Оли пробежал холодок, и причиной был не воздух от работающего кондиционера. Липкий страх сковал внутренности, и девушка занервничала, не понимая, что делать. Она находилась в дальней части вагона, держалась за поручень и стояла боком к дверям. Ни повернуться, чтобы заглянуть в отражение на стеклах, ни поменять позу. Рядом были другие люди – кто-то сидел, кто-то стоял совсем близко, но все они уткнулись в гаджеты. Никого не заботило то, что выходило за границу собственной зоны комфорта. Будь у Оли возможность крикнуть, обратиться к кому-то, обернуться и наорать на подонка, чья рука уже нагло коснулась ее бедра и поползла выше, вызывая новый приступ паники, Оля обязательно бы это сделала. Но она не могла, и оттого к горлу подступил неприятный комок, а в уголках глаза стали копиться слезы. Она поерзала, попыталась отступить в сторону, но ее зажали слишком сильно. Показалось, что извращенец приблизился еще ближе, теплое дыхание зашевелило волосы на макушке, а грубая мужская рука вот-вот собиралась нырнуть под подол. Ее тогда точно стошнит. Почему она села именно в этот вагон? Зачем надела это дурацкое шифоновое платье в мелкий цветочек? Было ли ее виной, что она привлекла внимание? И когда уже будет станция, чтобы выбраться из удушающего плена?!
Но потом все изменилось. Оля перестала ощущать давление на спину, а руку на бедре. Свобода появилась резко и неожиданно. Девушка вынырнула из толщи мутной болотной воды, куда ее затягивало, и сделала глоток свежего долгожданного воздуха. Она наконец смогла поменять положение, перехватила поручень другой рукой и обернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы посмотреть, что случилось.
Низкорослого лысого мужика в очках с толстыми линзами с силой сжимал за плечо высокий парень. Молодой человек выглядел пугающе – рассеченная скула с аккуратными швами, шрам на виске, уже побелевший, но заметный, и темный взгляд, не сулящий ничего хорошего. Но Оля в эту секунду не испытала страха, наоборот, в душе ее затеплилась благодарность и признательность. Ведь знала, что тот, кого стоит опасаться, на самом деле выглядел как безобидное травоядное, являющееся волком в овечьей шкуре. Именно дыхание и руку мужика в старом костюме она ощущала ранее.
Губы парня слишком активно двигались, а костяшки пальцев, что впивались в плечо стоявшего напротив, побелели. Он нависал над ним как Дамоклов меч, не давая подонку пошевелиться, а потом вытащил свой телефон и сфотографировал лицо того крупным планом. Оля не могла никак прочитать по губам, что парень говорит, но она догадалась, что это было предупреждение. Извращенец несколько раз кивнул, нервно и дергано, и, стоило поезду сделать остановку и открыть двери, тут же вылетел из вагона. Минута-другая, как скрылся в людском потоке.
Оля еще раз облегченно выдохнула и бросила взгляд на светодиодное табло над дверями, чтобы узнать название станции. Из-за ситуации с извращенцем в какой-то момент она перестала отсчитывать остановки. А все, на что могла полагаться в метро Мальцева – это глаза и собственное внимание. Стоило немного отвлечься, и пиши пропало. Вот и теперь, она чуть не проехала нужную ей станцию.
Зачем-то схватив парня, пришедшего ей на помощь, за руку, Оля потянула его следом за собой прочь из вагона. Люди, собирающиеся входить внутрь поезда, недовольно кривились, когда пришлось расступаться перед проспавшей свою остановку парочкой. А когда двери поезда закрылись, и состав помчался вперед, набирая скорость и приподнимая дуновением ветра светлые волосы и подол платья, Оля опомнилась, что совершила абсолютно иррациональный поступок. Должно быть, этому молодому человеку нужно было ехать дальше. Возможно, он мог куда-то спешить. А она повела себя как глупая девчонка, как какая-то эгоистка. И все из-за желания поблагодарить по-человечески.
Они отошли к колонне и остановились напротив друг друга. Парень замер рядом, не вынимая своей ладони из ее руки, склонив голову чуть набок и изучая ту, к которой пришел на помощь, с любопытством. В этом нетактичном на первый взгляд поведении не крылось ничего плохого, что привыкла замечать в других Оля. Он смотрел и подмечал что-то важное для себя, отнюдь не с раздражением. А потом и вовсе по лицу парня поползла легкая улыбка. Оля отпрянула и с запозданием отпустила теплую мужскую руку, от смущения и стыда щеки стали краснеть.
Она вспомнила, зачем потащила парня за собой. Поблагодарить, она всего лишь хотела сказать «спасибо». Прикоснулась кулаком ко лбу, а потом костяшками к подбородку. Оля так часто привыкла это делать, что довела движения до автоматизма. Брови юноши сдвинулись к переносице. Растерянность на его лице показалось очень милой. Оля совсем забылась рядом с ним. С чего бы ему понять жестовый язык?! Мысленно коря себя за глупость, она тут же подрагивающими пальцами закопошилась в сумочке в поисках телефона. Тот нашелся быстро, как и нужный для девушки значок с заметками на экране, в которых заранее был установлен крупный шрифт.
«Спасибо за помощь. Не знаю, что я бы без тебя делала. Как я могу тебя отблагодарить?»
Она протянула телефон экраном вверх в сторону парня. Шатен наклонился и быстро пробежался взглядом по буквам. Кудряшки его скрыли верхнюю половину лица, но девушка разглядела, как уголки губ приподнялись. Чертовски сексуальная улыбка. И с чего она решила там в вагоне, что его внешность пугающая? Единственное, чем пугал – так это своей опасной красотой. В жизни Мальцева никогда не сталкивалась лично с подобным типажом парней, но знала – они ярко горят и привыкли, чтобы вокруг них крутились похожие девушки-фейерверки. Наверное, его жизнь слишком шумная. Как и он сам.
Оле лучше держаться от подобных людей в стороне, они с этим парнем как два земных полушария – каждый на своей половинке глобуса. Но она все же хотела бы услышать его голос хотя бы разок. Впервые за долгое время, а может и за всю жизнь, в ней появилось подобное желание. С самого детства она свыклась с мыслью о существовании в собственном мире без звуков и шума. Смирилась с тишиной и мелькающими перед глазами картинками как складывающимися пазлами. Она могла лишь представить, что из себя представляют голоса. Наверное, звуки приятны. Не зря же во многих фильмах, девушки прикрывают веки, когда на ухо им что-то шепчут. А многие люди плачут на опереттах, отдаваясь во власть мелодии. И вот этот парень как запретный плод, который Оля жаждала бы вкусить, но не может. Так что в первый раз в жизни ей стало больно от своей глухоты.
Когда она вырвалась из собственных утягивающих во мрак мыслей, то
