донти в разных позах лайнбекера; фотография паясничающего Донти на первой полосе «Слоун дейли ньюс»; Донти в наручниках ведут на суд; фотографии из зала суда; снимки, которые ежегодно делаются в тюрьме. На первом, от 1999 года, он дерзко смотрит прямо в объектив, а на последнем, сделанном в 2007-м, запечатлено исхудавшее лицо уже начавшего стареть мужчины двадцати семи лет.
