соответствовал тому, который я дважды возвращал Энигме. Этот был компактным, похож был на обычную рацию с толстой короткой антенной. Если тот был стационарным, то этот, получается, мобильный. А то и спецверсия для воздушного флота.
— Искорка, сможешь его взломать?
«Да, но нужно время, а нам опасно задерживаться», — ответил дрон.
— А мы не будем задерживаться, — я хмыкнул, подлез вплотную к оборудованию и аккуратно расшатав излучатель, выдернул его из коннектора, уходящего в стену.
Излучение не ослабло, видать, и на батарейках прекрасно работает. Без вариантов, штука полезная.
Я прошел через следующий отсек, видимо, выполнявший роль места для размещения личного состава. Несколько «кают» с табличками над дверьми. Распахнул первую — пустая клетушка полтора на метр, в углу которой на уровне груди висела консоль, используемая в роли маленького верстака. Сейчас заваленого какими-то обертками и старыми деталями.
Во второй и третьей ситуация плюс-минус была похожая. С точки зрения уюта, думаю, что у всех фоггеров все уже было в виртуальном мире. И условные фенечки, и фотографии в рамках на память.
А вот четвертая комната порадовала двойным размером и большим сейфом практически во всю стену. Тут же сфокусировался в поисках символов, и наметанным взглядом «перещелкал» один за другим. Простая схема — всего четыре знака. Не ждали здесь чужаков, а вот зря.
Первый знак в виде вписанных в кружок овалов, испещренных, в свою очередь, палками и закорючками (то есть древними рунами) стал ярче. В ладонь и в кончики пальцев ударили ощутимые разряды тока, моментально отозвавшиеся в моем теле приятной щекоткой. Затем второй, третий и так до тех пор, пока дверь сейфа не распахнулась. И на меня выехала плоская платформа с закрепленными на ней черными боксами.
Взялся за первый из них, предоставив Искорке возможность, аккуратно вскрыть замок, и с удовлетворением обнаружил внутри три внушительных кристалла скайкрафта. Взвесил на ладони — унций по сорок каждая, не меньше. С другой стороны, такой агрегат мелочью не починишь.
Довольно хмыкнул, тут же переложил кристаллы в рюкзак и перешел к следующему боксу, на дне которого лежало три мастер-формы.
Судя по изображениям, выгравированным на плоских прямоугольниках, все три были предназначены для создания оружейных модулей: два вида турелей и плазменная пушка. Как для дронов-коптеров, так и орнитоптеру должно было подойти.
«Не зависай, мы медленно, но верно снижаемся», — Искорка подтолкнула меня в локоть, когда я начал шерудить на верхней полке.
— Падаем?
«Ты это сказал, не я», — дрон вылетел в коридор, начав передавать мне картинку: пара узких поворотов и большая двустворчатая дверь.
Когда я оказался рядом, палубу уже ощутимо раскачивало, словно мы скачем из одной зоны турбулентности в другую. Я активировал скаутган — уже вроде как и не страшно, и толкнул дверь, заскочив внутрь.
Метрах в пяти передо мной стояли два пилотных кресла, чем-то напоминавших мое в орнитоптере, но только побольше размером и с капсульными крышками, закрепленными на спинках. Сейчас крышки были открыты.
Как только я появился на пороге, кресла развернулись почти одновременно, и на меня уставились два фоггера-пилота.
— Добрый день, Чилаб аирлайнс приветствует вас и рекомендует не делать резких движений и прочих глупосте…
Я даже договорить не успел. Туманные резко переглянулись, кивнув с какой-то чересчур уж суровой решительностью, и ломанулись в разные стороны. На рывках сорвались, врезаясь в стены. Но не шмякнулись с грохотом, а под шипение вакуумных прокладок, выпали из «корвета» вместе с аварийными дверями.
— Парашютисты херовы, — я сплюнул, бросившись сквозь тут же залетевший снег к открывшемуся люку.
Выглянул и увидел фоггера, не дико машущего руками и ногами, а вполне комфортно пикирующего на люке, превратившегося в айсборд.
Что за черт? Хотя модель айсборда мне понравилась. Видимо, какая-то расширенная версия.
От мыслей о девайсах фоггеров меня отвлек пронзительный звуковой сигнал. Я посмотрел на панель управления. На черном экране, залитым красной подсветкой, включился режим самоуничтожения с обратным отсчетом. До взрыва дирижабля оставалось меньше минуты.
— Так не доставайся ты никому, да? — я непроизвольно почесал затылок Ориджа. — Искорка, ты можешь это остановить?
«А смысл? Двигатель поврежден, не известно, что раньше рванет».
— Слышь ты, модем-философ! Мы, похоже, тебе какую-то не ту наносхему активировали, — я махнул рукой. — Орнитоптер освободила?
«Да, и защитное поле корпуса отключено».
— Прекрасно, лови управление. Заводи его и подлетайте к выходу, — я махнул рукой на ближайшую дыру. — Мне нужна минута. Или хотя бы сколько есть!
В этот момент дирижабль ухнул вниз. В открытое окно залетела какая-то запчасть и впилась острым углом в потолок кабины.
Я кинулся к приборной панели, пытаясь собрать как можно больше возможных данных. Экран еще не заблокировался и реагировал на касания, перещелкивая папки и файлы. Что, казалось, хоть как-то ценным: схемы, чертежи, документы — все впечатывал в память Ориджа.
Скорость падения нарастала. Я почувствовал, как провалился в воздушную яму. Снаружи что-то ударило по корпусу, а внутри кабины с потолка слетел большой вентиль и разбил крышку, приделанную к креслу пилота.
Дирижабль накренился набок, какой-то бокс упал на приборную панель, частично скрыв таймер. Я в последний раз смахнул данные на экране и провалился в навигационную систему.
Территория ближайших секторов в серой зоне с незнакомыми мне обозначениями. Из серии уголь, газ, руда, только значки были другими. Часть я уже видел в навигаторе орнитоптера, но сейчас их было в несколько раз больше. А дальше за ней шла толстая линия — разлом.
А за ним — бескрайняя земля и тоже с маркерами. Может, воображение, сыграло, но показалось, что один из маркеров стилизован под лицо кибер-ведьмы.
«Алекс, вали оттуда! Мы здесь,» — пропищала Искорка, дублируя сообщением на экране.
Еще даже не видя «птичку» в окне, развернулся и
