тут спрашивают серьёзно. Ты пережил аварию, участвовал в бою, и вы очень долго бились на земле, — вклинилась в разговор Тося.
И почему у меня есть желание её «попросить выйти из помещения». Причём сделать хочется это в грубой форме.
— Антонина благодарю вас, что не даёте мне об этом забыть ни на минуту, — ответил я.
— Товарищ майор, эмоциональное напряжение, множественные ушибы. Я уже не говорю о переутомлении! Положено стационарное ВЛК, — продолжала Тося.
Начальник отделения смотрел на меня и качал головой. Этому доктору на наше ВЛК вообще плевать. Он пехотный врач, который не работает со здоровыми людьми вроде меня.
— Антонина, ваши рекомендации тут неуместны. Завтра выписываем товарища Клюковкина. Готовьте документы, — махнул рукой доктор и пошёл к следующим пациентам.
Тося фыркнула и пошла за врачом следом.
Вроде победили!
— Товарищ майор, у Клюковкина есть ещё в назначениях промывание. Согласно указаниям Главного медицинского управления, для профилактики дисбактериоза и иных кишечных инфекций, требуется проводить процедуры клизмирования.
Ах ты, зараза! Достала-таки козырь! Не помню, чтобы лётный состав кто-то предупреждал о подобной профилактике.
— Антонина, если у вас есть время, то займитесь этим. Подобные процедуры есть в указаниях, но я не вижу в них смысла, если человек не жалуется, — сказал врач.
— Вот именно. Так что в клизмировании я не нуждаюсь.
— Анализы! Они показывают, что есть отклонения, — задрала нос Тося и показала какие-то бумажки доктору.
Как избавиться от этого маниакального преследования этой девушки⁈ На грубость не хочется переходить.
— Товарищ Клюковкин, что-то есть. Рекомендую сделать. Хуже не будет, — отдал доктор бумаги Тосе и пошёл к пациенту.
Я встретился взглядами с Антониной. Видно, что она довольна, как слон на водопое.
— После 18.00. И ещё, товарищ майор, в назначении указана кружка Эсмарха. Брать какую, номер 2 или 3?
Вот уже совсем несмешно! Ещё и эту грелку подсоединить хочет. Насколько знаю, там объём в пару-тройку литров. Меня аж затрясло от злости.
— Берите номер 2. Там поменьше, — сказал доктор.
Ну, спасибо! Пожалели мою прямую кишку.
В назначенное время я пришёл к процедурному кабинету. Естественно, что никакой клизмы я делать не собирался. Хотелось в очередной и уже последний раз объяснить «политику партии» Антонине.
Я постучался в дверь. Получил разрешение и вошёл в кабинет. Тося для вида положила на медицинскую кушетку «приспособления» и начала разводить растворы.
— Саша, давай раздевайся. Можешь просто спустить штаны и ложиться. Я запланировала…
— Что ты там себе запланировала, мне всё равно, — перебил девушку и начал собирать клизмы и кружки Эсмарха.
— Ты чего? Я тут раствор делаю.
— Тося, скорость загаси и слушай меня. Никакой клизмы не будет. Как не будет и наших с тобой отношений, — отдал я ей приспособления. — Ты свою энергию направь в другое русло. А то так и упустишь жениха себе.
— Мне никто не нужен, кроме тебя, — сказала она и набросилась на меня.
Я и не заметил, как мои штаны спали на пол, а Тося начала расстёгивать свой халат.
— Так-так! Не здесь! — возмутился я, хотя по-мужски, готов был к сексу прямо на кушетке.
— Здесь и сейчас, — быстро сказала Антонина, убирая мои руки и скидывая с себя халат.
Тут я не сдержался и посмотрел на прелести девушки. Очень всё красиво и аппетитно! Руки так и тянутся снять нижнее бельё.
— Саш, я так давно этого хотела. Нельзя заставлять меня столько терпеть.
Надо заканчивать эту сцену. Пускай моё «достоинство» и готово согрешить. Лично я к Антонине ничего не испытываю, а воспользоваться доверием девушки в корыстных целях не хочу.
— Тося, хорош, — схватил я за плечи девушку, но она выкрутилась и наклонила голову в район моего пупка. — Да хватит!
В тот момент, когда я схватил Антонину за голову, открылась дверь. В процедурной появились три человека, один из которых здесь вообще не должен был появиться.
Проматерился про себя несколько раз, пока командующий 40й армией жестикулировал в мою сторону.
— Кхм, что тут происходит? — задал вопрос генерал-полковник.
— Эм… клизмирование посредством кружки Эсмарха, — ответил я, и Антонина, на чью голову я положил руку, тоже кивнула.
— Мне кажется, что руку можно убрать с головы девушки, — произнёс командующий.
Я опустил руки по швам и повернулся к генералу. Штаны были в ногах и не позволяли мне подойти ближе. Тося быстро накинула халат и встала со мной рядом. Пришедшие с генералом занервничали, показывая из-за его спины кулаки.
— Как звать? — подошёл командующий ко мне ближе.
— Александр, — ответил я.
— Это в миру. А в армии?
— Лейтенант Клюковкин.
Командующий покачал головой и осмотрел снизу вверх Антонину, закутавшуюся в халат. Генерал глубоко вздохнул и повернулся ко мне.
— Я понимаю, что дело молодое. Воздержание и всё такое. Но дождались бы, пока солнце сядет, — шепнул мне командующий.
— Учтём в следующий раз, товарищ генерал, — ответил я.
Генерал осмотрел процедурную и сделал единственный вывод из всего происходящего.
— Бардак, — развёл руками командующий и пригрозил кулаком своим подчинённым.
Стоит ли говорить, что данный случай стал известен всей Баграмской базе. Даже Батыров с Улановым были в курсе, когда я пришёл их проведать на следующий день.
Выглядели мужики неплохо, хоть и лежали в гипсах и перемотанные в нескольких местах.
— Сань, а командующий зашёл в начале «процедуры» или потом? — улыбался Батыров.
— Тебе подробности нужны, как я посмотрю.
— Интересно же. А что Леночка? Или ты с двумя теперь? — посмеялся Карим, поправляя простынь на кровати.
— Я со всеми и ни с кем.
Обсуждение моей личной жизни было закончено на этом. Я пожелал парням выздоровления и собрался уже уходить. Но Батыров меня остановил. Ему надо было сделать одно дело.
— Сань, я ж тебе так и не сказал спасибо. Ты меня столько раз подстраховывал. В моей звезде Героя только одна вершина принадлежит мне. Остальные обязательно стоит делить с огромным числом людей, — сказал Димон и протянул мне руку.
Помнится, что я обещал больше не пожимать руку Батырову. Но сдержать обещание в данном случае тяжело. Всё же, командир нашего экипажа бился со мной бок о бок.
— Рад, что ты никого не забываешь, — ответил я и пожал Димону руку.
Будем считать, что мы
