class="p1">— Чего же не уйдёшь от Бажена, раз он тебя тиранит, а ты столь горделива, лобаста? — вопрос сам сорвался с языка.
Женщина пожала плечами.
— Я, когда замуж за него шла, думала, что смогу верёвки вить, как из любого мужика, — вдруг призналась она. — Хотела влиять через него на жителей, чтоб как можно меньше людей к Омуту совалось. Но всё сложнее обернулось. Да и я верная жена ему. Не могу уйти. Слышал про такое, что у русалки одна любовь до смерти и одна после?
— Вроде того, — я попытался припомнить всё, что знал о русалках и лобастах. — Только из-за первой несчастной любви девушки и топятся обычно. А от второй тоже ничего путного не бывает. Хорошо, если какой-нибудь молоденький водяной приглянется. А если такой боров, как твой Бажен…
Я многозначительно приподнял брови.
Верея сердито зыркнула на меня. Она резко встала. Выпрямилась с таким достоинством, точно предо мной стояла не лобаста, а княжна. Было ясно, что ей больно, но гордая женщина и виду на сей раз не подала.
— Так ты поможешь найти мальчонку, Ловчий?
— Лех.
Я тоже встал, вновь оказавшись с Вереей лицом к лицу. Навис над ней и тихо прошептал, глядя в глубокие синие очи так близко во мраке.
— Лех, — повторила она шёпотом.
— А что мне за это будет? — я позволил себе хитрую улыбку.
Коту мой тон не понравился. И варгин коротко фыркнул из своего укромного угла, выражая презрение.
— Обещаю щедрую плату за работу, — копируя меня, ответила Верея. И затем добавила более холодно: — Я все-таки жена старосты.
Верная жена. Глава 4
Утро выдалось прохладным. Я проснулся ещё до первых петухов от того, что попросту замёрзли ноги. Растолкал свернувшегося калачиком Кота, который спал тут же в сене. Тот лениво потянулся и выгнул спинку. Зевнул, показывая острые, как иголки, зубы.
— Уже пора? — осведомился он, наблюдая за тем, как я натягиваю сапоги.
— А что тянуть? — я пожал плечами. — Быстрее найдём дух этого мальчика, быстрее…
— Что? — Кот перебил меня.
Он сидел рядом и умывался. Делал вид, что моя реакция нисколько его не волнует.
Я молча заправил рубаху в штаны. Натянул поверх стеганый кафтан.
— Что быстрее, Лех? — Кот обошёл меня. Потёрся о ноги. — Убьёшь девушку?
Я замер с перевязью в руках.
— Не знаю, — после короткого колебания я ответил честно. — Всё будет зависеть от неё.
— Нам платят за убитую лобасту, — заметил варгин и снова обвил пушистым хвостом мои ноги. — Но что если она в момент смерти обернётся старостиной женой? Тебе никто не поверит, Лех.
Я вздохнул.
— Она обещает награду, если я найду для неё того мальчонку. Заберём эту награду и уйдём из Медового Яра.
— Лех…
Кот прервался. Заслышал шорох в сене. Его уши прижались к голове. Шерсть на загривке встала дыбом. Он метнулся в угол сеновала быстрее, чем я успел застегнуть пряжку на ремне, и возвратился обратно. Из пасти торчал мышиный хвостик.
— Лех, — Кот проглотил добычу. — Если она тебе не заплатит, мы останемся ни с чем.
— Знаю.
У меня всё ещё оставался гребень Вереи. Если не заплатит, продадим его. Если заплатит, верну хозяйке. На кой мне возиться с бабьими побрякушками?
С этими мыслями я завершил свои нехитрые сборы и побрел к лесу. В деревне проснулась лишь пара человек, и те были заняты делами на своих скотных дворах. Потому я покинул Медовый Яр, не привлекая чужого внимания. Мой путь лежал к лесу.
Кот трусил рядом. Он то и дело скрывался в высокой траве, выискивая зазевавшихся полёвок. Завтракал. А мой завтрак сегодня состоял из холодной колодезной воды и хлеба, который вчера принесла для меня Верея.
Каково же было наше с варгином удивление, когда у опушки леса я заметил знакомый женский силуэт.
Старостина жена в жёлтом сарафане поверх тонкой белой рубахи с алой вышивкой и с двумя аккуратно заплетенными косами сидела на поваленном дереве, теребила в руках небольшой льняной свёрток и терпеливо ждала… меня.
— Ловчий! — она встала. Улыбнулась. — Лех. Я пойду с тобой. Покажу, где может прятаться мальчик.
Я смерил её тяжелым взглядом.
— И тебе доброго утра, хозяюшка, — я дёрнул бровью. — Только мне сопровождение ни к чему.
Верея преградила мне дорогу.
— Сомневаюсь. Я лучше знаю этот лес. Поверь мне, ловчий Лех, он может быть опасен для тех, кто с ним не знаком, — она скрестила руки на груди.
Я сделал несколько шагов к ней. Моя рука легла на рукоять меча.
Она была права, конечно. С ней поиски пройдут куда быстрее. Лес кишел нежитью разного толка. Блуждать по нему я мог несколько дней.
— Лобаста, — мой голос упал до шёпота. — Можешь сопровождать меня. Но если что, имей ввиду… Если ты что-то замыслила худое. Или решила заманить меня в западню. Я снесу твою голову в любом обличии. Будь ты страшна, как смертный грех. Иль красива, как сама Леля.
Губы Вереи тронула лукавая улыбка.
— Так я красива? — она тихо усмехнулась.
А потом её взгляд упал на Кота. Его жёлтые глаза были сердито прищурены. Шерсть на загривке стояла дыбом.
— Что смотришь, морда? — она засмеялась без всякой злобы. — Думаешь, не признала тебя глупая лобаста? На вот. Похрусти лучше. Поди, тошнит уж от мышиной шерсти.
С этими словами она развернула свой тканевый свёрточек и бросила Коту отрубленную куриную голову. Такую свежую, что даже я различил запах крови.
Варгин поймал её на лету. Сладко затрещал косточками и клювом. Мой друг утробно заурчал, вкушая угощение.
А я лишь покачал головой с укором. Купила с потрохами. Проклятая баба.
Верея пошла впереди. Я двинулся следом.
Первые рассветные лучи очертили кроны деревьев в лесу. Коснулись тёмных стволов. Бросили глубокие тени. И обрисовали тонкий девичий стан.
— Смотрю, тебе лучше, — я кивнул на её ногу.
— Идти могу. Но личину сменить не выходит пока, — ответила она.
Утренний лес встретил нас прохладой. На травах ещё лежала роса. Запах волглой хвои и прелого мха мешался с пронзительной свежестью. Так и хотелось дышать полной грудью. Представлять себе, что неспешно гуляешь с девушкой, пленительной и нежной, как эта лёгкая
