class="p1">Если б стать мне ветром вольным
И на крыльях высоты
Улететь в твой край престольный,
Словно роз тех лепестки!
10/12 — 2010 г.
Я — твоя рабыня
Выискрился вечер, месяц, как младенец.
Господи Иисусе, Ты ли мой Владелец?
Ты ль моё забвенье? Ты ль моё страданье?
Я — Твоя рабыня — вышла на свиданье.
Вздыбившись, реклама мёртвыми огнями,
Навсегда затмила звёздное сиянье.
В городских трущобах, в кухонной рутине
Мы совсем увязли, словно в паутине.
Только лист багряный нам напоминает
О лесных полянах, о речных слияньях
23/10 — 2005 г.
Тропою здоровья
Проходили тропою здоровья,
Выпивали янтарного квасу,
А потом на церковном подворье
Помолились Пречистому Спасу.
Пред иконой стояли смиренно,
Крестным знаменем грудь покрывая,
И просили послать откровенья,
Очищение грешной морали.
Где-то там, у развалин мечетей
Проходили далёкие предки,
Весь их путь был Аллахом отмечен:
По следам раскатились монеты…
Пробирались по джарам усопших,
Сквозь отары курдючных баранов,
По холмам, без дождей пересохших,
По следам черепах и варанов.
Над пустынею ветер гуляет
И песчаной позёмкою дышит.
Здесь не слышно собачьего лая,
Глиной жёлтою светятся крыши.
Глинобитные стены сверкают
И огнём саксаульным согреты…
И встречает девчонка босая
Караван на продрогшем рассвете…
Кто-то снова считает ступеньки,
Полной грудью, вдыхая столетья,
Мимо сосен редчайших оттенков,
Между роз экзотичных соцветий…
23/10 — 2005 г.
Дорога
Куда же ты, распятая дорога,
Несёшь свой крест на согбенных плечах?
Ещё чуть-чуть, ещё совсем немного
И догорит твоя печальная свеча.
Кусты рябин, запятнанные кровью,
Уже ничем не смогут нам помочь!
И лишь звезда, зажжённая над бровью,
Последнюю твою расплавит ночь.
Кандальный звон разносится ветрами,
Он долетает до самих небес
И многократно отражаясь куполами:
«Христос воскрес! Христос воскрес!»
22/11 — 2005 г.
Где ты, родина?
Где ты, Родина святая,
Белых храмов купола?
Над тобою пролетая,
Шлют приветы облака
От меня с чужбины горькой.
Я отчаянья полна:
Не встречать твоих мне зорек,
Не влюбляться в тополя;
Не ходить на богомолье,
Не топтать твоей травы,
Не дышать твоим раздольем
И не слышать крик совы;
Не плясать на твоих свадьбах,
Не вкушать твоих дождей,
За ажурною оградой
Не встречать с полей детей;
Не студить росою ножек,
Не блуждать мне до зари,
Где ольховые серёжки
Робкий мальчик мне дарил.
Не России и не Рая
Мне мой Боженька не дал.
Я хочу отдать, родная,
Свою жизнь на твой алтарь.
07/11 — 2005 г.
Пир памяти
О далёких, детских грёзах,
О подружках, о знакомых
Проливать устала слёзы,
Словно ива над рекою.
Память! Память, что с тобою?
Боль твоя не утихает!
Сколько быть твоей рабою?
До чего ж ты, память, злая!
На пиру твоём весёлом
Сколько лиц и столько масок!
От рожденья — до покоя
Сколько вымарано красок
06/12 — 2005 г.
На выпасах
По холмам бредёт отара,
Раздаётся лёгкий хруст –
Это музыка дутара,
Это жизни светлой вкус.
Над отарой кружевные
В белой пене облака,
И ягнята озорные
Маткам тычут под бока.
Словно змеи, вьются джары,
Шелестом наполнен злак,
И закатные пожары
Молодой сосут сосняк.
Скачет зеленью подпасок
На рогатом скакуне,
А вокруг весенних красок,
Словно бликов на реке.
Говорят с утра бараны
На бодливом языке,
Я баранисто упряма,
Стиснув рог в своей руке.
Холм, обглоданный ветрами,
Оседлал седой чабан.
Он беседует с Богами,
Подставляя нос лучам.
08/11 — 2005 г.
У кладбища
Меж могилок заросших проходят старушки.
Мотыльками по ветру платочки летят.
На крестах фотографии, словно веснушки,
Равнодушно и молча во след им глядят.
Под ногами полынь, иван-чай да крапива,
За оградою сосны грустят,
И трепещет осина листвою болтливой,
А берёза молочный потупила взгляд.
Словно звон колокольный, мычанье бурёнок.
Где-то в рощах раскосых блуждает: «А — У!»
И, отбившись от стаи, стареет опёнок,
Опуская головку свою на траву.
Подбираются сумерки рыжим туманом,
Золотые полоски лучей на листве.
И уже тени длинные лижут поляны…
Луч последний увяз где-то в звёздном мазке…
Синее раздолье
По широкому раздолью
По колено травы…
Подскажи мне, моя доля,
Где тут переправа?
Тропкой росною, весёлой
С головой в Россию!
Зреет колос твой тяжёлый,
Неба зонтик синий.
Здесь цветочек, там цветочек
И — готов веночек…
Вновь дивчину заморочит
Милый голосочек.
Осенний звон
Осенний дым вновь укрывает горы,
В предгории пасётся лёгкий звон.
И купола плывут, как мухоморы
Заброшенные в реку жарким днём.
Спешат тропинки по холмам плешивым,
Под сводами небес скрепит песок,
Как будто его радости лишили
И он запомнил скорбный тот урок.
29/11 — 2005 г.
Чужой слог
Ползёт вперёд разбитая дорога.
Воздушных облаков видны следы.
Увязла я в грязи чужого слога –
Не выбраться! — Напрасные труды.
Там водопад серебренный струится,
Цветут сады и Ангелы поют,
И небожителей сияющие лица,
И звёздной куралесицы салют.
30/11 — 2005 г.
Что случилось?
Как несли меня крылья
Восхищённой души!..
Но мне дверь не открыли…
Уходить не спеши!
Что же снова случилось
Там, за дверью глухой?
В лёд тепло превратилось?
Там смертельный покой?.
Солнце спряталось в тучах.
Мрачны лица сестёр…
Из продрогнувших сучьев
Разжигаю костёр.
Тихо пламя играет,
Всё сильнее горит…
Что случилось? — Не знаю! –
Только сердце болит…
Где ж вы?
О! Как любы мне картины
Голубых твоих равнин!
С ветерком бы прокатила
По дорожкам снеговым.
Где ж вы, сани расписные,
Сердцу голос дорогой,
Гривы конские, седые,
Колокольчик под дугой?
И приходят ночкой лунной
Перезвоны давних дней
И метелей стон разгульный,
Шалый бег гнедых коней.
В синеве твоей орлиной
С неизбежностью святой
Заметает след былинный
Новой жизни бег иной.
Собирала я малину
Собирала я малину
У подножья диких скал.
Под роскошною рябиной
Ветер ёлочку ласкал.
Её ветви, словно крылья,
Трепетали летним днём,
В стороне берёзка стыла
В одиночестве своём.
Над костром луна сияла.
Всё теснее бардов круг.
Что-то пламя мне шептало
И мечтать хотелось вслух.
Тучи медленно и влажно
Проплывали в стороне…
Повезло ли мне однажды
Иль привиделось во сне?
https://www.freepng.ru/png-eufp0y/
Гомерический смех
Дождливый вечер заторможен.
Туман пролился молоком…
Смириться с этим невозможно,
Когда вас предают тайком.
Когда вас предают открыто,
Ещё печальнее, поверь!
Тускнеет прошлого палитра.
Напрасно жил? И что ж теперь?
Что наши личные потери,
Когда народ страдает весь?
Разочарованные в вере,
Познавшие начальства
