чём дело?
– Не могу достать. Что-то держит.
Аверьянов почувствовал себя уверенней:
– А ты выпусти мешок!
Рыжий послушался и поднялся на ноги – как привык, без затруднений.
Коротышка сплюнул, сам отправился к рюкзаку. Его постигла та же участь. Сидя над рюкзаком, он дёргал плечами, да желаемого не получал.
– Отпусти!
– Разве я тебя держу?
– По-хорошему говорю, отпусти!
Аверьянов перевёл взгляд на ружья. Даже сразу не поверил глазам: стволы поплыли, точно воск на солнцепёке.
– Кажется, теперь мы в равных условиях? – Аверьянов оценил ущерб. – Дорогие, видать, ружья были.
Двое вытащили ножи. Лезвия воском пошли капать под ноги, парни на автомате раскинули ноги – вдруг да горячее.
Теперь Аверьянов предъявил свой нож, лезвием позвенел по камешку. Главарь продолжал попытки вытащить мешок с каменным маслом. Хозяин оного приблизился и потянул за лямки рюкзак на себя. Коротышка следом – как привязанный.
– Ещё не понял? У тебя ничего не выйдет, пока не отпустишь.
Чуть погодя, команда уносила ноги, без оглядки. Кто-то из них успел крикнуть: «Мы ещё встретимся, Аверьянов!»
Он качнул головой, глянул вослед. На этот раз вас не проучили – приходите ещё. Собрал рюкзак, закинул за плечи и пошёл шарить по камням – туда-сюда, туда-сюда. Когда-то давно он изобрёл этот способ нащупывать дорогу прежде, чем понесут ноги. Постороннему не видно, зато он чётко понимал: это единственный и более безопасный маршрут, проложенный именно для него. И не раз убеждался: действует безотказно.
Глава 4
Кабы местные скупщики платили, Аверьянов не мотался бы в Москву. Знакомый ему объяснил: девяносто процентов денежной массы крутятся в столице, пять процентов в Питере, остальное – равными долями делится между регионами, поэтому товар сбывай только в Москве, – лишний круг, согласен, но по-другому никак.
Человек ко всему привыкает, так и Аверьянов: убил в себе раздражительность, копящуюся от каждой поездки, и стал смотреть на процесс проще. Это твоя работа, пока ничего нельзя изменить.
Круг постоянных клиентов начался с тех самых академиков. Они подбирали знакомых, созванивались и назначали встречи. Потом Аверьянов попробовал выйти на кошельки самостоятельно, и попал на бандитов.
Встречу назначили у метро Сокольники, подхватили на глазах гаишника, тот ловко отвернулся, по рации кому-то доложил… Всё куплено, решил Аверьянов. Встречу назначили там, где надёжный мент будет стоять. В доле – таков порядок вещей, сцена отрепетирована, шума не любят люди, кто делает деньги.
С заднего сиденья вышел человек в камуфляже, предложил сесть в машину. По обе руки у него оказались охранники. С завязанными глазами, Аверьянов считал повороты и ухабы; по идее, мчали в пригород, повязку разрешили снять в просторном подвале, лишённом излишних предметов и мебели. Единственный стул для гостя, у остальных автоматы, лица частично скрывают маски.
Хозяин спустился через минуту, в сопровождении любезного специалиста по камушкам.
– Покажи товар.
Евгений распустил ремни рюкзака, достал свёрток. Специалист вооружился лупой с изящной оправе, такая стоит больших денег. Потом из пузырька взял состав, кисточкой нанёс на товар, чуть погодя, кивнул:
– Это настоящие камни.
Хозяин лица не прятал, ему некого бояться:
– И твоя конечная цель?
– Исключить лишнее звено.
– Перекупщиков, верно?
Аверьянов кивнул. Разглядел человека, с которым придётся некоторое время сотрудничать. Ранняя седина, цепкий взгляд. Достаток придавал ему уверенности: он всего добился сам, немножко нарушая законы, но следы умело затирал, поэтому его корабль готов бороздить океаны долгие годы.
– Тогда я вижу перспективы в совместном проекте. Ты доставляешь товар, я заработаю свои проценты. Мы сможем незаметно потеснить дружков, кто ведает этим делом в столице. Не обижу, если больше ни к кому не пойдёшь. А я узнаю, поверь.
Аверьянов кивнул. Хозяин продолжил:
– Я знаю и то, как обошлись с тобой парни, что поначалу хотели отнять.
Аверьянов приподнял брови, стал внимательнее.
– Но ты нашёл нужные слова, и отпустили с миром.
– А я не удивился нисколько.
– Излишняя самоуверенность многим стоила жизни.
– И это пройдёт.
Хозяин жестом распорядился, ему принесли стул.
– Тогда давай поговорим серьёзно. Мне пока не известны твои покровители, но они есть. Не хотелось бы им переходить дорогу. Может, мы и идём одну.
– Это вряд ли. В отличии от тебя, моих, как ты говоришь, покровителей деньги не интересуют.
– Тем более они мне интересны. Они свою выгоду имеют, я свою, на таком условии мы поладим?
Аверьянову взгрустнулось:
– Мне неведомы их планы. Может, это они и устроили нашу встречу. До первой обиды. Узнаю, что занижаешь цену – мы расстанемся. А я узнаю, поверь.
Хозяин кивнул специалисту:
– Итак, сколько мы заплатим за эту партию?
Помощник вручил калькулятор с суммой. Эту сумму хозяин и показал гостю.
– Это хорошая цена.
– Согласен, – сказал Аверьянов, стал сворачивать рюкзак в рулон. – Меня подвезут или самому заказать такси?
Деньги перешли из рук в руки, хозяин напоследок представился:
– Дмитрий. Можешь так и обращаться. Для охраны это будет условным знаком.
Евгений гадал: пожмёт руку на прощанье или… Пожал. Крепкая рука, хотя больше для приличия. До искреннего рукопожатия им предстоит пройти свой путь.
Водитель действовал по инструкции, просто уточнил, куда нужно подбросить. Назад ехали – глаза уже не завязывали. И охранники не сопровождали. Как первый шаг к взаимодоверию.
Берёзы и ели проносились со свистом, мелькали указатели и знаки ограничения скорости. Они для других, кто тоже пользуется этой дорогой.
На кольцевой водителю козырнул гаишник. Кажется, тот самый. Или брат-близнец, или все они на одно лицо.
Изредка касаясь оттопыренного кармана, Евгений уже подсчитывал в уме, сколько придётся выложить за организацию укомплектованной экспедиции. Лёху бы уговорить, ещё кого из автомобилистов. Не на горбу таскать, а от лагеря до русла… Аверьянов разжился картами, военные тоже хотят прибавку к зарплате, – что ему стоит распечатать несколько участков по новому заказу. Маршрут Аверьянов всегда составлял сам, полагаясь на чутьё и некое неназываемое чувство, вселяющее полную уверенность в успехе. Сложности обычно исходят больше от людей, чем от погодных условий. Так начался затяжной эпизод с мотаниями в Москву, затем снова выход в поле. Место прописки удивительным
