ушел. Я не знаю, где он.
Я скрещиваю руки на груди, прислонившись к машине.
— Ты не стал бы мне врать, правда?
— Конечно, нет, миссис Мэтьюс, — бормочет он, и машина трясется, пока он продолжает менять испорченное колесо. Я смотрю на него сузившимися глазами. Я уверена, что он мне лжет.
— Что ты здесь делаешь? спрашиваю я.
Коул пожимает плечами.
— Я просто бегаю. У меня нет определенного места. Я знаю город достаточно хорошо, чтобы добраться до главной дороги, если заблужусь.
— Это все равно опасно.
Он оглядывается через плечо с озорной ухмылкой.
— Беспокоишься обо мне, Оливия?
Я сузила глаза.
— Конечно… Я все еще забочусь о тебе. Ты мне как второй сын.
— Правда? Тогда такие чувства и то, что мы делали, было бы технически незаконно, — хмыкает Коул.
Мои щеки пылают, и я смотрю на него еще пристальнее, надеясь, что он почувствует мой холодный взгляд.
— Это неуместно.
— Не так неуместно, как когда ты стояла на коленях и…
— Коул! Прекрати говорить о той ночи, восклицаю я, а потом вздыхаю. — Прости. Мы же договорились, не так ли? Мы должны были продолжать жить как обычно.
Он молчит, перебирая в руках колесо. Я переживаю, что расстроила его, но в то же время мне нужно, чтобы он перестал признавать очевидное сексуальное напряжение, которое витало в воздухе с тех пор, как он появился передо мной.
Через несколько минут я прочищаю горло.
— Спасибо, что помог мне.
Коул снова пожимает плечами.
— Я научился делать это с закрытыми глазами на втором курсе в автомастерской.
Я впечатлена, пока напоминание о том, что второй курс был меньше двух лет назад, не портит мне настроение. Я скрежещу зубами, ненавидя постоянный стыд за разницу между нашими возрастами.
Стоя, он снимает рубашку и вытирает ею жир и грязь на пальцах от колеса. Я прикусываю язык, чтобы он не вывалился изо рта на влажную кожу его пресса. Когда он поднимает старое колесо и закидывает его в багажник, я на пару секунд обдуваю себя рукой, чтобы остудить свое до смешного возбужденное тело. Я иду к водительской двери, твердо решив убраться подальше от этого парня и его путей соблазнения.
Он захлопывает заднюю дверь, и я слышу звук гравия, когда он идет ко мне. Его руки пусты, и я хмурюсь, гадая, не бросил ли он и свою футболку в мою машину. Я не хочу спрашивать, потому что Коул без рубашки — это то, от чего мне трудно оторвать взгляд.
— Так что… спасибо еще раз. Я улыбаюсь ему. Его пристальный взгляд немного нервирует.
Коул ухмыляется, по его лицу расползается тьма.
— Это все, что я получу. Спасибо?
Мое сердце колотится быстрее.
— Что еще ты хочешь?
Он подходит ближе, и я кладу руку на его голую теплую грудь, чтобы попытаться остановить его. Он продолжает прижиматься ко мне всем телом и наклоняется вперед, его губы касаются моего уха.
— Наклонись, руки на сиденье.
Я откидываю голову назад.
— Ч…что?
Коул обхватывает меня за талию и переворачивает. Мои руки цепляются за сиденье машины, когда он вытягивает мои бедра, его нога бьется по моей лодыжке, чтобы я шире раздвинула ноги.
— Коул! Я пытаюсь кричать, но получается придушенный хрип.
Его пальцы разминают плоть моих ягодиц, а затем загибаются на поясе моих леггинсов и стягивают их. Он издал стон, увидев, что моя киска и попка обнажены перед всем миром, поскольку я осталась без нижнего белья.
— Я мечтал об этом всю неделю, шепчет он. Его прикосновения обжигают меня, когда он ласкает мои намокшие складочки.
— Ты думала обо мне?
Я закрываю глаза, когда он вводит в меня палец, и я сжимаюсь вокруг него. Материал майки трется о мои твердые соски, когда я наклоняюсь вперед, чтобы опереться на сиденье. Я качаю бедрами в его руках, безмолвно требуя большего.
Он добавляет еще один, растягивая меня вокруг своих толстых пальцев. Он медленно вводит и выводит их.
— Вы скучали по мне, миссис Мэтьюс?
— Да, признаюсь я со стоном, когда его большой палец проводит между ягодиц моей попки, и от малейшего прикосновения к чувствительному месту по позвоночнику пробегают мурашки.
Коул наклоняется вперед и целует небольшую ложбинку над моей попкой, прежде чем я чувствую его дыхание на задней поверхности бедер. Его пальцы вытягиваются, а руки сжимают щеки прямо под моей попкой, большие пальцы раздвигают меня. В следующую секунду его язык проникает в меня, и мы оба стонем, когда он еще глубже погружает свое лицо в мою киску. Для человека, который делал это только один раз, это греховно неправильно, насколько он хорош в этом.
— Пососи мой клитор, — напоминаю я ему, когда его рот смещается вниз и делает именно то, о чем я просила. Коул вводит в меня большой палец, не переставая водить языком по моему чувствительной точке. Мои пальцы впиваются в сиденье, и я отталкиваюсь назад, уже так близко к тому, чтобы кончить. Как кто-то настолько неопытный может так быстро возбудить меня, это просто ужасно. В прошлый раз я подумала, что трепет от запретности первого раза был случайностью.
— Кончи мне на лицо, доносится приглушенный стон Коула между моих ног. Я сжимаю его большой палец, пока он медленно выталкивает его из меня, а потом он еще раз втягивает мой клитор в рот, и я поддаюсь своему освобождению. Мои ноги трясутся, пока он продолжает ласкать мою киску во время оргазма.
Он стоит, и я оглядываюсь через плечо, пока он стягивает шорты. Глаза Коула не отрываются от моих, пока он гладит свой толстый член, прежде чем приставить его к моему входу. Тепло его кончика на секунду задевает мой клитор, а затем он делает толчок вперед. Его руки хватаются за мои бедра, притягивая меня обратно к его члену.
— Ох, блядь! Я стону, наклоняясь вперед и опуская голову на сцепленные руки.
Его усмешка оглашает меня, когда он начинает входить. Боль восхитительна и приятна, когда он доходит до конца в моей киске, а затем вытаскивает ее и снова вонзается в меня. Шлепки нашей кожи громко звучат на тихой дороге. Это не должно быть так хорошо, как сейчас, это неправильно — трахать лучшего друга моего сына во второй раз. Я даже не стала спорить с ним, когда он стянул с меня штаны. Вместо этого я практически умоляла его об этом.
Коул набирает темп, хрипя с каждым толчком, как будто пытается наказать меня, трахая так грубо. Я прижимаюсь к нему, жалея,
