– Эй, с тобой все в порядке?
Блевинс ни разу не склонил голову. Даже когда ему угрожал тот последний удар, такой пугающий, что он видел его, будучи временно ослепленным, голову свою он держал горделиво и высоко. Джеймисон восхищался этой неукротимой храбростью, этим воинственным отказом бежать от боли, этим высокомерным взглядом полного бесстрашия. Таков был основополагающий принцип их дружбы, прочный фундамент, на котором они с давних пор строили свои отношения.
Блевинс провел рукой в перчатке по кровавой ране над глазом, потом толкнул себя кожаной перчаткой в здоровый глаз, пытаясь удалить кровь и открыть его.
– Да, все будет в порядке.
– Ты уверен?
Блевинс с трудом поднялся на ноги, подобно ребенку, который учится ходить, и стоял, неуверенно пошатываясь.
– Угу. Думаю, все образуется. Черт побери, ты и в самом деле вывел меня из равновесия. Я, наверное, поспешил сообщить тебе об ударе, который готовлю.
Джеймисон помог другу добраться до стула, усадил его, потом сунул руку в грязное ведро, вынул оттуда губку, выжал из нее вчерашнюю воду и вытер Блевинсу кровь, чтобы тот мог хоть немного видеть.
– Дело не в этом. Ты поймал меня врасплох той же комбинацией ударов, что делал на прошлой неделе, и я ее ожидал. Я выигрывал раунд. Пошли помоем тебя. Наложим на ранку лейкопластырь, а на опухоль – лед.
Они пролезли сквозь канаты и направились в раздевалку. Джеймисон расстроился оттого, что причинил другу такой вред, но на прошлой неделе его самого побили. Сегодня он одержал победу, воспользовавшись полученным уроком. Такова жизнь.
Они приняли душ и оделись. Джеймисон завязывал галстук, а Блевинс тем временем проверил и вложил в кобуру свой пистолет, все еще чувствуя себя не совсем уверенно.
– Сегодня у тебя знаменательный день, так ведь? – Блевинс склонился к зеркалу и рассматривал качающиеся зубы. – Ведь тебе сегодня утром придется разыгрывать спектакль на заседании правления?
Джеймисон взял свою сумку и еще раз посмотрел опухоль у глаза Блевинса – хотел убедиться, что лейкопластырь держится.
– Нет, дело изменилось в худшую сторону. Потом расскажу. Мне нужно также попросить тебя за одного своего коллегу, парня по имени Бронович, но все это позднее. Хорошо? А сейчас мне нужно идти. Ты готов?
Блевинс положил в кобуру пистолет, посмотрел с подозрением на Джеймисона и взял свою сумку.
– Ну, пошли.
К семи тридцати Джеймисон был уже в пути. Он специально выехал пораньше, чтобы в офисе спокойно разобраться в записях и приготовиться обосновать необходимость своего проекта совету директоров, если ему предоставят такую возможность. Если не удастся «протолкнуть» проект, других возможностей как-то пристроить свою группу не будет. Останется только поссориться с начальством.
Он оставил автомобиль на стоянке у трехэтажного исследовательского центра, дважды проверил, закрыты ли на замок дверцы машины, и поспешил к входу в здание. Холлы уже наполнялись людьми. Охранники, голоса и телефонные звонки изгнали призрачные тени пустых коридоров, отчего ему стало стыдно за глупую подозрительность прошлой ночью.
Джеймисон положил доклад на стол и начал размышлять о том, где кроется ответ на происходящее. Почему правление «зарубило» проект? Что случилось? Он не мог представить, чтобы в авиации ВМС решили, будто «Вомбат» не нуждается в модернизации системы вооружения. У самолета летный ресурс не меньше, чем у А-6 «интрудер», а модернизировался в два раза реже. Неполадки в нынешней системе вооружения делают полеты на нем опасными. Пилоты называют его убийцей и не смеются при этом.
Он начал думать вслух. Это был его способ внимательнее отнестись к деталям.
– Хорошо, может быть, именно так оно и есть. Возможно, самолет вообще снимают с вооружения и заменяют другим, а в «Диллон» информация поступила из Пентагона.
Поразмышляв, он подумал, что решение «Диллон» об их увольнении преждевременно, плохо продумано и еще есть возможность добиться его отмены. Если ВМС решат поставить «Вомбат» на консервацию, его группа могла бы заняться переделкой своей системы под другой самолет, возможно, под истребитель следующего поколения. В конце концов, «Диллон» не захочется выбросить за ненадобностью превосходную технологическую разработку.
Джеймисон надеялся именно на это. Его группа просто переориентируется на другой самолет, и все будет прекрасно. Но он продолжал думать и над другими возможностями, потому что знал, что ошибается. Бронович высказался ясно.
В девять тридцать он созвал совещание. Его сотрудники умные люди и должны понимать, что в случае его неудачного выступления на заседании правления придет беда. Они заслуживают того, чтобы знать то, что знал он.
Люди в конференц-зале выглядели обеспокоенными и напуганными. Даже Харрисон не рассказывал очередной анекдот. Когда Джеймисон вошел в зал, все уставились на него. В их глазах можно было видеть и последствия похмелья, и страх, и бессонную ночь. Все это превратилось в причудливое смешение украдкой брошенных опасливых взглядов, таких, которые он наблюдал в коридорах пунктов первой помощи.
– Всем доброе утро.
Никто не ответил.
– Послушайте, я не собираюсь вешать вам лапшу на уши. У меня плохая новость. Наш проект «зарублен».
Реакция последовала незамедлительно – все закричали, требуя объяснения причин. Джеймисон хранил молчание. Он позволил им на минутку побыть в этом состоянии, после чего поднял руку вверх, призывая к спокойствию.
– Я в таком же замешательстве, как и вы. Мне хочется знать, почему это произошло. Если можно добиться отмены решения правления, то это необходимо сделать нам с вами. Именно мы должны доказать необходимость нашего проекта, и как можно скорее.
– Что же, по-твоему, мы должны сделать, Питер? – спросил, поднявшись, Харрисон.
– Прежде всего не трепаться ни с кем об этом за пределами «Диллон». Вам известно, что здесь происходило с тех пор, как началась утечка информации. Вы знаете, что Кейси не потерпит никаких обсуждений проблемы с посторонними. Просто вернитесь в свои кабинеты и попытайтесь откопать что-нибудь. Начните с затрат на осуществление проекта.
– Не понимаю, – вмешался в разговор Харрисон. – Разве на наш проект нет бюджетных ассигнований?
– Они были, это правильно, но вдруг есть какая-то сторона дела, которую мы упустили. Может быть, что-то в завершающей стадии реализации проекта, в перспективном планировании обеспечения запасными частями, например, или в затратах на последующие модернизации самолета. Возможно, мы их недостаточно хорошо рассчитали. Я хочу, чтобы все вы занялись поиском возможных ошибок.
Харрисон продолжал стоять в ожидании дальнейших указаний.
– Это все?
– Нет. Дело дрянь, и мне кажется, вам следует подать «охотникам за головами»[1]свои резюме. И я сделал бы это как можно скорее.
