и сразу же начал раскладывать одежду по рюкзакам, не спрашивая, что кому принадлежит. Но он прекрасно нас знал, так что я промолчал.
– Доминик все еще разговаривает? – спросил я у Зиана.
Здоровяк кивнул и продолжил расхаживать по комнате. Он прошел туда и обратно еще несколько раз, но затем остановился, чтобы рассмотреть пакеты с продуктами.
– Что ты купил поесть?
Я еле сдержал смех.
– В основном это продукты, насчет которых можно не беспокоиться, что они в ближайшее время испортятся, – например, протеиновые батончики и сухофрукты. Но на сегодня я нашел несколько готовых блюд. Тебе – фрикадельки.
Несмотря на явное напряжение, его глаза загорелись. Я забрал пакет и убрал еду в холодильник прежде, чем у него могли появиться мысли насчет ужина – всего через пару часов после того, как мы перекусили по дороге сюда.
Видя, что он нахмурился, я бросил ему яблоко.
– Тебе нужны и другие питательные вещества, кроме белка. Серьезно.
Мой дразнящий тон его рассердил, но, прежде чем вернуться к прежнему занятию, он откусил кусочек.
Джейкоб отнес в ванную свежую смену одежды и принял самый быстрый в мире душ – вероятно, опасаясь, что мы каким-то образом попадем в катастрофу, если он оставит нас одних больше чем на несколько минут. Шипение льющейся воды вернуло меня мыслями к Риве, которая находилась в соседней комнате.
Она сейчас нежится в ванне? В моем воображении возник образ ее маленьких, но мягких изгибов, упругих сосков, которые я поглаживал пальцами, стройных бедер, которые приподнимались мне навстречу…
По моему телу разлилось тепло. Теперь мне самому был нужен душ – только холодный.
Может быть, однажды она начнет доверять мне настолько, что пригласит меня принять с ней ванну.
Эта мысль толкала меня на еще один опасный путь. Я позаимствовал тактику Джейкоба и начал расхаживать взад-вперед, чтобы отвлечься.
Выйдя из ванной, Джейк бросил взгляд на дверь в комнату Ривы. По мимолетному напряжению на его лице я мог бы сказать, что он хотел пойти проведать ее, но сдерживал себя.
Затем он посмотрел на меня, и под его пристальным взглядом наполнявший меня жар отступил.
Я был не до конца уверен, понимают ли Зи и Дом, насколько близки мы были с Ривой той ночью, но Джейкоб определенно догадался. Это осознание всколыхнуло во мне странное чувство вины.
Насколько мне было известно, я – единственный из нас, кто занимался сексом хоть раз, не говоря уже о двух. Даже если первый раз был не по моей воле, какая-то часть меня в конце концов испытала наслаждение.
Подростку довольно сложно убедить свое тело не реагировать на определенные виды стимуляции.
Я чертовски сильно надеялся, что другие парни не завидовали мне насчет того первого раза. Удушающая агония, когда ты изо всех сил сопротивляешься своим физическим реакциям и все равно проигрываешь… Я бы никому такого не пожелал.
С другой стороны, они могли завидовать из-за Ривы.
Из нас четверых это оказался именно я, потому что единственный был на ее стороне. Но преданность, которую я ей предлагал, была отчасти ложной.
Не уверен, что действительно заслужил того, чтобы познать ее первым. Она призналась, что испытывает чувства ко всем нам.
Но я уже ничего не мог с этим поделать.
Я взял еще одно яблоко.
– Проголодался?
Джейкоб как раз выбрасывал обглоданную сердцевину в мусорное ведро, когда дверь в соседнюю комнату распахнулась, и мы увидели Доминика, сжимающего в руках ноутбук. Мы все замерли.
– Я зашел, – сказал он, затаив дыхание. Его карие глаза казались до непривычного безумными. – И я нашел кое-что, о чем мы понятия не имели.
Рива открыла дверь напротив – очевидно, услышала его слова. Она снова заплела волосы, но к ее хорошенькому личику прилипло несколько влажных прядей. Я не мог сдержать дрожь удовлетворения от того, что она воспользовалась моим подарком.
– Что? – спросила она. – Что ты нашел?
Доминик жестом подозвал нас и сел на край одной из кроватей, где мы легко могли собраться вокруг него. Полы его парки распахнулись.
Он указал на открытый на экране файл. Его рука дрожала.
– Могут быть и другие, – сказал он. – Другие тенекровные, как мы.
Глава 4
Рива
Впервые несколько мгновений после заявления Доминика мы все просто смотрели – то на него, то на экран ноутбука.
Моя голова так сильно кружилась, что я не могла сосредоточиться на словах.
– Что ты имеешь в виду? – выпалила я. – Мы никогда не видели… Хранители никогда не говорили…
Шурша своей паркой, Доминик махнул в сторону экрана. Ему, должно быть, было жарко в толстой куртке, пусть и расстегнутой, но я никогда не видела, чтобы он показывал свои щупальца без крайней необходимости.
– Непонятно, действительно ли они создали больше гибридов. Но я нашел файл, в котором описываются различные процедуры, которые использовала Энгель. Самый первый помечен как «первое поколение» и датирован почти двадцатью двумя годами назад.
– Примерно в то время, когда мы были бы зачаты. Как бы это ни случилось, – добавил побледневший Андреас.
Доминик кивнул.
– И еще два: один создан примерно через пять лет после этого, а другой – еще через два года. Кое-где используются сокращенные обозначения, которые я не понимаю. Кажется, это какие-то пометки.
Мой желудок сжался в тугой узел.
– Она не хотела создавать других таких же, как мы. Она даже не хотела, чтобы мы продолжали жить. Она сказала, что изменила свое мнение уже тогда, когда мы были маленькими.
Джейкоб нахмурился и перенес вес тела на руку, лежащую на одеяле рядом со мной. Он не обращал на меня никакого внимания, но внезапно я осознала, насколько он близко.
Насколько они все близко.
Когда Доминик нас подозвал, я забралась на кровать, даже не задумываясь. Мне хотелось скорее узнать, что он нашел. Теперь я сидела на коленях, Джейкоб – всего в нескольких дюймах справа от меня, а Андреас – так же близко слева.
А Дом сидел прямо передо мной. Я могла бы положить голову ему на плечо, если бы захотела.
Под кожей растеклось тепло, которому я была совсем не рада. Внезапно я пожалела, что приняла предложение Андреаса понежиться в ванне, пусть и провела там совсем немного времени.
Мне показалось, что соль, которую он купил, способна помочь мне залечить рану на боку – она все еще не зажила. Если она воспалится, придется обращаться за помощью к Доминику.
Но теперь моя кожа была чисто вымыта, сверху – новая одежда. Это ощущение заряжало меня такой энергией, которую я бы предпочла не испытывать.
Как бы сильно меня ни ранили эти люди, какая-то часть моего тела – может быть, даже моей души – верила, что я принадлежу им. И хотела быть к ним как можно ближе.
К счастью, решения принимал мой разум.
Я осталась неподвижно сидеть там, откуда все еще могла видеть экран, но постаралась не приближаться к ребятам.
Джейкоб сделал
