Книга Тайный мир Шопоголика - Софи Кинселла

Я переступаю порог нашей квартиры. Сьюзи поднимает на менявзгляд и ахает:

— «Денни и Джордж»! Бекки, не может быть!

— Может, — расплываюсь я в улыбке от уха до уха. — Я купиласебе шарфик.

Она вскакивает с дивана и бежит ко мне.

— Покажи! Покажи-покажи-покажи! — И дергает за ручки сумки.

Вот почему мне так нравится жить в одной квартире со Сьюзи.Джулия, моя прежняя соседка, сейчас бы сморщила лоб и переспросила: «Денни икто?» Или, еще хуже, заметила бы: «Дороговато для шарфика».

Но Сьюзи меня целиком и полностью понимает. Скажу вамоткровенно, она еще большая транжира, чем я.

Однако она может себе это позволить. Ей, как и мне, двадцатьпять лет, но родители до сих пор выдают ей деньги на карманные расходы.Вообще-то они называются «деньги на содержание» и капают с какого-то семейногофонда, но, по-моему, это и есть самые настоящие карманные деньги. А еще, когдаСьюзи исполнился двадцать один год, родители купили ей эту квартиру в Фулхэме,где она проживает и по сей день, не слишком утруждая себя работой и большуючасть времени занимаясь дуракавалянием.

Какое-то (очень непродолжительное) время она трудиласьспециалистом по связям с общественностью, в ту пору я с ней и познакомилась —во время деловой поездки на остров Гернси. Сьюзи тогда работала в «БрендонКомьюникейшнс». Не сочтите за хамство, но она и сама признается, что была самойнепутевой пиарщицей в мире. Однажды она совершенно забыла, какой банк должнапредставлять, и стала энергично нахваливать главного конкурента своих клиентов.Представитель банка с каждым ее словом становился все злее и злее, а журналистызагибались от смеха. Сьюзи, конечно, крупно влетело, и в тот самый момент она ирешила, что не стоит губить жизнь на ниве пиара. (Другими словами, Люк Брендонуволил ее, как только они вернулись в Лондон. Тем самым дав мне еще один поводневзлюбить его.)

Но мы со Сьюзи, помню, отлично проводили время — пили винодо рассвета и болтали. А когда Джулия, моя соседка по прежней квартире, ни стого ни с сего вдруг сбежала со своим научным руководителем (та еще была темнаялошадка), Сьюзи предложила мне переехать в ее квартиру в Фулхэме. Уверена, чтоона с меня берет намного меньшую ренту, чем следовало бы, но я и не возражаю,ибо рыночные цены мне не по карману. Если говорить о рыночных ценах на жилье,то мне бы надо жить в дешевых трущобах. Как обычный человек может позволитьсебе жить в таком безумно дорогом районе, как Фулхэм? Никогда мне этого непонять.

— Бекки, открывай же! — умоляет Сьюзи. — Очень хочетсяпосмотреть! — Ее ловкие пальцы проскальзывают в сумку, и мне приходитсяотдернуть пакет, чтобы она его не порвала.

Эту сумочку я повешу вместе с остальными модными фирменнымипакетами на ручку двери в своей комнате. Они пригодятся мне, если нужно будетпустить кому-нибудь пыль в глаза. (Слава богу, на сумке не пришлепнули наклейку«распродажа». Терпеть не могу магазины, которые так поступают. Какой смыслносить фирменную сумку, если на ней жирными буквами наляпано «распродажа»? Стаким же успехом можно написать «скряга» или «дешевка».)

Очень медленно я достаю из сумки зеленую коробку, снимаюкрышку и разворачиваю оберточную бумагу. Затем почти с благоговейным трепетомвынимаю шарф. Он великолепен. Сейчас он выглядит даже красивее, чем в магазине.Я накидываю его на шею и глупо улыбаюсь Сьюзи.

— Ах, Бекки, — шепчет она, — обалдеть!

Мы обе замолкаем. В этот момент мы приобщаемся к высшемусуществу — Богу Шопинга. Но тут Сьюз умудряется все испортить.

— Ты можешь его надеть в выходные на свидание с Джеймсом, —говорит она.

— Это вряд ли, — почти сердито отвечаю я, снимая шарф. — Я сним больше не встречаюсь.

— Как это?

— Так. Мы расстались. — И я пожимаю плечами с полнымбезразличием.

Сьюзи делает большие глаза:

— Правда? А почему? Ты мне не говорила! — Не говорила.Понимаешь, это немного… неудобно.

— Ты его бросила? У вас же еще даже секса не было!

Сьюзи от удивления едва не кричит. Ей очень хочется узнать,что произошло. Вопрос только в том, хочется ли мне ей рассказать? Сначала ярешаю все оставить в секрете, но потом думаю: да к черту все!

— Знаю, в этом-то и проблема, — говорю я.

— В смысле? — наклоняется ближе она. — Бек-ки, ты о чем?

Я набираю полную грудь воздуха и поворачиваюсь к ней:

— Он не хотел.

— Ты ему не нравилась?

— Не в этом дело… Он… — Закрываю глаза, сама с трудом веря вто, что собираюсь сказать. — Он против секса до свадьбы.

— Шутишь?

Открываю глаза и вижу на лице Сьюзи неподдельный ужас. Какбудто я только что произнесла страшное богохульство.

— Скажи, что ты пошутила.

— Нет, не пошутила. — Мне удается выдавить слабую улыбку. —Неловко, честное слово. Я, как бы это сказать, на него набросилась, и емупришлось от меня отбиваться.

Воспоминания о пережитом унижении, которые я до сих поруспешно загоняла в дальний угол памяти, теперь всплыли с удивительной яркостью.Я познакомилась с Джеймсом за несколько недель до этого, и нам предстоялозлополучное третье свидание. Мы поужинали в очень милом ресторане, и Джеймснастоятельно потребовал, чтобы я позволила ему заплатить за меня. Потом поехалик нему, и кончилось все тем, что мы оказались на диване и стали целоваться.

И что я должна была подумать? Вот мы с ним наедине, и ужповерьте мне, даже если разум его твердил «нет», тело, без сомнения, кричало«да, да, да!». Ну я, как девушка современная, потянулась к его молнии и началарасстегивать брюки. Когда он оттолкнул мою руку, я подумала, что он со мнойиграет, поэтому с удвоенным энтузиазмом продолжила попытки стянуть с негоштаны.